Ее зеленые глаза излучали заботу. Тори, понимая, что они привлекают к себе внимание и боясь, что не сможет все объяснить, снова едва не расплакавшись, только помотала головой – нет, с ней не все в порядке.

Пейдж, угадав желание Тори уединиться, взяла ее за руку и, сказав другому инструктору, что уходит, повела из зала по многочисленным коридорам в кафе.

– Хочешь немного морковного сока или еще что-нибудь? Мы можем смешать его с водкой, – пошутила Пейдж, открывая белую лакированную дверь клубного буфета и придерживая ее для Тори. – На самом деле с водкой лучше сельдерейно-яблочный сок.

Тори скорчила физиономию, рассеянно оглядывая белое, с хромированной отделкой помещение буфета. Пейдж, тем временем, выбрала столик в углу и заказала им обеим кофе у помощника официанта.

– Ты голодна? Хочешь что-нибудь поесть? Гренки, например?

Тори отрицательно помотала головой, вдыхая великолепный аромат кофе, когда помощник официанта поставил перед каждой из них по чашечке кремового цвета.

Не зная с чего начать, она посмотрела на потолок, залитый мягким рассеянным светом, и глубоко вздохнула.

– Ричард лишен наследства, – сказала она через минуту, опуская глаза, чтобы заглянуть в темно- зеленые глаза Пейдж, которые сузились от этой новости.

– Когда? Что случилось?

– В тог вечер, когда мы вернулись из Южной Америки, – призналась Тори с облегчением от того, что может, наконец, рассказать об этом. – На приеме по поводу годовщины свадьбы его отца.

Пейдж удивленно посмотрела на подругу, но ничего не сказала, и Тори продолжила, выкладывая все, что лежало у нее на душе вспоминая головокружительные подробности путешествия и постепенно возвращаясь к настоящему.

Ее внимание притягивалось к кольцу с ярко-зеленым камнем, способным резать стекло. Это был подарок, напоминавший о мечте, которая теперь умерла.

Пейдж откинулась на стуле, переваривая информацию с жестким выражением лица, то и дело прерывая, пытаясь вникнуть в детали, которые считала важными, и пытаясь точно уяснить положение Ричарда. Есть ли у него какая-нибудь своя собственность? Был ли он полным банкротом? Услышав о мошенничестве со страховками и о решении Тори продать свой перстень, она нахмурилась и всплеснула руками:

– Тебе не нужен этот парень. Ни в коем случае, – с тревогой убеждала она. – Даже если его отец передумает и восстановит его в правах. Забудь о нем…

– Да? Неужели ты настолько любишь деньги? – спорила Тори со слабыми потугами на беззаботность, нервно крутя в пальцах свою чашечку и отпивая кофе.

– Не настолько. Нет.

– Я не могу так просто порвать с ним…

– Он – плохие новости, – настаивала Пейдж.

Тори откинулась на стуле и иронично улыбнулась.

– Кстати, о плохих новостях: догадайся, кто сегодня звонил?

Она не сводила глаз с Пейдж, которая озадаченно смотрела на нее, а затем закрыла лицо руками.

– О Боже мой, не говори мне об этом! У тебя было отвратительное утро, – с тяжелым вздохом заключила она, когда Тори кивнула. – Он узнал от твоего прежнего босса?

Тори неопределенно пожала плечами.

– Я не разговаривала с ним. Он позвонил как раз в тот момент, когда я по телефону предупреждала, что заболела.

– Тебе нужен мой совет?

– Возможно, нет. Но именно из-за этого я здесь.

– Забудь их обоих.

Тори закатила глаза и громко рассмеялась.

«Легко сказать», – подумала она, пока Пейдж продолжала давать ей советы, которыми она все равно не воспользуется.

– Не отвечай на звонок Тревиса. Пусть с Ричардом у тебя закончится все естественно. Даже не говори ему о том, что ты узнала. Со временем мы придумаем, что тебе делать, а я подумаю о том, кем заменить Ричарда. Правда, Тори, он – плохие новости.

– С тех пор как я вернулась из Южной Америки не ничего, кроме плохих новостей, – откликнулась заметив, что хорошо сложенный парень в майке спортивного клуба Лос-Анджелеса посматривает на нее, она через стол наклонилась к Пейдж.

– Я просто ненавижу подобные сцены, – тихо поведала она. – Расставаться с одним, пустые разговоры, которые придется вести, чтобы познакомиться с другим. Я всегда это ненавидела…

– Хорошо, но это не самое мудрое решение: поддерживать отношения с первым же парнем, который подойдет к тебе, лишь для того чтобы избежать знакомства с другими…

– Послушай, ты развлекаешься свиданиями. Ты относишься к этому легко, ни о чем не беспокоясь. И мужчины сходят от тебя с ума. Я слишком серьезна и совершенно не считаю это чем-то забавным. У меня не тот возраст…

– Возможно, ты уже в шестнадцать была не в том возрасте. Почему ты не можешь отнестись к этому, как к просто знакомству с новым другом? Приятно проводить время? Где-нибудь повеселиться? Познакомиться через него с другими людьми?

– Потому что не могу. Это не для меня.

Тори молча допила кофе.

– Ну и что ты собираешься делать? – мягко подтолкнула ее Пейдж и скосила зеленые глаза на часы.

– Я не знаю. Извини меня. Возвращайся к работе, – нерешительно сказала Тори, чувствуя себя виноватой.

– Ты хотела продать перстень, да?

Обе мрачно посмотрели на него, и Тори утвердительно кивнула.

– Ну что ж, давай продадим, – усмехнулась Пейдж.

Затем с обреченным вздохом вскочила со стула.

– О'кей. Пошли со мной, – распорядилась она, принимая командование. – Конечно же, черт побери, мы нарвемся на какую-нибудь акулу, но не беспокойся. Мы тоже кое-что предпримем.

«Пейдж в своей стихии», – с облегчением и благодарностью подумала Тори, позволяя поднять себя на ноги и увести.

Пейдж в облегающем леопардовом костюме вызывала завистливые взгляды, пока они торопливо шли в женскую раздевалку.

Ей нужно было прийти к Пейдж сразу.

Осуществление плана Пейдж началось у Ван Клифа Арпелса на Родео Драйв, где они собирались произвести разведку и определить цену.

Внутри роскошного ювелирного магазина Тори предоставила Пейдж возможность взять руководство на себя с изумлением наблюдая за своей обворожительной подругой. Хотя Пейдж мало училась, она, тем не менее, переплевывала всех, кого знала Тори.

Теперь она, несомненно, была в своей стихии, надев изумруд и позволяя ему играть на пальце, в то время как сама обсуждала восхитительные вещицы, выставленные в застекленной витрине.

– Вы хотите что-нибудь посмотреть? – спросил один из продавцов.

Пейдж живо повернулась к нему, отвечая, что ищет ожерелье, подходящее к ее перстню. Она сказала, что желает получить камень соответствующего размера и качества, и что хочет знать его приблизительную цену.

Тори напряженно наблюдала, как Пейдж сняла с пальца перстень и вручила его продавцу для оценки. Для себя они решили, что реальная цена перстня находится где-то между вздутой ценой Ван Клифа и той, по которой Джон Логан рассчитывал им завладеть.

Продавец взял лупу и тщательно изучил камень, заставив Тори еще немного понервничать.