поэтические сочинения. Например, в январском номере увидела свет первая часть его поэмы «Пурпурная ласточка, или Две любви в жизни». Появился раздел, через который писатель общался с юными читателями, отвечая на письма. Среди его корреспондентов были и те, кто пробовал свои силы в литературе — причем не только в поэзии (среди немногочисленных поэтических публикаций журнала было немало их сочинений), но и в прозе. Сколько таких опытов ему прислали, неизвестно. Но, по крайней мере, один из них был опубликован в журнале. Это рассказ шестнадцатилетнего нью-йоркского школьника Гомера Грина «Сумасшедший конькобежец» (The Mad Skater)[99] . Прежде чем опубликовать сочинение юноши, Рид, видимо, поработал над текстом — чем иным объяснить тот факт, что два с небольшим года спустя (на Рождество 1871 года) писатель, уже под своим именем и под названием «Одержимый конькобежец. История из канадской жизни» (The Maniac Skater: A Tale of Canadian Life), опубликовал его в британском журнале «Лондон Сосайети».

Среди «сторонних» авторов журнала нельзя пройти мимо Фреда Уиттекера[100], молодого ветерана Гражданской войны Севера и Юга. В одном из номеров журнала Рид напечатал его небольшое стихотворение под названием «Звездная полночь». Летом и осенью на страницах «Вперед» появилось еще несколько стихотворений Уиттекера. В предпоследнем номере был напечатан и первый его рассказ «Смерть от руки возлюбленного»[101]. Предположительно осенью 1869 года состоялось и личное знакомство Уиттекера с Ридом. Недавний офицер, Уиттекер мечтал стать профессиональным писателем, но совершенно не имел знакомств и связей в литературном мире. Да и особенных навыков литературной работы у него не было. Произведения, опубликованные Ридом, стали его первыми опытами, увидевшими свет. Он очень нуждался в совете и помощи, и Рид взял его к себе в журнал. Скорее всего, Уиттекер не получал жалованья и круг его обязанностей не был определен, как, вероятно, не были определены и часы его «службы». Он делал первые шаги в литературе, писал неуверенно и многословно. Рид взялся опекать его, помогал, учил «писательству». Несомненно, что и упомянутый рассказ начинающего автора испытал на себе перо главного редактора. Уиттекер принес не только вскоре опубликованную историю, но и рукопись своего первого романа «Пуговица кадета»[102]. Возможно, Рид в будущем собирался опубликовать его на страницах журнала, но, так как «качество» рукописи его не удовлетворяло, взялся переработать ее и, видимо, потратив немало сил и времени, переписал роман. В ином случае (скажем забегая вперед), уже будучи в Англии, в 1879 году он не стал бы предлагать роман к изданию под своим именем. Видимо, была и еще одна рукопись молодого автора, над которой работал мэтр — роман «Охотники за мустангами». В отличие от «Пуговицы кадета» Майн Рид не успел довести переработку рукописи этого романа до конца (скорее всего, он только начал ее), да и она сама осталась на руках Уиттекера[103]. Как бы там ни было, стартом своей довольно успешной, хотя и неоднозначной литературной карьеры Ф. Уиттекер обязан Майн Риду.

