выступлениях были очень ограниченными. Поездки и подготовка к ним мешали работе в студии. Джон говорил: «Мы вырождались как музыканты». Наконец, немаловажным было и то, что накапливалась и росла психологическая усталость от концертной деятельности и от бесконечных пресс-конференций.
Еще в 1965 году во время съемок фильма «Help!» писатель Алан Ливи провел интервью с битлзами. Ливи не был в то время поклонником группы, скорее относился к ней скептически. Он дал очень объективное изложение и толкование своих бесед с молодыми музыкантами, указав, между прочим, и на некоторые неприятные черты и недостатки их характеров, особенно у Леннона. Писатель был поражен финалом своих бесед. К концу интервью Пол Маккартни сказал ему: «Вы не задали ни одного вопроса, которого бы нам не задавали раньше». Ливи удивился: молодых людей двадцати с небольшим лет от роду уже спросили обо всем! И он задал еще вопрос: «Можете ли вы придумать хоть один, который вам не задавала пресса?» Пол покачал головой, а Ринго печально ответил: «И этот вопрос нам уже задавали».
ОРКЕСТР КЛУБА ОДИНОКИХ СЕРДЕЦ
Окончание концертной деятельности было логичным, хотя и очень смелым шагом. У битлзов были десятки новых планов, они видели свое будущее радужным. Эпштейн же чувствовал себя иначе. Если нет гастролирующего ансамбля, значит, не нужен менеджер. Что теперь делать ему?
Он отдал лучшие годы своей жизни и много сил для создания популярности и имиджа группы. Блестящий администратор, он сделал этих парней миллионерами. У него самого тоже был статус, который можно сравнить только со статусом полковника Тома Паркера — менеджера Элвиса Пресли. Ему завидовал весь мир шоу-бизнеса. Его фото появлялись в газетах, на обложках журналов, он выступал по телевидению, давал интервью. Все это очень нравилось Брайану и давало выход его артистической натуре. В 32 года он уже был миллионером. Как сообщала «Файнэншл таймс», состояние Эпштейна составляло семь миллионов фунтов стерлингов. У него был дом в самом богатом районе Лондона Белгрейвия недалеко от Гайд-парка, дорогие картины, ценные произведения искусства. В доме он держал прислугу. Развлекался Брайан, как лорд. Его приемы долго не могли забыть те, кому выпадала честь быть приглашенными. Одевался он с большим вкусом, костюмы заказывал у самых известных портных на Савил-роу. В кругу знакомых шутили, что появлению Брайана предшествуют хруст новеньких банкнот и холодноватый запах дорогого одеколона.
Однако Эпштейн не был только менеджером и дельцом. Битлзы занимали больше места в его сердце, нежели в голове. Быть возле них составляло единственную радость в его жизни, потому что он был одинок. Он благодарил бога, что родился под счастливой звездой и может жить для этих необыкновенных парней.
Только год назад Брайан бросил все ливерпульские группы, которым помог выйти на большую сцену, и целиком переключился на «Битлз». Теперь все рухнуло.
Когда закончились поездки и ангажементы, в личных отношениях Брайана с музыкантами ансамбля появились холодность и отчужденность, а порой и напряженность. Они хотели освободиться от его опеки, он действительно им был не нужен — так, по крайней мере, они считали. Чтобы как-то сблизиться с ними, Брайан создал в Америке новую компанию «Nemperor Artists», представляющую интересы «Битлз» в области выпуска их пластинок и нот. Это подняло авторитет Эпштейна в глазах четверки, но не прибавило сердечности в отношениях.
Особенно трудно было с Полом Маккартни. Их отношения и раньше не были теплыми. Пол принимал Брайана только как менеджера и ценил его лишь в этом качестве. И Эпштейн, рискуя своей репутацией, сделал еще одну попытку сблизиться с битлзами и растопить ледяную вежливость Маккартни. Когда в Англии вышел закон о запрещении употребления наркотиков и Пол публично осудил его, Брайан присоединился к Полу и выступил с аналогичным заявлением.
Теперь Эпштейн решил доказать битлзам на деле, что он не просто менеджер, «деляга», «делатель звезд и миллионов», а такой же творческий человек и артист, как они. Он купил театр «Савил», где по субботам ставил поп-шоу и даже выступал сам. В 1966 году он вложил крупную сумму в строительство новой студии звукозаписи в Бромли (графство Кент).
