- Хватит, хватит! - смеялась секретарша.

Развеселившись, друзья даже не заметили, как к их столику подошел кавказской наружности мужчина в черном костюме с красной гвоздикой в петлице. Вежливо склонившись, он спросил с густым грузинским акцентом:

- Разрэшите пригласыть вашу дэвушку потанцевать?

- Эта дэвушка нэ танцует! - заявил Дамкин. - Она - наша любовница!

- Извиныте, - отошел грузин.

- Вот так и появляются слухи, - сказала Света задумчиво.

- Ты что, хотела с ним танцевать? Он бы тебя украл и увез бы в свой аул. По горному обычаю. Как наш знакомый Гиви Шевелидзе.

- Нет, конечно, с ним танцевать я не хотела.

- А со мной? - Дамкин ласково поцеловал белую ручку.

- С таким милым кавалером, - улыбнулась девушка. - Как я могу отказать?

Дамкин потанцевал со Светой, потом бережно передал ее в руки Стрекозова.

- А кто такой Гиви Шевелидзе? Почему я его не знаю? - поинтересовалась Света, вернувшись за столик.

- Гиви Шевелидзе - профессиональный грузин, - сказал Дамкин. - Мы с ним познакомились года два назад, когда путешествовали по Кавказу.

- Мы, как Шурики из 'Кавказской пленницы', собирали тосты, похвастался Стрекозов.

- Гиви надиктовал нам этих тостов почти на две тетради толстых, продекламировал улыбающийся Дамкин. - Мы сильно подружились...

- Дамкин имеет ввиду, напились, - пояснил Стрекозов.

- И подружились! Гиви потом приезжал к нам в гости, привозил вкусного грузинского 'Цинандали'!

- А меня вы с ним познакомите?

- Ты что! - Дамкин округлил глаза. - Нельзя! Он тебя украдет и увезет в свой аул! Ты у нас слишком красивая!

Они просидели за столом до позднего вечера, пока кафе не закрылось. Затем поехали провожать Свету до дома. Сев в троллейбус, ни Дамкин, ни Стрекозов даже не подумали взять билеты.

- Вы билеты собираетесь брать? - спросила секретарша.

- А на фиг они нужны? - ответил Стрекозов. - Так поздно контролеры уже не ходят.

- А ты что же, билеты только для контролеров берешь?

- А то для кого же? Мне лично эти билеты до лампочки!

- Ну, как можно не брать билеты в троллейбусе? - с деланным негодованием произнес Дамкин. - Это просто свинство какое-то!

- А газеты из чужих ящиков воровать разве не свинство? - парировал Стрекозов.

- Должны же люди что-то читать! Зато я газированные автоматы из-за грошей не взламываю!

- А кто подъезды разрисовывает неприличными картинками и слова разные нехорошие подписывает? Тьфу!

- Конечно! Что же еще остается, когда некто гадит в этих самых подъездах прямо на полу?

- Это, конечно, нехорошо. А вот девочек малолетних я в лифтах не насилую!

- А я мальчиков не растлеваю и не совершаю над ними развратных действий!

- Ну, хватит друг друга во всех смертных грехах обвинять! - со смехом проговорили Света.

- С чего ты взяла, что мы друг друга обвиняем? Это абстрактный разговор. Это плохо, это тоже нехорошо. Разве мы говорили, что это мы делаем? Нет, - заявил Стрекозов, - мы с Дамкиным не воруем, не взламываем, не насилуем и не растлеваем!

- Слушай, Стрекозов, мы с тобой прямо какие-то положительные получаемся!

- Вы у меня молодцы, - улыбнулась любимая девушка литераторов.

Дамкин и Стрекозов склонились с двух сторон и поцеловали ее в щечки.

Хорошо, когда на улице теплый летний вечер, а юная девушка говорит, что ты - молодец.

Глава следующая,

в которой литераторы остаются дома,

а Карамелькин получает письмо

Нужно уехать и жить

Или остаться и умереть.

