чудом света.

— Конечно, мсье, — слегка поклонившись, ответил Пьер. — Но я думаю, вы им останетесь навсегда. Ведь вы — единственный человек в Солнечной системе, кто обладает такой наградой. Но я, конечно, пошлю за портным.

— У меня нет времени что-нибудь шить, — не очень любезно отреагировал Матерс. — Я хочу уехать сегодня.

— Уверен, они управятся, мсье. Я вызову их немедленно.

— Делай, как знаешь, — согласился Дон, — а я хочу отдохнуть от всего и немного соснуть.

Портные пришли и ушли, и Матерс улегся на кровать в самой большой спальне номера. Интересно, кто мог платить за такой номер, и зачем здесь нужно столько комнат? Места в номере хватило бы не только для званого вечера, но и для целого бала. Вероятно, за этот номер платило правительство, ведь именно они поселили его сюда, решил Матерс.

Когда он проснулся, уже стемнело. Дон встал, потянулся и тут же услышал осторожный стук в дверь.

— Войдите, — пробурчал он, облизывая губы.

Во рту ощущался неприятный привкус. Похоже он явно объелся и слишком много выпил. Вошел один из слуг.

— Добрый вечер, сэр. Меня зовут Джеймс, я ваш камердинер.

Камердинер показался каким-то странным.

— Мне не нужен камердинер. Я в состоянии одеться сам.

— Понял, сэр. Ваши костюмы готовы, сэр. И прочие необходимые вещи — тоже.

— Хорошо, неси все сюда.

Джеймс вышел и скоро вернулся с целой кипой одежды, за ним шествовали еще двое слуг, тоже нагруженные. Они уходили и возвращались еще два раза. Все принесенное ими едва уместилось в шкафах и гардеробе. Одних только комплектов полковничьей формы оказалось несколько штук.

Матерс безмолвно взирал на все это.

— Боже милостивый, — вздохнул он, покачав головой. — Такого количества одежды мне хватит на всю оставшуюся жизнь. — Он посмотрел на Джеймса: — Подбери мне что-нибудь на сегодня. Что-нибудь, не привлекающее внимания.

— Слушаюсь, сэр. — Джеймс отправился к гардеробу. Остальные слуги вежливо откланялись и удалились.

— Сколько здесь… э-э? Какой здесь штат? — поинтересовался Матерс.

— Нас здесь шестеро, сэр, включая мсье Пьера. Но, конечно, если господину полковнику нужны еще люди, то они прибудут сию минуту. — Камердинер проворно отобрал одежду и сложил ее на кровать.

— Думаю, как-нибудь обойдусь шестерыми, — ответил Матерс. — Позови Пьера, я хочу кое о чем его спросить.

— Слушаюсь, сэр.

Пьер прибыл немедленно.

— Я собираюсь сегодня улететь. Какой тут самый лучший ночной клуб?

— Осмелюсь предположить, господин полковник, что самый веселый — это «Ба-Та-Клан», — рассудительно ответил тот. — «Мулен Руж» — очень шикарный, да и варьете там самое лучшее. Есть еще «У Максима», тоже не хуже. Говорят, что и «Кот в сапогах» — место весьма оживленное.

— Оживленного ничего не надо, — решил Матерс. — В котором из них потише?

— Осмелюсь порекомендовать «Мулен Руж», господин полковник.

— Отлично. Дай мне выпить. От вина тут сдохнуть можно. Чего-нибудь покрепче, коньяка или виски с содовой.

Бокалы появились прежде, чем он успел принять ванну и одеться. Шотландское виски оказалось лучшим из всего, что он когда-либо пил. Конечно уж, это не какой-то там эрзац-напиток из тех, что все сейчас пьют. Ячмень для перегонки спирта уже давно не используют.

— Откуда это? — удивился Матерс.

— Сам президент прислал ящик из своих личных погребов, — объяснил Пьер.

— Ящик! — воскликнул Дон. — Он что, думает, я буду принимать ванну из виски?

— Не только виски, сэр. Он прислал еще и другие напитки.

Дон Матерс оделся.

— Хорошо. Как мне выйти из отеля, чтобы толпа зевак меня не заметила?

Пьер объяснил ему, как это сделать.

— А где находится этот «Мулен Руже», и как туда добраться? Мне вовсе не хочется останавливаться и спрашивать дорогу. Прошло уже несколько часов, как вся церемония закончилась, и хотя до последнего момента все держалось в секрете, мне кажется, что все журналисты Европы уже на пути в Женеву.

— Одну минуту, сэр, — слуга вышел и скоро вернулся с картой Женевы, которую разложил на столе.

— «Мулен Руже» находится здесь, на «1-й авеню дю Майль». — Он достал ручку и пометил это место на карте, затем быстро поставил несколько пометок и надписал каждую из них. — А это другие ночные клубы, господин полковник. — Пьер свернул карту и вручил ее Матерсу.

Покинуть «Интерконтиненталь» никак не замеченным оказалось делом совсем нетрудным. Очевидно, Дон Матерс вовсе не первый из знаменитостей, кому пришлось уходить из отеля через черный ход. Один из слуг подогнал ховеркарт к маленькой двери, выходившей прямо на аллею позади здания. Дон спустился на служебном лифте на первый этаж и оказался в безлюдном коротком коридоре, ведущим к выходу.

Усевшись в ховеркарт, Матерс вытащил карту и положил на сиденье рядом с собой.

Пока все шло как по маслу, если не считать одного незначительного происшествия, которое произошло с ним по пути. Дон всегда плохо разбирался в правилах движения, тем более в незнакомом городе, поэтому не было ничего удивительного, когда его остановил полисмен сурового вида в зеленой форме и кожаной фуражке женевской полиции.

Он начал что-то выговаривать нарушителю по-немецки, но потом, заметив его недоумение, перешел на французский.

— Извините, — заговорил Матерс по-английски, — я не знаю местных правил движения. Я — полковник Матерс, и…

Полицейский осекся, отпрянул назад, вытянулся по стойке смирно и отдал честь. Затем он вновь сделал шаг вперед, и его рука потянулась к блокноту в кармане.

— Господин полковник, — произнес он, — могу ли я получить ваш автограф? Мой младший сын их коллекционирует, а получить ваш автограф — для него мечта.

Вздохнув, Матерс взял предложенную ему ручку и расписался на блокноте. На этот раз он не забыл, что он — полковник.

Теперь он, конечно, был свободен. Чем и не замедлил воспользоваться.

Уровень доходов Дона никогда не позволял ему слишком увлекаться ночными соблазнами, но он по достоинству оценил «Мулен Руж», великолепие которого превзошло его все ожидания.

Что его удивило — так это количество прислуги. В его родном Центр-Сити весь сервис был почти полностью автоматизирован и компьютеризирован, а на живых официантов смотрели неодобрительно, считая, что их долг, как и всякого человека, укреплять оборону Земли.

Но здесь все совсем по-другому и специальный человек, отвечающий за парковку машин, отогнал ховеркарт Дона на свободную площадку. Матерс подошел к дверям, у которых стояли два швейцара, разодетые, как румынские контр-адмиралы.

Они проворно распахнули двери, и он очутился перед метрдотелем, олицетворявшем саму любезность.