Чтобы не отличаться от битлзов, он стал носить яркие костюмы, свободные блузы, пестрые рубашки. Однако ничего не помогало.
Битлзы совсем перестали посвящать Эпштейна в свои планы. А они были грандиозными. Например, поселиться всем вместе в коммуне типа хиппи. Для этого нужно было купить остров. Выбрали один из островов, принадлежавших Греции, и начали вести переговоры с греческим правительством о покупке. Греческое правительство ответило, что прежде всего этот вопрос нужно отрегулировать в своем государстве и со своим правительством. Идея так и повисла в воздухе.
После этого они задумали еще один грандиозный проект, решив создать собственную компанию под названием «Эппл» («Apple» («Яблоко»). Название придумал Пол). Дело в том, что прогрессивный подоходный налог в Англии при миллионных доходах составлял 98 процентов. Однако деньги, подлежащие изъятию из дохода, можно было не просто отдать государству, а вложить в создание и развитие какого-либо предприятия, фирмы. И битлзы решили сохранить свои миллионы и создать компанию, очень своеобразную по замыслу, которая будет иметь отделения грамзаписи, издательств, кино, торговли, пошива одежды, модных магазинов, будет искать и поддерживать новые таланты в музыке, живописи, литературе, а также пропагандировать имидж «Битлз» через розничную торговлю предметами ширпотреба, бижутерии, радиооборудования, фототоваров и т. д. Предполагалось развернуть сеть отделений «Эппл» по всему миру, чтобы империя «Битлз» властвовала над умами, чувствами и, что не хуже, кошельками людей и направляла их развитие в духе битлз-культуры.
Характерно, что когда обсуждали кандидатуры на руководителей отделений, имя Брайана Эпштейна даже не упоминалось.
Идей и проектов было много, особенно у Леннона. От них содрогались товарищи по ансамблю и друзья.
В это время Эпштейн соединился с компанией австралийца Роберта Стигвуда, которая покровительствовала новому трио «Крим», где гитаристом был талантливый Эрик Клэптон, и намеревалась создать в Англии новую группу — «Би Джиз».
Осенью 1966 года у Брайана произошел очень неприятный разговор с Полом Маккартни. От имени группы и при полном одобрении Джона, который всегда поручал самые щекотливые и неприятные для него дела друзьям, Пол выразил недовольство тем, что NEMS и компании грампластинок в Англии и Америке получают очень большие проценты от продажи песен «Битлз», а сами музыканты имеют от этого гроши. Пол предупредил Брайана, что для улучшения их финансовых дел и для изменения условий контрактов, которые в свое время составлял Брайан, они вынуждены будут взять себе в советники другого человека — менеджера группы «Роллинг стоунз» Аллана Клейна, бухгалтера по образованию.
У Брайана началась депрессия. Битлзы догадывались, что причина этого в них. Но жизнь их была такова, что ни одна мысль не задерживалась в их головах надолго. Однажды Брайан зашел в студию на Эбби-роуд, где шла запись очередной пластинки. Как рассказывал потом Мартин, Брайан решился на то, чего раньше никогда себе не позволял. Когда Джон кончил петь, Брайан сказал: «Мне кажется, что звучит недостаточно хорошо, Джон». Леннон пристально посмотрел Эпштейну в глаза и отчеканил: «Ты, Брайан, лучше бы считал свои проценты, а с музыкой мы как-нибудь разберемся сами». А когда Брайан рассказал Джону о том, что намерен написать книгу воспоминаний и пока не знает, как ее назвать, тот грубо отрезал: «Лучше всего — „Жизнь гомосексуалиста'».
У Брайана была бессонница, которой он страдал с детства. Экстравагантный образ жизни, ночные бдения в лондонских клубах и в домах знакомых еще больше ее усиливали. Утром, вернувшись домой, он принимал снотворное, чтобы хотя бы немного поспать. Правда, оно помогало не всегда, так как мешало возбуждение от выпитого бренди, и он увеличивал дозы. Теперь дозы стали огромными, потому что Брайан стал больше пить. В конце 1966 года он сделал попытку покончить с собой, приняв много снотворного. К счастью, поблизости оказались его секретарша и личный шофер, которые вовремя вызвали врача. В начале 1967 года Брайан опять решил уйти из жизни, но его снова спасли.
