Пэмми тихонько зашла в комнату. При виде Анны, которая, стоя на коленках, читала журнальную статью о том, с какими трудностями приходится сталкиваться красивым, богатым и знаменитым женщинам при выборе достойного партнера, Пэмми покачала головой. С величайшей осторожностью она забрала из рук Анны папку «Синди Кроуфорд».

– Могу я узнать, что здесь происходит?

– Ой, прости. Я нашла это в папке со «старыми девами», которая стояла не на том месте. Она была в папке с «тревогами знаменитостей».

– Значит, тебя не устраивает наша система хранения документов?

– Нет, вовсе нет. Просто все ужасно перепутано. Например, «смерть» почему-то стоит в «эмоциональных проблемах». Это слегка сбивает с толку.

– Ты считаешь, что смерть не ассоциируется с эмоциями? – Пэмми тряхнула своими белокурыми, с розоватым отливом кудряшками. Анна, наверное, даже не удивилась бы, если б эти кудряшки опали на пол, словно душистые розовые лепестки. – Должна сказать, что это я сейчас сбита с толку.

Пэмми принялась объяснять, что в отличие от «Часа Джимми Сэлада», где все папки расставляются в логическом порядке, она предпочитает тренировать эмоциональное чутье своих работников. У Анны есть какие-то возражения на этот счет?

– Нет, вовсе нет.

– Так почему мы тогда сидим здесь и читаем про Синди Кроуфорд, когда должны присутствовать на утренней планерке?

– Вот именно. – Пэмми поднялась на ноги, колыхая тяжелыми грудями, и разгладила свою серо-голубую расклешенную юбку. – Поднимайтесь, барышня, если, конечно, вы не хотите просидеть здесь весь день, читая про топ-модели.

– Разве я должна присутствовать на планерке? – У Анны было такое чувство, будто она только что попросила неделю отпуска, чтобы провести ее за чтением историй о Синди Кроуфорд.

– Да.

Она схватила папку про «старых дев» и последовала за Пэмми назад в главный офис. Рядом с Майком сидела внештатная сотрудница, которая работала на дому, отвечая на электронные письма Пэмми. Анна уже видела где-то эту блондинку, но не могла вспомнить, где именно. Шон тоже был здесь. Анна старалась смотреть куда угодно, только не на него. К несчастью, он поймал ее взгляд.

– Привет.

Поскольку сегодня передача не выходила в эфир, Анна не ожидала увидеть в офисе Шона и оделась настолько скромно, словно сегодня была не просто пятница, а вообще конец света. Ее зеленый свитер, купленный с третьих рук на рынке в Кенсингтоне, уже столько раз стирался, что потерял всякий вид, а джинсовый комбинезон весьма походил на робу. Ей хотелось только одного – бегом броситься домой, чтобы переодеться.

– Наконец-то, – сказал Майк, когда Анна села.

– Не спрашивайте меня, где я нашла Анну. – Пэмми положила руку Анне на плечо. Анна молила бога, чтобы Пэмми не рассказала о подшивке про Синди Кроуфорд. – Я нашла ее за чтением подшивки про Синди Кроуфорд из папки о знаменитостях.

Внештатная Блондинка рассмеялась, и Анна вспомнила, где она ее видела: в местном городском бассейне. Блондинка выходила из душа, вся мокрая и полуобнаженная, словно порнозвезда семидесятых годов. Блондинка так походила на куклу Барби, что Анна даже удивилась, увидев соски на ее грудях.

Интересно, помнит ли блондинка ее. Анна тогда стояла в очереди в душ, трясясь от холода, прикрываясь полотенцем для рук, украденным из гостиницы «Траст-Хаус-Форте». Если бы блондинка помнила, то она поняла бы, почему Анна любит напяливать на себя столько одежды.

Как блондинке удалось выловить из генофонда всю красоту, тогда как Анне достались жидкие тонкие волосики и глаза грязного цвета? Анне всегда казалось, что женщины вроде блондинки – настоящие эгоистки. У них всегда такой самодовольный вид, будто любой женщине надо только постараться, и она будет выглядеть не хуже.

– Итак, Анна, есть какие-нибудь соображения? – спросила Пэмми.

