— Ты права в одном, — начал он терпеливо, — я не понимаю тебя. Предлагая тебе руку и сердце, я исходил из того, что у нас с тобой много общего. Мы знаем друг друга долгие годы, твой отец мне симпатизирует. Сегодня ночью выяснилось, что мы испытываем друг к другу и физическое влечение. Чего же еще ты хочешь? Ведь никто не заставлял тебя выходить за меня замуж. Казалось, ты хотела того же, что и я. Я просто не понимаю, что стряслось с тобой сегодня утром?

— Ночью я говорила тебе о любви. — Оттого, что ей пришлось повторять эти слова, щеки Рейчел вновь запылали.

Выражение лица Юджина смягчилось.

— Я помню. Ты была так нежна…

— Ты даже не потрудился ответить мне тем же, — гневно бросила ему в лицо Рейчел.

— Ответить? Но, моя дорогая, я любил тебя!

— Это разные вещи.

— А чего ты от меня хотела? — вскипел Юджин. — Чтобы я всю ночь торчал под балконом и пел тебе серенады при луне? Если ты ждала именно этого, то ты наивнее, чем я предполагал!

— Все, что я хотела, — это услышать от тебя признание в любви. Как подтверждение того, что я приняла правильное решение, выйдя за тебя замуж.

— Ты действительно приняла правильное решение, Рей, и наш брак будет удачным. Только перестань брыкаться, как кобылица, на которую впервые надели седло.

Рейчел еле сдержалась, чтобы не запустить в него чем-нибудь.

— Значит, ты считаешь, что я расстроилась из-за ерунды? И ты действительно любишь меня?

— Я говорю, что все складывается в нашу пользу, — твердо сказал Юджин. ~ Не знаю, какой дьявол вселился в тебя сегодня утром, но наш брак будет хорошим.

— Ты любишь меня?

— Хочу тебя, уважаю, намерен заботиться о тебе. И клянусь никогда не делать ничего, что заставило бы тебя думать иначе. Ведь я даже не пытался уложить тебя в постель, пока не надел кольцо на твой пальчик. Думал, ты оценишь это джентльменское воздержание.

— Но ты же не любишь меня?

Лицо Юджина помрачнело. Было очевидно, что в нем происходит внутренняя борьба.

— Не говори так, Рей, ты же накручиваешь себя без всяких на то оснований…

— Черт возьми, просто ответь на мой вопрос!

Ее упрямство доконало Юджина, и он раздраженно выпалил:

— Хорошо, если хочешь начистоту, ответ будет: нет, не люблю!

Рейчел почувствовала, как умерла последняя наивная надежда, и часто заморгала, глотая готовые пролиться слезы.

Юджин, сузив глаза, наблюдал за ней, затем шагнул к креслу и, рывком подняв жену, поставил перед собой.

— Ты уже высказалась, Рей, теперь послушай меня… Не моя вина, что у тебя сложилось романтическое представление о любви и браке. Я полагал, ты уже взрослая девочка и сумеешь отделить главное от второстепенного, отличить дешевую подделку от настоящего бриллианта. А на поверку оказалось, что любовь в твоем представлении напоминает этот фальшиво-праздничный номер: розовато- белая пена, которая моментально теряет нарядный вид, стоит лишь солнцу скрыться за малюсенькой тучкой.

— Ты не знаешь, о чем говоришь!

— Как бы не так! Я-то знаю, о чем говорю. — Он скрипнул зубами. — Слова произносить легко. Думаешь, я не слышал раньше признаний в любви? Слышал, и прекрасно знаю их бессмысленность. Слова пусты, как и романтические бредни. Они лишь ласкают слух, но, как правило, не отражают сути. В любви следует принимать во внимание лишь поступки, взаимную честность, психологическую и сексуальную совместимость. Да-да, дорогуша, не будь ханжой: если ты не получаешь удовольствия от секса, любовь к партнеру умрет сама собой, это вопрос времени.

Рейчел вздрогнула и едва слышно прошептала:

— Что ты имел в виду, сказав, что слышал и раньше слова любви?

