паранойя, Гэбби. Ты нуждаешься в профессиональной медицинской помощи, Гэбби'.

Я почувствовала приступ стыда, вспоминая наш последний телефонный разговор. Она была права.

– Обратилась бы в полицию...

Не знаю, для чего я это сказала. В помощь копов в ее ситуации я сама не верила.

Гэбби кивнула и рассказала о той ночи, когда пришла ко мне.

– Я вернулась домой в половине четвертого и сразу поняла, что у меня кто-то побывал: уходя, я натянула на замок нитку. Ее не было. Я испугалась. Мое хорошее настроение вмиг улетучилось – я всю ночь радовалась тому, что не видела этого долбанутого, а еще тому, что только-только сменила все замки и могла чувствовать себя более защищенной. Так вот, нитки не было. Это прямо-таки убило меня. Я отказывалась верить, что чертов ублюдок опять приходил. И побоялась войти в квартиру. Вдруг он ждал меня там? Поэтому и приехала к тебе.

События, происходившие с Гэбби в течение последних трех недель, порция за порцией становились известны мне. К концу уик-энда они выстроились в моем мозгу в хронологическом порядке. Несмотря на то что ее преследователь не допускал по отношению к Гэбби явной агрессии, его поведение постепенно становилось все более и более дерзким. К воскресенью часть ее страха передалась мне.

Мы решили, что ей следует пожить пока у меня, хотя я вовсе не была уверена, что могу гарантировать ей в своем доме стопроцентную безопасность. В пятницу вечером мне позвонил Райан: сообщил, что патрульные машины пробудут здесь до понедельника. Когда мы с Гэбби выходили на прогулку, я кивала копам. Она продолжала считать, что их присутствие связано с тем, что какой-то незнакомец полазал у меня в саду. Я укореняла в ней эту мысль, так как считала своим долгом укрепить ее чувство новоприобретенной защищенности.

Я еще раз предложила Гэбби обратиться за помощью в полицию. Она ответила решительным отказом, так как боялась, что вмешательство копов может навредить 'ее девочкам'. По-видимому, ее останавливала еще и перспектива выйти у них из доверия. Я не стала настаивать на своем.

В понедельник я отправилась на работу. Гэбби планировала съездить к себе и взять кое-что из вещей. Она согласилась некоторое время не показываться в Мейне, заняться письменной работой. Для этого ей нужны были какие-то папки и ноутбук.

Я зашла в свой офис в начале десятого. Райан уже звонил. Я прочла записку на столе, написанную каракулями: 'Я узнал имя. Э. Р.'. Я попыталась связаться с ним, но Райана уже не было на месте, поэтому я отправилась в гистологическую лабораторию с намерением взглянуть на подброшенный мне в сад сувенир.

Череп сох на конторке, очищенный и помеченный номером. Мягкие ткани на нем отсутствовали, кипятить его не имело смысла. Он выглядел точно так же, как сотни других черепов: пустые глазницы, аккуратно выведенный номер ЛМЛ. Я уставилась на него, воспроизводя в памяти тот ужас, в который меня повергло его появление в моем саду три дня назад.

– Местоположение. Местоположение. Местоположение, – обратилась я к пустой лаборатории.

– Что?

Я не заметила, как вошел Дени.

– Однажды один риэлтор сказал мне нечто занимательное.

– Риэлтор?

– Не сам объект формирует нашу на него реакцию, а то, в каком месте мы этот объект видим.

Дени изумленно округлил глаза.

– Забудь об этом. Ты снял с черепа образцы почвы, прежде чем очистить его?

– Qui.

Он достал два маленьких пузырька.

– Надо как можно быстрее их исследовать.

Он кивнул.

– Рентген уже сделали?

– Qui. Но прикусную рентгенограмму зубов я только что отдал доктору Бержерону.

– Бержерон здесь? Сегодня ведь понедельник.

– Он собирается на пару недель съездить в отпуск, а перед этим должен завершить какие-то дела.

– Удачный денек! – Я взяла специальную пластмассовую емкость и положила в нее череп. – Райану, по-моему, удалось выяснить имя.

– Да? – Брови Дени в изумлении поползли вверх.

– Сегодня он, по-видимому, поднялся на рассвете. На своем столе я нашла сообщение, записанное с его слов еще ночной сменой охраны.

– А чье имя ему удалось выяснить? Скелета из Сен-Ламбера или этого вашего... – Он кивнул на череп в емкости у меня в руках. Очевидно, слухи о моем ночном кошмаре уже расползлись по лаборатории.

– Еще не знаю.

Я направилась назад в офис, по пути заглянув к Бержерону. Он в этот момент разговаривал по телефону с Райаном. Тот сумел раздобыть информацию об одной пропавшей женщине, скорее всего той, чей труп мы нашли в Сен-Ламбере, и ехал сейчас сюда.

– Что-нибудь существенное Райан рассказал? – спросила я, когда Бержерон положил трубку.

– Нет.