служанками и захотела мыться в саду, потому что было жарко.

И не было там никого, кроме двух старейшин, которые спрятались и сторожили ее.

И сказала она служанкам: 'Принесите мне масла и мыла и заприте двери сада, чтобы мне помыться'.

Они так и сделали, как она сказала: заперли двери сада и вышли боковыми дверями, чтобы принести, что приказано было им, и не видели старейшин, потому что они спрятались.

И вот, когда служанки вышли, встали оба старейшины и прибежали к ней и сказали:

'Вот, двери сада заперты, и никто нас не видит, и мы имеем похотение к тебе, поэтому согласись с нами и побудь с нами.

Если же не так, то мы будем свидетельствовать против тебя, что с тобою был юноша, и ты поэтому отослала от себя служанок твоих'.

Тогда застонала Сусанна и сказала: 'Тесно мне отовсюду; ибо если я сделаю это, смерть мне, а если не сделаю, то не избегну от рук ваших.

Лучше для меня не сделать этого и впасть в руки ваши, нежели согрешить перед господом'.

И закричала Сусанна громким голосом; закричали также и оба старейшины против нее, и один побежал и отворил двери сада.

Когда же находившиеся в доме услышали крик в саду, вскочили боковыми дверями, чтобы видеть, что случилось с нею.

И когда старейшины сказали слова свои, слуги ее чрезвычайно были пристыжены, потому что никогда ничего такого о Сусанне говорено не было.

И было на другой день, когда собрался народ к Иоакиму, мужу ее, пришли и оба старейшины, полные беззаконного умысла против Сусанны, чтобы предать ее смерти.

И сказали они перед народом: 'Пошлите за Сусанною, дочерью Хелкия, женою Иоакима', - и послали.

И пришла она, и родители ее, и дети ее, и все родственники ее. Сусанна была очень нежна и красива лицом, и эти беззаконники приказали открыть лицо ее, так как оно было закрыто, чтобы насытиться красотой се.

Родственники же и все, которые смотрели на нее, плакали.

А оба старейшины, вставши посреди народа, положили руки на голову ее[...]

И сказали старейшины: 'Когда мы ходили по саду одни, вошла эта с двумя служанками и затворила двери сада и отослала служанок; и пришел к ней юноша, который скрывался там, и лег с нею.

Мы, находясь в углу сада и видя такое беззаконие, побежали на них и увидели их совокупляющимися, и того не могли удержать, потому что он был сильнее нас и, отворив двери, выскочил, но эту мы схватили и допрашивали: кто был этот юноша? Но она не захотела объявить нам. Об этом мы свидетельствуем'.

И поверило им собрание, как старейшинам народа и судьям, и осудили ее на смерть [...]

И, когда она ведена была на смерть, возбудил бог святой дух молодого юноши, по имени Даниила, и он закричал громким голосом: 'Чист я от крови ее!'

Тогда обратился к нему весь народ и сказал: 'Что это за слово, которое ты сказал?'

Тогда он, став посреди них, сказал: 'Так ли вы неразумны, сыны Израиля, что, не исследовавши и не узнавши истины, осудили дочь Израиля? Возвратитесь в суд, ибо эти ложно против нее засвидетельствовали'.

И тотчас весь парод возвратился, и сказали ему старейшины:

'Садись посреди пас и объяви нам, потому что бог дал тебе старейшинство'.

И сказал им Даниил: 'Отделите их друг от друга подальше, и я допрошу их'.

Когда же они отделены были один от другого, призвал одного из них и сказал ему: 'Состарившийся в злых днях! [...] Если ты сию видел, скажи, под каким деревом видел ты их разговаривающими друг с другом?' Он сказал: 'Под мастиковым'. Даниил сказал: 'Точно солгал ты на свою голову' [...] Удалив его, он приказал привести другого и сказал ему: 'Под каким деревом ты застал их разговаривающими между собою?' Он сказал: 'Под зеленым дубом'.

Даниил сказал ему: 'Точно, солгал ты па свою голову; ибо ангел божий с мечом ждет, чтобы рассечь тебя пополам, чтоб потребить вас'.

Тогда все собрание закричало громким голосом [...] и восстали на обоих старейшин, потому что Даниил их устами обличил их, что они ложно свидетельствовали; и поступили с ними так, как они зло умыслили против ближнего, по закону Моисееву, и умертвили их; и спасена была в тот день кровь невинная...

II Даниил стал велик перед народом с того дня и потом[xcix].

Жил-был один глупый бездельник. Целыми днями он ничем не занимался, только болтал со своими приятелями, такими же, как н он, бездельниками. Едва где-нибудь соберутся поговорить - он тут как тут.

Однажды зашел при нем разговор о пекинском диалекте, языке чиновников.

- Да, - говорил один, размахивая руками, - пекинский диалект прекрасен. На нем можно разговаривать с начальниками. А другие кивали головами:

- Да, да, пекинский диалект удивителен. Владеть им - большое дело.

Глупцу запали в память эти слова. Пришел он домой, продал все свое имущество и решил во что бы то ни стало купить пекинский диалект, чтобы разговаривать на нем с чиновниками.

С вырученными деньгами отправился он прямо на базар. По дороге ему встретился человек, торговавший фальшивыми лекарствами. Увидев глупца, который шагал с таким видом, как будто у него было важное дело, хитрец окликнул его:

- Куда ты спешишь так озабоченно? Может, я могу тебе помочь?

- Я хочу купить пекинский диалект, - сказал глупец.

- Пекинский диалект? - спросил хитрый торговец. - У меня ею сколько угодно.

- А сколько ты берешь за одну фразу?

- Тебе я уступлю дешево: за одну фразу двести долларов. Глупец решил, что это в самом деле дешево, и стал учиться у хитреца пекинскому диалекту. Первым делом пошли они оба к берегу реки. Глупец увидал птиц, плававших по воде, и спросил, как они называются.

- Это гуси, - сказал торговец.

Глупец взял это себе на заметку.

Через некоторое время они подошли к павильону.

- Не зайти ли нам отдохнуть? - спросил глупец.

- Нам некогда отдыхать, - ответил торговец.

Глупец и эту фразу запомнил.

Потом они увидели корабли, и он спросил:

- Л это что такое?

- Это корабли, - сказал торговец, и глупец опять постарался все как следует запомнить.

Он уже считал, что может разговаривать обо всем, что встретит по пути.

Напоследок они увидели в поле людей, которые что-то сажали. Глупец спросил, что они делают.

- Они сажают тыквы, - ответил торговец.

Тут он заметил, что уже дал дураку обещанные четыре фразы, и если тот действительно расплатится с ним по договоренности, то ему причитается восемьсот долларов. Поэтому он сказал;