берет свое начало из обряда плодородия или служило заменой принесения в жертву человека, но позднее израильтяне отнесли эту церемонию к Аврааму и рассматривали ее как форму выполнения завета (договора) с Богом, но которому Ханаан был отдан им на законном основании.
Как бы ни объясняли происхождение этого обычая те, кто его практиковал, обрезание считалось чрезвычайно важным. Филистимляне, пришедшие с востока и в значительной степени перемешавшиеся с греками, переняли древнееврейский язык и многие из форм ритуальных отправлений, но так никогда и не приняли обрезание. В глазах израильтян тот факт, что они не прошли обрезание, выглядел особенно ужасным.
Может показаться, что филистимляне не представляли собой слишком уж большой угрозы. Они были сравнительно малочисленны и занимали ограниченную территорию вдоль побережья, образовав свободную конфедерацию, состоявшую на греческий манер из городов-государств. Таких городов было пять, причем три на самом побережье. По порядку с севера на юг это были Ашдод, Аскалон и Газа. В десяти милях от Ашдода в глубь суши находились еще два города-государства — Екрон и Гат. Но, несмотря на их малочис ленность, разобщенность и чрезвычайную враждебность окружающих их соседей, филистимляне могли нанести ощутимый урон. В значительной мере это объяснялось вооружением.
В течение тысячи лет бронза оказывалась превосходным материалом для орудий труда и оружия, но медь была редким металлом, а олово, необходимое для того, чтобы сделать из меди бронзу, встречалось еще реже. Был известен по крайней мере один металл, намного превосходивший даже самую лучшую бронзу, — железо, во всяком случае, железные сплавы, которые содержались в метеоритах. Метеоритное железо намного тверже и прочнее бронзы, но его трудно обрабатывать, и, что еще хуже, встречалось оно гораздо реже, чем медь и олово.
Но потом люди поняли: раз медь можно получить, нагревая различные минералы, то так же можно получить и железо. Более того, минералы, из которых можно выделить железо, распространены гораздо шире, чем те, из которых добывали медь. Проблема состояла в том, как из этих минералов выделить железо. Для этого требовалась высокая температура, а получить ее было нелегко. Кроме того, полученное железо зачастую оказывалось твердым, но хрупким, или, наоборот, прочным, но мягким. Подходящий для инструментов и оружия сорт железа, — сейчас мы назвали бы это разновидностью стали, — надо было выплавлять особым способом.
Как правильно обрабатывать железную руду, придумали на территории хеттов или поблизости примерно в 1400 г. до н. э., и постепенно этот способ распространился за ее пределы. Вторгшиеся в Грецию дорийские племена обладали железным оружием, именно поэтому они так легко покорили вооруженных бронзой ахейцев. Было железо и у 'народов моря', и, когда филистимляне захватывали ханаанское побережье, в сражениях они использовали железное оружие. Но они были не настолько глупы, чтобы раскрывать секрет выплавки железа. Пока им удавалось хранить эту техническую тайну, израильтянам приходилось обороняться более примитивным оружием.
Благодаря железу филистимляне не только легко закрепились на побережье, но и обложили данью ближайшие к ним племена — колена Дана, Иуды и Симеона. После завоевания эти племена могли играть лишь второстепенную роль.
Библия рассказывает, как отряд потомков Дана, решив, что жить под игом филистимлян невыносимо, прошел сотню миль на север, захватил одиноко стоящий ханаанский город Лаис, разграбил его, а затем поселился там, дав ему новое название — Дан. Почти три столетия Дан оставался самым северным городом союза израильских племен, как Беер-Шева — самым южным. Выражение «от Дана до Беер-Шевы» стало означать «весь Израиль».
Судьи
У северных племен, удаленных от филистимлян с их железным оружием, была возможность вести более свободную жизнь, чем у племен, расселившихся в районе Мертвого моря. Определенного военного превосходства среди северных племен добилось колено Ефрема. Это показало сражение, разыгравшееся в первые десятилетия после завоевания.