– Ну, на самом деле у меня пока нет никаких идей как таковых. Но я подумала, почему бы нам не обсудить проблемы людей, которые внешне очень похожи на знаменитостей.

– Ты имеешь в виду, например, на Синди Кроуфорд? – спросила Блондинка (вот стерва!).

– Но тема должна вписываться в контекст преодоления прошлого.

– Майк прав. Давайте вернемся к нашей проблеме.

– В любом случае, эта тема вряд ли вызовет бурное обсуждение. «Привет, я Мэри из Слоу[26], и я очень похожа на Хиллари Клинтон», – опять съехидничала Блондинка.

Анна посмотрела на Шона: смеется ли он со всеми или нет. Но он одним глазом читал газету и не замечал, что Блондинка постоянно ему улыбается.

Красивая блондинка со своими по-американски белоснежными зубами была одной из тех женщин, в которую мог запросто влюбиться Шон Харрисон. Анна считала женщин такого типа втайне безобразными. Просто они очень хитрые и умеют дурачить людей, так что те считают их красавицами.

– На самом деле слава – не такая уж и простая проблема, не стоит сводить ее к черному или белому. В ней есть… – Анна замолчала, увидев выражение лица Майка.

– Не могла бы ты перечислить эти черные и белые стороны? – попросил он.

– Я…

– Вообще-то подожди, не говори. Дай я сам догадаюсь. Славу может омрачить то, что ты, например, родился черным.

– У меня такое впечатление, – вмешалась Пэмми, – что Анна говорит прежде, чем думает. Но знаете, хотя ее идея может показаться наивной, честно говоря, эта тема не лишена интереса. Конечно, она не имеет отношения к проблеме преодоления прошлого. Поэтому сейчас мы не можем на ней останавливаться. Но, может быть, мы вернемся к ней позже, хорошо, Анна?

И, Майк, если ты вдруг захочешь позже поговорить о предрассудках, то я в твоем распоряжении. Договорились?

«На нее нельзя положиться даже как на врага», – подумала Анна, рассматривая розовую ленту на груди Майка, которую он надел в честь Дня борьбы с раком груди. «Я думаю, мы все должны надеть ленты, – сказала Пэмми. – Я не знала, что для этого существует особый день».

– Так или иначе, – продолжала Пэмми, – я хотела предложить тему «Каково быть незамужней». Потому что, в конце концов, она напрямую связана с преодолением прошлого. Я хочу сказать, что все мы, женщины, хотим рано или поздно найти себе мужа и…

– На самом деле это не так. Большинство западных женщин в наши дни не зависит от мужчин ни в материальном, ни в эмоциональном плане. Едва ли им нужен муж, чтобы устроиться в жизни.

К удивлению Анны, эти слова произнесла Блондинка.

Анна словно бы наблюдала за тем, как фотография на развороте порнографического журнала ожила, освободилась от сдерживающих ее скоб и, вырвавшись на свободу, превратилась в ярого защитника прав женщин. У самой Анны не хватало смелости подняться и публично заступиться за женщин. Впрочем, в этом она обвиняла как раз таких женщин, как Блондинка, которые среди толпы в полной мере показывали свою злобу и коварство. Они высмеивали других женщин, которые все еще не нашли свою эрогенную зону. Они насмехались над женщинами, которые красятся.

Такие, как Блондинка, не красились. Им это было ни к чему.

Для очаровательной Блондинки все было легко. Она не боялась услышать в ответ, что она фригидная сучка, которая никак не может подцепить себе мужика – как это случилось с Мирной в пабе «Лебедь», когда она решила вмешаться в семейную разборку. «Неудивительно, что ты здесь без мужчины! – крикнула Мирне женщина, которую она кинулась было защищать. – Фригидная шлюха, ты ему все равно не понравишься!»

– Я всего лишь хочу сказать, – продолжала Блондинка, – что одна воспитываю троих детей без какой- либо помощи со стороны их отца, где бы он сейчас ни был. И все идет отлично. Я имею в виду, что я в состоянии оплатить свои счета. У меня собственная квартира. Дорогая машина. Я независима. Наверно, тут