— Рей, мне тридцать пять лет, — с раздражением напомнил Юджин. — И соответственный возрасту жизненный опыт.

— Понимаю. Я не первая женщина, которая в постели призналась тебе в любви, не так ли?

— Да, не первая, — с вызовом подтвердил Юджин.

— И всем своим э-э-э… партнершам ты читал ту же лекцию, что сейчас мне? И подчеркивал, что не любишь их? И обзывал их чувства «романтическими бреднями»?

— Ты говоришь так, будто у меня были сотни баб! — грубо оборвал он. — Рей, я каким был работягой-ковбоем, таким и останусь. И ты, как и все остальные, в курсе той жизни, которую я вел и веду сейчас. Я не располагаю ни временем, ни силами на любовь-однодневку.

— О'кей, не будем подсчитывать численность твоих баб, — ответила Рейчел так же грубо. — Просто скажи мне, скольких женщин ты любил, отвечая им взаимностью.

Взгляд Юджина стал острым как бритва.

— Я допустил только одну ошибку, и это было очень давно. Тогда я только-только ушел из конюшен твоего отца и профессионально занялся родео. Она была самой привлекательной женщиной, которую я когда-либо видел, и сама тянулась ко мне. Ко мне, парню, чьим самым большим достижением было то, что не угодил за решетку. Простому ковбою без роду без племени и без надежного будущего. Я не мог предложить этой женщине ничего, кроме грез, надежд и несбыточных планов. Но оказалось, что ее это не заботит. Моя возлюбленная была развращенной до мозга костей патрицианкой, удовлетворяющей свою похоть в постели с ковбоями. Связь с плебеями будоражила ей кровь, добавляла пикантности в пресную сытую жизнь. Когда она уставала от одного, тут же находила другого. Сама мысль выйти замуж за простого парня вызывала у нее смех…

— Юджин…

— Она говорила, что любит меня, но, когда я попросил ее руки, рассмеялась мне в лицо. Это послужило мне уроком.

— Каким уроком?

— Я понял, что если снова захочу жениться, то должен тысячу раз убедиться в том, что мои отношения с избранницей строятся на более твердой основе, чем розовые слюни с ярлыком «любовь».

— И ты решил, что наши отношения строятся именно на такой основе, то есть на чем-то более твердом и надежном, чем любовь, не так ли?

— Да, так! — Пальцы Юджина сомкнулись на ее запястьях. — Я думал, — продолжил он резко, — что на этот раз выбрал именно ту женщину, которая мне нужна.

— А теперь ты обнаружил, что моя голова забита тем же романтическим бредом, как и у моих предшественниц. В последние несколько недель мы были чересчур заняты планированием твоего будущего и забыли обсудить мое… Грубый просчет, Юджин! Напоминает покупку лошади без предварительной проверки зубов…

— Рей, брось говорить ерунду, успокойся и выслушай меня. Всю жизнь я учился тому, что нельзя верить пустым словам и обещаниям. Мой отец поверил на слово одному банкиру, а тот засадил его в долговую яму, из которой отец не смог выбраться и потерял свое ранчо. Моя мать поверила посулам отца разбогатеть на разведении крупного рогатого скота. Отец, когда наступили тяжелые времена, поверил клятвам матери в верности до гроба. В итоге обоих постигло разочарование. Рейчел, обещания — всего лишь красивые слова и не значат ни-че-го! Реальны лишь поступки…

— Ты не прав, Юджин, некоторые слова важны.

— Я уже доказал, как отношусь к тебе, и не собираюсь переливать из пустого в порожнее, упражняясь в красноречии.

Глаза Рейчел вспыхнули недобрым огнем.

— А может, ты боишься влюбиться? Или ты из тех мужчин, которые считают, что признание в любви делает их уязвимыми? Это ведь требует большего мужества, чем единоборство с разъяренным быком или скачки на полудикой лошади, не так ли? Влюбиться — значит действительно рисковать. Выйдя за тебя