Племена, жившие в окрестностях Галилейского озера, действовали весьма рискованно, так как еще сохранились достаточно сильные ханаанские города, расположенные в этой области. Иавин, царь Хацора, организовал и возглавил союз хананеев против израильтян. Хананеи, видимо не без помощи своих сородичей из финикийских городов на побережье, имели достаточно колесниц и железного оружия. В этом израильтяне с далекого севера не могли с ними соперничать.
Предводителем северных племен стал Варак из колена Неффалимова. Всех воинов, каких смог, он собрал на горе Фавор. Эта гора находилась примерно в 25 милях юго-западнее Хацора и, будучи в центре, оказалась удачным оборонительным пунктом. Но все равно, зная о более мощном оружии ханаанского противника, воины пали духом, и Варак знал, что не сможет долго удерживать их в строю. Перед тем как отважиться на бой, он обратился за поддержкой к колену Ефрема, которым тогда (что весьма необычно) правила женщина по имени Девора. Помощь обещали, но при условии (как мы резонно можем предположить), что командовать будут ефремляне. Союз был заключен, от племен Рахили прибыло подкрепление, и лишь тогда израильтяне решили сражаться.
Хананеи начали наступать, но вскоре поняли, что их колесницы не могут двигаться по каменистому грунту горы Фавор. Израильтяне дождались удобного момента, воспользовались внезапным ливнем и двинулись в контратаку. Земля превратилась в грязь, тяжелые железные колесницы увязли, и хананеев перебили. Их предводитель Сисара бросил свою колесницу и удирал пешком. Его убила женщина, в палатке которой, он попытался найти убежище. Хацор был разрушен, а ханаанская власть на севере так ослабла, что уже не представляла угрозы для Израиля.
Победный гимн, относящийся, очевидно, к этому времени (возможно, 1150 г. до н. э.), сохранился в пятой главе Книги Судей и представляет собой один из древнейших отрывков Библии. Гимн, называемый «Песнь Деворы», перечисляет колена, которые разделили между собой эту победу. Вначале, разумеется, Ефрема, затем прочие колена Рахили: «От Ефрема пришли укоренившиеся в земле Амалика; за тобою Вениамин, среди народа твоего; от Махира (Манассии) шли начальники...»
Затем упоминаются сражавшиеся северные племена: «...И князья Иссахаровы с Деворою», а также «Завулон — народ, обрекший душу свою на смерть, и Неффалим — на высотах поля».
Однако другие племена порицаются за то, что отказались присоединиться к борьбе и вместо этого заняли нейтральную позицию. «В племенах Рувимовых большое разногласие. // Что сидишь ты между овчарнями, слушая блеяние стад? // ...Галаад (Гад) живет спокойно за Иорданом, и Дану чего бояться с кораблями? Асир сидит на берегу моря и у пристаней своих живет спокойно».
Вероятно, у них были смягчающие обстоятельства. Асир находился под властью приморских финикийцев, а Дан — приморских филистимлян. Гад и Рувим, которые находились к востоку от Иордана, должны были, соответственно, бороться с Аммоном и Моавом. Но слабость уз содружества очевидна. Ефрему пришлось упрашивать сильные племена Рахили объединиться с ним для поддержки слабого севера. Четыре племени вообще не участвовали в этом.
Существует еще один интересный факт: в «Песни Деворы» племена Иуды и Симеона даже не упо минаются. Очевидно, эти южные племена не считались тогда частью союза израильских племен. Фактически на протяжении всей эпохи Судей роль этих племен кажется минимальной. Удобно в какой-то мере ограничить понятие «Израиль» теми десятью коленами, которые перечислены в «Песни Деворы», а их южных сородичей назвать Иудой.
Гегемония колена Ефремова и способ, которым его вожди ее утверждали, становятся понятнее из истории с Гедеоном. Племена Рахили, которые уже не боялись поверженного Северного Ханаана, стали жертвой набегов из-за Иордана арабских племен из пустыни. Столетие назад тем же занимались колена Рахили, а теперь они стали обороняющимися.
Основной удар мадианитян обрушился на колено Манассии, и его вождь Гедеон начал против них
