никакой шум не мог его разбудить. Еще в начале 1930-х годов он лечился от бессонницы. Надо полагать, что его биологические часы всегда барахлили.
Мао Цзэдун отвергал повседневные привычки, даже такие элементарные, как мытье. Мыться он перестал, как только обосновался в Чжуннаньхае в 1949 году — пекинском дворце. Он считал это пустой тратой времени. Вместо того прислужники обтирали его каждый вечер теплым влажным полотенцем. Как и многие крестьяне Южного Китая, Мао никогда не чистил зубы. Рот он полоскал по утрам чаем и, выпив жидкость, поедал чаинки. Он противился любым попыткам уговорить его пойти к зубному врачу и категорически отказывался заниматься гигиеной рта. От этого его зубы выглядели так, словно были выкрашены зеленой краской — их покрывал плотный зеленый налет. Десны гноились. С годами зубы стали выпадать. Но благодаря тому что губы плотно их прикрывали, ни цвет, ни отсутствие зубов были не особенно заметны.
Спал Мао на своей огромной деревянной кровати, с которой никогда не расставался. Он возил ее в своем личном поезде, брал в загородные резиденции. Она даже путешествовала с ним вместе на самолете в Москву.
Из древних даосских трактатов о любви он узнал, что путь к бессмертию лежит через частые половые сношения, и омолаживал свое дряхлеющее тело в сексуальных утехах с бесчисленным множеством юных красавиц. Вообще женщины служили для него лишь одним из изысканных блюд. Его сексуальная жизнь была едва ли не основной заботой его свиты. Рядом с залами, где проходили обычно партийные форумы, всегда была специальная комната, в которой во время утомительных партийных бдений он расслаблялся в сексуальных играх с очаровательными девицами пролетарского и крестьянского происхождения.
Вообще Мао любил потанцевать, а после его партнерши обязаны были позабавить вождя в постели. В той самой огромной кровати, изготовленной по спецзаказу, на которой вождь забавлялся со своими одалисками, частенько сразу с тремя, а то и больше. Рядом с кроватью в огромной, с танцзал, спальне стоял широкий квадратный стол, служивший одновременно и письменным и обеденным. Тут же Мао обедал и ужинал, обычно в одиночестве. Но в кровати он всегда был в компании юных девиц. Его гарем, как считали, насчитывал сотни наложниц, как у какого-нибудь императора. Они существовали под видом танцевального ансамбля, сопровождавшего вождя во всех его поездках. Впрочем, не брезговал он и сотрудницами ЦК и других партийных структур.
Мао Цзэдун гордился своим отменным здоровьем и физической силой и очень переживал, когда испытывал какое-либо недомогание. Сильно он огорчился, узнав, что утратил способность иметь детей. К тому времени у него уже было несколько, последняя его дочь Ли На была от Цзян Цин. И вот, когда ему не было еще пятидесяти, он стал бесплодным. Однако причина была не в том, что у него размер левого яичка был меньше нормальных, а правое не находилось в мошонке. Такой дефект обычно является врожденным и не влияет на половую функцию. Ему объяснили, что с возрастом его сперма перестала нести в себе способность деторождения, но стать евнухом ему не грозит. Со временем Мао совершенно перестало волновать его бесплодие, он боялся лишь импотенции. Половой жизнью он начал жить еще подростком, и первой его партнершей была двенадцатилетняя деревенская девчушка.
Любил Мао Цзэдун и поговорить о сексе, послушать других об интимных подробностях их любовных похождений, о том, кто сколько раз способен за ночь удовлетворить женщину.
Что касается того, как реагировала Цзян Цин на его любовные похождения, то она с годами стала равнодушна к этому. Она поняла, что сексуальные аппетиты ее мужа стали необузданными, что секс и любовь для него были совершенно разными понятиями. И ее уже не раздражало то, что изящные и стройные красавицы, появившись на танцевальном вечере, порхали вокруг вождя, словно бабочки вокруг яркого пламени. Все они мечтали потанцевать с самим Мао Цзэдуном. Служба безопасности старалась изо всех сил скрыть личную жизнь вождя от любопытных глаз. Он же, потеряв всякий стыд, открыто водил женщин к себе в спальню.
Свое отношение к неверности супруга Цзян Цин выразила в утонченной форме, процитировав отрывок из классического китайского романа XIV века «Путешествие на Запад». В нем говорится о китайском монахе Сюань Цзуне, который отправился в Индию в поисках буддийских священных книг, чтобы с их помощью постигнуть истину и избавиться от страданий. По пути к Сюаню присоединилась одинокая обезьяна. Как-то монах, разгневавшись на свою спутницу, оставил ее в пещере за водопадом. Она почувствовала себя брошенной, обиженной и несчастной. Преодолев гордыню, обезьяна прокричала вдогонку Сюань Цзуну: «Мое тело осталось в пещере за водопадом, но мое сердце по-прежнему следует за тобой».
Слова Цзян Цин пришлись по душе Мао Цзэдуну, он считал себя современным Сюань Цзуном, который пустился в опасный и долгий путь в поисках истины — коммунизма, чтобы избавить от страданий китайский народ. А его увлечения женщинами — это лишь маленькие привалы в трудном и рискованном путешествии в коммунистическое будущее. Так Мао получил от супруги санкцию на любовные утехи. После этого «великий кормчий» с еще большим желанием и для «поддержания» здоровья укладывал к себе в постель молодых девушек. Не брезговал он и мальчиками.
У Мао Цзэдуна был специальный подручный, который отвечал за «сердечные дела» хозяина и подбирал для него женщин. В случае, если партнерши Мао, не дай бог, заболевали чем-либо, их тут же отправляли на лечение или изолировали. Но вот что удивительно: женщины гордились тем, что их заразил сам вождь. Его постель была ложем удовольствий, даже в самые критические моменты, которые переживала страна. И чем к большей моральной чистоте взывали партийные лозунги, тем глубже Мао Цзэдун погружался в пучину разврата…
Былое: случаи, курьезы, слухи
Мао Цзэдун испытывал мистическую тягу к воде, как, наверное, многие в Китае, где засухи — неизменные спутники жизни. В детстве он любил плавать в деревенском пруду, потом — в реке, купался в бассейне. У него была мечта или, вернее сказать, блажь — погрузиться в воды трех великих рек Китая и переплыть их или проплыть по ним несколько километров — Чжуцзян в городе Гуанчжоу (провинция Гуандун), Сянцзян в городе Чанша (провинция Хунань) и Янцзы в городе Ухань (провинция Хубэй). Его пытались отговорить от этой затеи, говорили об опасности, предостерегали, что и вода в этих реках далеко не чистая, и много в них водоворотов, опасных для пловцов. Мао Цзэдун и слышать ничего не хотел. Тогда взяли воду в реке Чжуцзян на анализ, насколько она загрязнена. Правда, и без анализа было видно, что вода мутная и далеко не стерильная — в нее стекали отходы промышленных предприятий. Одним словом, лабораторный анализ был отрицательным. Но все эти экологические исследования оказались излишними: Мао твердо решил окунуться в воды реки Чжуцзян. Это было в 1956 году.
В плавках, в белом махровом халате и легких босоножках он решительно направился к берегу, где его уже ждала яхта. Когда она отплыла от берега и стала на якорь, ее окружили четыре лодки с телохранителями. Мао опустил в воду лестницу и с нее нырнул в воду. Следом за ним косяком поплыли тридцать охранников и партийные боссы из его свиты. Причем все произошло так быстро, что никто из них не успел даже надеть плавок, и все они поплыли в нижнем белье.
