труху. Матушкины брови съезжают на сторону: она ко мне присматривается.

– Позвоню-ка я Тайри.

Она принимается рыться в ящике телефонного столика в поисках адресной книжки. Я остаюсь лежать на животе у телевизора. Когда придется сдохнуть, по крайней мере, падать не придется.

Я кручу кусочки видеозаписей, а в промежутках попадаю на новости.

– События в Центральном Техасе отходят на задний план, – говорит репортер, – после того как официальные источники подтвердили информацию о том, что произошедшая сегодня утром трагедия в Калифорнии является беспрецедентной по масштабам за весь нынешний год. Охваченная горем община продолжает получать соболезнования и помощь со всех концов страны…

– Вернон, у тебя есть номер «Починки и начинки»?

– При себе – нет.

Глаз я не поднимаю. Я слышал, что можно получить офигенные бабки, если продать собственные почки, но у меня просто мозгов не хватит придумать, где их принимают. Может, на мясокомбинате. Хуй его знает. Мой единственный запасной вариант, план Б, это и вовсе вариант отчаянный. Я обращаюсь за советом к старым папашиным видеопленкам. Насчет пирога со сливками, если смотреть правде в глаза. «Застолби Свой Участок», можно сказать, его любимая. Была у моего папаши одна такая особенность: планов насчет того, как стать миллионером, у него всегда было выше крыши.

– Ага, вот оно – Хильди Лассин, – говорит матушка. Она шуршит танками обратно к телефону и снимает трубку. Под фанфары, поскольку по телику как раз переходят от мировых новостей к местным, и эти фанфары звучат многозначительней некуда.

– Миссис Лассин в мастерской не работает, – поясняю я. – Это их домашний телефон.

– Нет, вот здесь у меня записан еще и телефон «Починки и начинки».

Она начинает набирать номер. И слышен делается только звук работающего телевизора, на заднем плане.

– Хотя списывать со счетов Мученио, пожалуй, рано, – говорит репортер, – мы предлагаем вашему вниманию репортаж, отснятый командой, которая как раз в настоящее время занята созданием нового мультимедийного проекта, вдохновленного каждодневной борьбой наших мужественных сограждан. Руководитель проекта утверждает, что с его помощью благая весть о способности человека противостоять обрушившимся на него несчастьям разнесется по всему земному шару.

– Слово «Мученио» уже успело стать синонимом крепкого людского братства, – говорит Лалли. (Матушка издает тихий писк и швыряет трубку.)

– Жизненно важные уроки потерь, уроки веры, уроки справедливости все еще могут стать основой для взаимопонимания, истинным даром – даром надежды и сострадания нашему заблудшему во тьме миру.

– А что вы могли бы возразить людям, которые обвиняют вас в том, что вы стараетесь использовать недавно разыгравшуюся в Мученио трагедию в корыстных целях? – спрашивает репортер.

Брови Лалли падают чуть не до подбородка.

– Всякая трагедия несет с собой свои уроки. И повторяется только тогда, когда эти уроки остаются неусвоенными. Мы предлагаем по-братски разделить ответственность, встать плечом к плечу перед лицом тех вызовов, которыми чревата современность, но разделить и положительный опыт нашей борьбы, в надежде, что другие люди смогут избежать тяжких уроков судьбы. И если нам удастся спасти хоть одну человеческую жизнь, какой бы она ни была, – значит, мы добились успеха. Кстати, проект у нас интерактивный, так что любой человек, в какой бы точке земного шара он ни находился, сможет отслеживать события в Мученио, оказывать на них влияние и поддерживать наши усилия двадцать четыре часа в сутки через Интернет. Не вижу в этом ничего плохого – и не думаю, чтобы кто-то сильно возражал.

– Что ж, замечание вполне справедливое, но теперь, когда трагедия ушла в прошлое, вы действительно всерьез верите в то, что шоу, построенное на бытовых подробностях из жизни города, который, по правде говоря, известен всего лишь как техасская столица барбекю-соуса, имеет какие-то рыночные перспективы?

Лалли выбрасывает руки перед собой.

– Кто сказал, что уроки этой трагедии могут уйти в прошлое? Главные уроки еще впереди, нам еще нужно сделать так, чтобы злоумышленники предстали пред лицом правосудия, чтобы вскрылись истинные причины происшедшего…

– Но, насколько я понимаю, дело уже закрыто?

– Что ж, с точки зрения средств массовой информации действительно может сложиться подобное впечатление, – отвечает Лалли. – Но если мы прислушаемся к компетентному мнению моего партнера но проекту, помощника шерифа Вейн Гури, мы обнаружим, что истинное положение дел не всегда складывается так, как нам кажется…

Матушка всхлипывает:

– Лалито?..

Она протягивает руку к телевизору и указывает на экран кончиками пальцев.

– Насколько я понял, – продолжает репортер, – вы не намерены перебираться в Калифорнию, хотя бы для разнообразия, в свете сегодняшних трагических событий?

– Никоим образом, мы уже инвестировали свои средства и силы в Мученио. Мы верим в то, что добропорядочные граждане Мученио с честью выйдут из этого испытания, полагаясь, естественно, на щедрую поддержку корпорации «Барби Q» и при тесном сотрудничестве с Торговой палатой города Мученио.

На экране, как чертик из коробочки, появляются глаза Леоны. Если бы хомячки занимались петтингом, глаза у них об эту пору были бы точь-в-точь такие же.