— Что, твое безраздельное внимание?

— Мое сердце, Итан, — тихо ответила Мия.

— Ты всегда можешь забрать его назад, — с трудом выговорил Итан.

— Ну вот, опять! Опять ты думаешь как мужчина! Дело в том, что я не хочу его забирать. Я пришла просто поставить тебя в известность, что оно твое. На случай, если есть какие-то сомнения в этом. — Она придвинулась ближе к нему. — Мне жаль, что твоя жена предала тебя, что ты не можешь ее простить. Но если ты думаешь, что я хоть сколько-нибудь похожа на нее, ты ошибаешься. Я никогда не предам тебя, Итан. Я всегда буду рядом, буду любить тебя до конца жизни. Я люблю тебя, Итан, и я предлагаю тебе свою любовь, и это выгодное предложение. Принять его или отвергнуть — выбор за тобой.

С этими словами она соскользнула со стола и вышла из кабинета.

Приготовления к торжеству начались в полдень, в зале, выходящем в сад, тянущийся до самого пляжа. Накрытые скатертями столы выстроились рядами в ожидании яств: запеченные поросята, ананасы, жареные цыплята… Мии пришлось нанять прислугу, потому что собственного повара у отеля еще не было, но Мия предположила, что сможет найти кого-нибудь подходящего сегодня. «Делай все, что захочешь», — сказал ей Итан как раз перед тем, как она подарила ему свое сердце.

Музыканты и танцовщицы, оперные певцы и акробаты толпились вокруг сцены, которую утром воздвигли люди Квонга. Такое зрелище утолит голод даже самого привередливого духа. Повсюду горели свечи и дымились палочки благовоний. Мия выделила зону для огненных жертвоприношений; завтра утром на этом месте уже будет пруд с золотыми рыбками. Большая часть подарков, которые сгорят сегодня вечером, предназначалась для Юэн Чин, но и духи предков, и случайно забредшие на огонек души получат свое в обмен на удачу и долгую жизнь для отеля.

Отец Мии был где-то в саду, такой счастливый, каким она никогда его не видела. Он сказал, что сможет выкроить для нее недельку; она знала его слишком хорошо, чтобы надеяться на большее, но она была уверена и в том, что он обязательно вернется сюда.

Люди стремительно прибывали, принося еду и свои подношения духам, улыбки и тепло: рабочие и их жены, близкие, дети — множество детей.

Начинало темнеть, и Мия включила светильники в бальном зале.

— Когда собираешься зажечь люстру? — спросил отец у нее за спиной.

— Когда совсем стемнеет, — ответила Мия, оборачиваясь. — Тебя ищет леди Джорди. Она говорит, ты должен ей пирожное, бутылку шерри и день работы в ее саду. Ты и Натаниель Хэмилтон.

— Память живет долго, как слоны, — пробормотал Ричард.

— Кстати, я нашла прадедушкиных слонов. Они сейчас в Таиланде, в заповеднике для старых слонов. Мы хотим помочь содержать их.

— А твои акционеры согласны?

— Ты теперь знаешь, — усмехнулась Мия. — Сколько процентов ты забрал себе, папочка?

Ричард вздохнул:

— Пятьдесят. Но я собирался подарить их тебе на день рождения, но теперь думаю, что оставлю себе. Счета не оплатишь одной любовью, Мия. Тебе нужно мудрое руководство. — Он покачал головой. — Слоны, подумать только!

— Я всего лишь продолжаю прекрасную традицию, которую начал прадедушка.

Мия восхищенно оглядела зал, полный людей, света и смеха. Когда-то они с Итаном танцевали здесь, занимались любовью в сумерках.

— Как думаешь, у кого остальные тридцать процентов?

— У какой-то «ЕН корпорейшнз», — сухо ответил отец, — которая приняла твое предложение, едва ты сделала его. Попробуй сама догадаться.

— Похоже, мне придется сказать про слонов и Итану. Проклятье!

— Он знает, что ты влюблена в него? — кисло улыбнулся Ричард.

— Я сегодня обмолвилась об этом. Так, чтобы он понял.

— Понятно, — пробормотал он и спросил после небольшой паузы: — И как все прошло?

— Трудно сказать. Я была слишком напугана, чтобы анализировать.

— И что, он придет сегодня?

— Ты же не собираешься его убивать?

— Пока нет.

— Хорошо. Потому что это может вызвать раскол в семье.

— Буду иметь в виду, — проворчал он.

Мия снова всмотрелась в людей, наводнивших зал: Итана среди них не было.

— Я надеюсь, что он придет, но не думаю, что это случится. Он был женат, и его жена очень подло поступила с ним. Он до сих пор не оправился.

— Понимаю его.

Мия посмотрела на него и взяла его под руку.

— Тогда ты знаешь, с чем я имею дело. У него сердце такое же, как у тебя: доброе, верное, и он ревностно охраняет его.

— Он может не прийти, Мия.

От этих слов радость Мии немного потускнела.

— Я знаю. Знаешь, кто-то должен был сказать мне, что твое детство прошло здесь. Айя, Раджа, а лучше всего — ты сам.

— Разве это что-нибудь изменило бы?

— Разумеется! Я бы заставила тебя приехать сюда намного раньше. Откуда мне было знать, что все эти вещи в подвале — твои? — театрально вздохнула Мия, стремясь рассеять тревогу, вызванную разговором об Итане. — По-моему, я отдала твой велосипед. Черный, с наклейкой с британским флагом.

— Правда?

— Да, он теперь принадлежит деду нашего прораба. Но твои удочки я оставила, они в подвале. О, смотри, кукольный театр прибыл! Пойду покажу им, где разместиться. Детям они страшно понравятся.

— Не забудь сказать детям, чтобы они оставили первый ряд свободным, — сказал Ричард, и его губы чуть изогнулись в улыбке.

Мия вопросительно посмотрела на него, и он объяснил:

— Он для духов.