У.Шекспир 'Ромео и Джульета'

На следующее день дед Пахом встал с первыми петухами, часа два листал прошлогодние газеты, а потом не выдержал и разбудил Дамкина и Стрекозова. В десять утра они пошли закупать колбасу, которую завозили в сельпо только к празднику 7 ноября, да и то раз в пятилетку.

Друзья отстояли сорок минут в длинной очереди. Создавалось впечатление, что дед Пахом не один приехал из деревни за колбасой. В очереди, злобно переругиваясь, толкались многочисленные оживленные дедушки и бабушки с рюкзаками. Тем не менее соавторы благополучно нагрузили рюкзак деда Пахома вареной колбасой.

Перед отъездом в деревню дед хотел посетить Мавзолей, чтобы посмотреть на Ленина, но литераторы отговорили его, объяснив, что большевики скрывают тело вождя и дурят народ, выставляя на показ восковую куклу. Поэтому, чтобы народ не разглядел подмены, охранники Мавзолея не дают посетителям как следует сосредоточиться и выгоняют взашей. А кроме того, деда не пустят в Мавзолей с рюкзаком, вдруг там бомба!

- Вот ведь электрификация всей страны! - расстроился дед Пахом.

Посочувствовав своему деревенскому другу, Дамкин и Стрекозов отвезли его на вокзал и, вручив взятку пьяному проводнику, очень удачно посадили на поезд.

- Счастливого пути! - кричал Дамкин, с энтузиазмом махая рукой.

- Приезжай еще! - подхватывал Стрекозов, размахивая двумя руками.

Проводив гостя, литераторы вернулись домой. Дамкин нашел за холодильником две бутылки пива, припрятанные Шлезинским, и преподнес соавтору приятный сюрприз.

Стрекозов повалился на топчан и расслабился, неторопливо потягивая пиво из горла. Дамкин лениво присел в потертое кресло со второй бутылкой. При этом он еще и закурил, стряхивая пепел в спичечный коробок.

- Пепельницу бы нам, - заметил он. - А то как-то некультурно получается. Такой интеллигентный писатель, как я, а должен пепел стряхивать пепел куда попало.

- Надо один из утюгов продать и купить тебе пепельницу.

- Умно, - отметил Дамкин и полез за утюгом на сервант. - О, смотри, чего я нашел!

Он подал Стрекозову свинью-копилку, подаренную пионером Ивановым. Свинья печально смотрела на литератора синим нарисованным глазом. У нее был задумчивый и укоризненный вид.

- Копилочка, - вспомнил Стрекозов. - Совсем мы про нее забыли.

- Надо было деньги со всех гостей собрать! Сейчас смогли бы еще купить пива.

- Ох, - издав неприятный утробный звук, вспомнил Дамкин. - А нам же еще на Сахалин надо лететь! А денег-то у нас тю-тю! Какого черта ты колбасы для деда на наши деньги купил? У него своих было до хрена!

- А ты зачем взятку проводнику дал? Что, дед Пахом не мог сам ему заплатить?

- Ты меня обвиняешь в жадности, что ли? Да мне для моего друга деда Пахома ничего не жалко!

- Это ты меня в жадности обвиняешь! С понтом мне жалко! Ты еще мне поставь в вину, что я вчера 'Наполеона' купил!

- Я тебя не обвиняю! Это ты намекаешь, что я зря Свету в ресторан пригласил!

- Не зря! И вовсе даже не намекаю! - Стрекозов сделал возмущенный глоток, подавился пивом и закашлялся.

- На какие шиши будем билеты на Сахалин покупать? - поинтересовался Дамкин.

Стрекозов встал с топчана и прошелся по комнате, шевеля мозгами. Деньги на покупку билетов были так же нереальны, как и остров Сахалин, куда надо было ехать в командировку.

- Слушай, - задумчиво сказал Стрекозов, глядя в окно на громыхающие по рельсам трамваи. - А зачем нам вообще куда-то ехать?