Нужно ли говорить, что журнал был любимым детищем писателя. Как вспоминал Ч. Олливант, Рид всю свою энергию вкладывал в подготовку очередного номера и относился к своему делу очень ревностно. Он не только по многу раз вычитывал все его материалы, но даже специально выискивал в прессе любые упоминания о своем издании, посвящая этому занятию часы. Первые три выпуска — что называется «от корки до корки» — он вообще сочинил сам: в этих номерах нет ни одного слова, которое не принадлежало бы писателю. Но, несмотря на героические усилия, издание не становилось рентабельным. Неизвестно, были у журнала подписчики (и сколько их было) или издание распространялось только в розницу. Но то, что с рекламодателями у Рида не ладилось, — очевидно. В первом номере объявления занимали две страницы, во втором — одну. Во всех следующих номерах рекламы не было вовсе. И это был тревожный симптом, ведь реклама — в любом издании — важнейшая составляющая бюджета. Рид предпринимал попытки сократить расходы. Из роскошного офиса на Юнион-сквер он перевез редакцию в более скромное помещение здесь же, на Манхэттене, по адресу Нассау-стрит, 119. Затем отказался от услуг типографа и стал печатать журнал сам. Он сокращал не только расходы журнала, но и свои собственные — с осени 1869 года Риды отказываются от дома в Бруклине и перебираются на жительство в Нью-Йорк (они живут по адресу: 216 Йст 84-я стрит). Поправить положение писатель пытался литературным трудом — в мае 1869 года он заключил договор с «Нью-Йорк леджер» на сочинение романа (это была книга «Американские партизаны»), а осенью того же года взялся сочинять для «Нью-Йорк уикли» («Уединенное жилище»). Все деньги, полученные за них, ушли на содержание журнала. Но средств все равно отчаянно не хватало. Тогда Рид сделал шаг, совершенно не вязавшийся с его характером, — поздней осенью 1869 года у него появился компаньон, молодой человек по имени Эдвард Денни, который вложил в журнал 500 долларов. Наконец, в первом номере журнала за 1870 год Майн Рид начал печатать свой новый роман под названием «Исчезнувший экипаж» (The Stricken Crew)[104]. Но никакие усилия, прилагавшиеся издателем, не могли спасти журнал. Чарлз Олливант, непосредственный участник и свидетель этой героической борьбы писателя с обстоятельствами, через много лет после событий писал: «Майн Рид испытывал огромные финансовые трудности. Затраты на издание журнала оказались для него непосильными, а продажи шли не очень хорошо, поскольку не было средств на рекламу. Весь доход от романа «Американские партизаны» ушел на покупку бумаги и в уплату расходов на печать. А ведь имелись и другие непредвиденные траты и оплачивать их было необходимо. Тем не менее Майн Рид сохранял бодрость духа и надеялся превратить журнал в выгодное предприятие… Майн Рид переработал свой «Учебник для игры в крокет» и опубликовал этот новый вариант вначале частями в журнале, а затем выпустил его отдельным изданием. Кроме романа «Уединенное жилище» Майн Рид зимой (1869/70 года. — А. Т.) написал юношеский роман для журнала Фрэнка Лесли «Бойс энд герлс уикли»… За эту книгу мистер Лесли заплатил три тысячи долларов. И эти деньги поглотил журнал».

«Это был тяжелый период в жизни Майн Рида, — заключает Олливант. — На четырнадцатом номере, который вышел в феврале 1870 года, «Вперед» прекратил свое существование. Основной причиной неудачи стал недостаток средств для продолжения издания. И хотя Майн Рид прилагал колоссальные усилия для их пополнения, они иссякли. Не выдержав великого напряжения, здоровье его пошатнулось, и, наконец, он вынужден был отказаться от издания журнала, которому посвятил все свое сердце».

Чарлз Олливант, вспоминая о крахе журнала и о том, как воспринял гибель своего детища Майн Рид, писал, что это было большое потрясение, всерьез подкосившее его кумира.

Друг писателя, конечно, не мог не воспринимать то, что произошло в феврале 1870 года, иначе, нежели сквозь призму резкого ухудшения здоровья писателя и последовавших вскоре прискорбных событий, связанных с этим. Но катастрофическое ухудшение самочувствия Рида произошло не сразу, а через несколько недель после выхода последнего номера «Вперед».

Известно, что между психическим состоянием и физическим самочувствием человека существует прямая связь. По воспоминаниям тех, кто знал писателя, по фотографическим портретам и даже по карикатурам, которые печатались на страницах английских и американских газет и журналов, можно судить о том, что в конце 1860-х годов во внешнем облике писателя произошли разительные перемены. Если в начале, даже в середине десятилетия это был цветущий, несколько склонный к полноте, но атлетически сложенный здоровяк с румяными щеками, острым взглядом, роскошной шевелюрой густых, темно- каштанового цвета волос, с горделивой осанкой, — то в начале 1870-х он превратился в субъекта совершенно иного обличья. Плечи поникли, глаза потускнели, а волосы поредели и поблекли; лицо стало одутловатым и приобрело землистый оттенок. Раньше он ходил пружинистой, уверенной походкой, задорно, даже с вызовом посматривая по сторонам; теперь был сосредоточенно погружен в себя и ступал, тяжело опираясь на трость. Особенно разительными сделались эти перемены как раз после крушения журнала. Нужно ли обладать особой проницательностью, чтобы сделать вывод относительно их причины? Ответ очевиден: изменили Рида финансовый крах в Англии и гибель «Вперед». Конечно, свою лепту (и, видимо, немалую) внесло и то поистине нечеловеческое напряжение, в которое он буквально загонял себя работой — безостановочным, изнуряющим ум и душу сочинительством.