взгляд прояснился.
— Я знаю, зачем вы пришли, — сказал он, впуская их в дом. — Мне звонил Боб Делл. До этого звонка я не знал о его гомосексуальных наклонностях.
— Вы никогда… — начал Лукас.
— Никогда, — Берген повернулся к шерифу. — Шелли, я бы ни за что не подумал, что ты способен поверить…
— Он не верил в это, — вмешался Лукас. — Это было мое предположение. Я изучил по карте дорогу, идущую вдоль озера, заметил на ней дом Делла и навел кое-какие справки. Возможно, я сделал неправильный вывод.
— Так и есть.
Лукас пожал плечами.
— Я пытался понять, почему вы утверждаете, что были у Лакортов, хотя это не соответствует действительности, и почему не желаете сказать нам правду.
Они стояли возле двери в куртках, перчатках и шапках.
Берген посмотрел на их ноги, но не пригласил пройти в дом.
— Я и в самом деле был у Лакортов.
Лукас внимательно посмотрел на него и кивнул.
— Значит, проблема времени все еще остается нерешенной.
— Забудьте об этом, — сказал священник. — Клянусь: когда я находился у них, они были живы. Я уверен, что убийца появился, как только я ушел, или спрятался там еще до того и ждал, когда я уеду, а потом убил их, облил все бензином, но случайно поджег его раньше, чем собирался. Если пожарный ошибся на несколько минут, то со временем все в порядке и вы не там ищете. А пока вы умудрились очень сильно навредить мне.
Шериф посмотрел на Лукаса. Тот не спускал глаз с Бергена, потом кивнул:
— Может быть.
Священник молча ждал, переводя взгляд с одного на другого.
— Пошли, — наконец сказал шериф и добавил: — Фил, я сожалею о том, что произошло. Да ты и сам все знаешь.
Берген кивнул, не разжимая губ. Он не простил.
— Теперь ты веришь ему? — спросил Карр, когда они вышли из дома.
— Только в то, что он не голубой.
— Уже что-то.
Они молча зашагали к машине. Шериф устало сказал:
— И спасибо, что ты взял на себя Боба Делла. Может быть, когда все закончится, Фил и я сможем помириться.
— Я заеду за Джином, и мы арестуем Харпера. Почему бы тебе не поспать пару часов?
— Нет. Моя жена устроила уборку, а это очень шумное занятие, — ответил Карр. — Я не могу спать, когда она работает.
Лукас связался по рации с Климптом и попросил его подъехать к зданию суда. Карр вернулся в свой офис, а Лукас нашел Генри Лейси, который беседовал с одним из помощников шерифа.
— Мне нужно поговорить с тобой.
— Увидимся позже, Карл, — кивнул Лейси и повернулся к Лукасу. — Что случилось?
— Говорят, у Шелли роман с женщиной, которая ходит в церковь тогда же, когда и он. Возможно, я видел ее вчера вечером.
Помощник шерифа немного смутился.
— И что?
— Она замужем?
— Вдова, — неохотно ответил Лейси.
— Ты сумеешь незаметно отвезти Шелли к ней домой? Пусть он поспит, а она немного успокоит его. Он подошел к самому краю. Я беспокоюсь за него.
По лицу Лейси промелькнула тень улыбки, и он кивнул.
— Сделаю. Мне следовало бы сообразить самому.
Лукас, Климпт и молодой помощник шерифа Дасти, который первым беседовал с Джоном Мюллером в школе, арестовали Харпера на его бензоколонке в половине пятого, перед наступлением темноты.
Лукас и следователь устроили долгий ланч. Они обсуждали последнюю информацию, полученную от экспертов лаборатории Мэдисона, работающих в доме Лакортов. Дождавшись, когда окружной судья покинет здание суда, они взяли Дасти и поехали в Накл-Лейк. Подъезжая к бензоколонке на внедорожнике Климпта, они заметили в окне Харпера, который считал деньги в кассе.
— Если у вас нет ордера на обыск, убирайтесь! — прорычал он.
— Ты арестован, — бросил следователь.
Харпер остолбенел.
— Что ты сказал?
— Ты арестован за распространение детской порнографии. Положи руки на машину.
Ошеломленный Харпер молча повиновался. Дасти обыскал его и застегнул наручники. Парень, работающий на автостанции, подошел к ним, нервно вытирая руки ветошью.
— Ты хочешь, чтобы он закрыл твое заведение или продолжал работать? — спросил Климпт.
— Закроешься в обычное время. И проследи, чтобы все до последнего цента было в кассе! — приказал парню Харпер. — Ах ты, урод! — прошипел он Лукасу и снова обратился к помощнику: — Я тебе позвоню. Очень скоро я вернусь.
— До понедельника ты не сможешь выйти под залог, — сообщил ему следователь. — Суд уже закрыт.
— Сволочи! — прорычал Харпер. — Вы пытаетесь подставить меня. — Он повернулся к парню. — Ты отвечаешь за колонку все выходные. Но я сосчитаю выручку до последнего цента.
На обратном пути Лукас обернулся к задержанному, сидевшему в наручниках на заднем сиденье.
— Я тебе кое-что скажу, и ты можешь поговорить об этом со своим адвокатом. Во-первых, Шонекеры. Подумай о них. Во-вторых, кто-то получит неприкосновенность, если начнет давать показания. Но только кто-то один.
— Да пошел ты!
Харпер позвонил адвокату из здания суда. Тот появился почти мгновенно — он работал в банке напротив, и ему достаточно было перейти улицу. В течение десяти минут он беседовал со своим клиентом, а потом отправился к окружному прокурору, чтобы обсудить условия освобождения под залог.
— В понедельник мы попросим судью установить в качестве залога четверть миллиона, — сказал окружной прокурор.
Это был полный человек со светло-карими глазами и каштановыми волосами. Он был одет в коричневый костюм и бежевые туфли из натуральной кожи.
— Четверть миллиона? Элдон, то есть ваша честь, ведь Расс Харпер всего лишь владелец бензоколонки, — сказал адвокат Харпера, худощавый, явно немало повидавший на своем веку мужчина с длинными светлыми волосами и обветренными руками. — Давайте вернемся с небес на землю. Кроме того, мы считаем, что вопрос достаточно важен, чтобы попросить судью прийти сюда завтра утром.
— Я не хочу звонить ему в субботу. В это время он отправляется на рыбалку и позволяет себе расслабиться в своем загородном домике, — ответил окружной прокурор. — К тому же бензоколонка Харпера стоит четверть миллиона долларов. Может быть.
— Никаких шансов.
— Мы поговорим с судьей в понедельник, — сказал прокурор.
— Я заявляю, что этот джентльмен, — адвокат Харпера кивнул в сторону Лукаса, — и Джин Климпт избили моего клиента. На него было оказано давление.
— Расс Харпер не самый надежный источник информации, а речь идет о детской порнографии, — ответил окружной прокурор. Он перевел взгляд на полицейских. — И я готов гарантировать безопасность
