Она взглянула на часы, стоявшие на каминной полочке: четверть первого ночи.

Фрэнсис запаздывал.

В этом, впрочем, не было ничего необычного.

Мадлен взяла чашку с чаем и одним глотком допила сладковатые остатки. Затем вышла из комнаты в прихожую, открыла входную дверь и шагнула на крыльцо.

Гроза еще не утихла. Дождь барабанил по осенней траве, на клумбах образовывались лужи, проливающиеся на дорожки. Крыльцо под ногами Мадлен слегка шаталось и поскрипывало. Издалека донесся раскат грома и эхом прокатился по небу, сверкнула ослепительная яркая молния.

Мадлен нахмурилась, вглядываясь в темноту. От резкого порыва ветра скрипнула толстая ветка у нее над головой. С ветки посыпались на дорожку казавшиеся сейчас черными хвойные иголки.

Уличные фонари мигнули – и погасли.

Мадлен вздохнула. Уже в третий раз в этом месяце отключалось электричество. Повернувшись, она прошла в дом и плотно закрыла за собой дверь. На ощупь продвигаясь в темноте, она дошла до кухни и, открыв дверцу шкафчика, нашла там ручной фонарик; затем повернулась и, включив его, направила мощный луч света в сторону гостиной. Уходя с кухни, Мадлен захватила коробок спичек. В гостиной она зажгла стоявшие там на всякий случай свечи и поставила подсвечник на маленький столик.

Было 12.45.

Теперь она уже начала немного беспокоиться. Взяв подсвечник, Мадлен подошла к окну и выглянула наружу, стараясь разглядеть в ночной тьме свет автомобильных фар.

Приезжай скорее, Фрэнсис, ну где же ты?...

К половине второго ее волнение усилилось. Мадлен подумала было, не позвонить ли ей в Орегон, но сразу поняла, что толку от такого звонка будет немного. Ей ответят, что Фрэнсис выехал около восьми часов вечера – это она уже знала от него самого. Он уже должен быть здесь!

Главное – успокоиться. Она поглубже вздохнула, подошла к книжному шкафу и, вытащив дорожный атлас, нашла карты Орегона и Вашингтона. У подножия горы Худ Мадлен нашла маленький городишко, затем принялась методично подсчитывать красные отметки миль до Портленда.

Часа пятнадцати, в крайнем случае часа тридцати Фрэнсису должно было хватить за глаза.

И на дорогу от Портленда до Сиэтла в такую погоду требовалось еще часа три с половиной. Стало быть, всего – часов пять.

Она попыталась улыбнуться. По ее подсчетам, Фрэнсис должен был приехать с минуты на минуту. Разумеется, в том случае, если он не задержался во время выезда. А это маловероятно.

Почувствовав некоторое облегчение, Мадлен прилегла на диван и, укрывшись стеганым одеялом, закрыла глаза.

...Она проснулась оттого, что включили электричество и снова заработал телевизор. От яркого света сразу заболели глаза. Поморгав, Мадлен уставилась на экран телевизора, с которого проповедник громким голосом просил жертвовать куда-то деньги. «Господу угодно, чтобы вы раскошелились...»

Мадлен взяла в руки пульт дистанционного управления, намереваясь отключить звук, но нажала не на ту кнопку. Проповедник заорал с экрана: «Жертвуйте, жертвуйте, жертвуйте Господу...» Сморщившись, как от зубной боли, Мадлен нажала другую кнопку и бросила пульт на диван рядом с собой. Затем взглянула на часы.

Без четверти три.

На сей раз ей стало по-настоящему страшно. «Фрэнсис», – прошептала она, вскакивая на ноги.

Подбежав к входной двери, Мадлен рывком распахнула ее. Гроза стихла, шел слабый дождичек. Несколько сломанных кедровых веток висело на заборе. Подъездная дорожка была пуста.

– Мам?

Мадлен резко обернулась. Лина, завернувшись в одеяло, стояла в дверях гостиной.

– А, это ты... – дрогнувшим голосом произнесла Мадлен, нехотя закрывая дверь на улицу. – Телевизор разбудил? Извини.

Лина отрицательно покачала головой.

Только сейчас Мадлен заметила, как девочка бледна.

Лина подошла к матери.

– Малыш, с тобой все в порядке?

– Не называй меня так. – Лина еще сильней закуталась в одеяло. – Страшный сон приснился. Фрэнсис уже приехал?

Мадлен постаралась скрыть за улыбкой свою все растущую тревогу.

– Нет пока, но ты ведь знаешь Фрэнсиса. Тут зазвонил телефон.

Мадлен и Лина одновременно повернули головы. У обеих промелькнула одна и та же мысль: «С чего это телефон звонит посреди ночи? Господи, только бы ничего не случилось...»

Лина отступила на шаг, мотая головой.

– Не поднимай трубку, мам.

Мадлен застыла на месте не в силах и шагу ступить. Внутри у нее все сжималось. А телефон все звонил и звонил. Наконец Мадлен не выдержала и дрожащей рукой сняла трубку.

– Алло?