дальше?!
— Значит, так... Налево, потом направо — и до центральной площади...
Тестеры, подобрав трофеи, бодрой рысью припустили по улице. Неожиданно прямо перед идущим впереди Махмудом распахнулась дверь, стукнув его по носу.
— Вас ист дас? — прогнусавили с той стороны.
— Пасть порву, фашист! — яростно рявкнул ходок, разъяренно пиная дверь, из-за которой послышалось удивленное бульканье и грохот.
— Кстати, кажется, это казармы эсэсовцев, — хмуро заметил Банзай. — Сейчас они ка-ак...
— Поберегись! — рявкнул Махмуд, разворачивая ствол и упирая его в дверь.
Раздался грохот, ходока отдачей впечатало в стену.
— Вау, — мрачно заметил Ксенобайт, заглядывая в дыру. — Да мы богаты!
С восторженным урчанием Махмуд и Мак-Мэд ринулись в помещение, втянув за собой Ксенобайта.
— Арсенал!
— Гляди, Мак! Тут пулемет есть! Новенький! Ксен, бросай Люис, бери МГ!
— Сам бери!
— Я своего Дегтярева никому не отдам.
Ксенобайт, не обращая внимания на то, что Махмуд обматывает его пулеметной лентой, точно мумию, распихивал по карманам гранаты. Менее склонный к излишествам Мак-Мэд деловито собирал магазины к МП.
— Эй, мародеры! — деликатно напомнил о себе Банзай. — Прошу заметить, это были не последние эсэсовцы в городе, так что уматывайте-ка оттуда, пока целы!
Тестеры выскочили на улицу. Оглянувшись, они и вправду увидели выруливающий на улицу броневичок, полный взволновано галдящих немцев. Мак-Мэд машинально выпустил очередь по радостно разворачивающимся в их сторону пулеметчикам.
— Дайте я в них гранату брошу!
— Успеешь, ходу, пока они не очухались!
— Махмуд, на хрена ты с собой дальше это «средство» тащишь?! Брось!
— Ни за что, у меня еще один снаряд!
— Так стреляй и выброси наконец эту дуру!
— Хорош трындеть! — рявкнул Банзай. — Шухер!
Отвлекшиеся на диспут тестеры, разом замолчав, дружно глянули на немцев. Те ответили шквальным огнем.
Отстреливаясь, партизаны резво отступили за угол и, переглянувшись, припустили бегом. Наконец вся компания вылетела на главную площадь.
— Мелисса кричит, что вот тот дом из красного кирпича и есть комендатура! — подсказал Банзай.
— Шикарно! Держись, фашистские морды! Мы заходим! Махмуд, открывай!
Махмуд, не сбавляя хода, увешанный оружием, как новогодняя елка, и со своим ненаглядным стволом от сорокопятки наперевес, кинулся вперед, точно таран. Мак-Мэд, ругнувшись, бросился за ним следом и в последний момент ловким пинком чуть подкорректировал траекторию так, что ствол врезался точно в замок. Махмуд исчез в дверном проеме, внутри комендатуры раздался треск, грохот и перепуганные вопли.
Втянувшись следом, Мак-Мэд с Ксенобайтом оглядели помещение и дружно присвистнули. Кажется, Махмуд прошел все здание чуть ли не насквозь и теперь припер к стене своей сорокопяткой какого-то немца в офицерской фуражке.
— Ты кто?! — строго спросил Махмуд.
Немец что-то икнул в ответ.
— Комендант, — перевел Ксенобайт.
— А, скотина! — кровожадно осклабился Махмуд. — Ну, как говорицца, гитлеркапут тебе, скотина...
— Махмуд,
Когда тестеры, ругаясь, вылезли из-под кучи хлама, куда их забросило отдачей, от немца осталась только здоровенная дыра в стене. Индикатор жизни у всех завис глубоко в красной зоне.
— Кретин, — деликатно заметил Банзай. — Это комментарий Мелиссы, но я согласен с такой формулировкой. Кстати, налетчики... Ксенобайт, перестань мне подмигивать!
— Я не подмигиваю, — невнятно промямлил Ксенобайт. — Это у меня эта... Контузия...
— А, ну тогда ладно. Так вот... А Внучки здесь нет!
— Эть?! Как это?
— Да вот так! Она все это время сидит, каталажку шагами меряет. А весь бардак, что вы устроили, слышит где-то вдали.
— В каком направлении?
— Справа! — едко заметил Банзай.
— Тьфу! Справа от чего?!
— А черт разберет... Компаса у нее нет. Ну что, архаровцы, вылезайте на разбор полетов? Или немцев дождетесь? Они там, судя по всему, решили, что с вами лучше не шутить: подтягивают танк.
— Партизаны не сдаются, — воинственно заявил Ксенобайт, — так что вытаскивай нас отсюда в реал...
— Итак, товарищи партизаны. Пока отдельные товарищи занимаются прикладным мазохизмом, приступим к разбору полетов, — вздохнул Банзай.
На заднем плане из динамиков раздался хмурый голос Ксенобайта: «Я партизан!» и флегматичная автоматная очередь. Тестеры нервно вздрогнули. Банзай, поморщившись, уменьшил громкость колонок.
— Так вот. Первая проба выявила две основные задачи: прорыв и выяснение дислокации Внучки. Последним занимается наш контуженный коллега, тщетно пытающийся сдаться в плен. На моей памяти трижды его расстреливали на месте и один раз хотя бы отвели к ближайшей стене. Так вот...
Из колонок опять донеслась короткая очередь и приглушенная матерщина.
— Из положительных моментов налета. Идея с телегой сработала. Ваше появление в городе имело успех. Второе. Арсенал и способ его штурма стоит взять на карандаш. Итого: по моим оценкам, оптимальным является такой подход: один снаряд идет на уничтожение вражеского орудия, второй — выстрел по двери арсенала. Махмуд, после второго выстрела хреновину придется бросить.
Махмуд всхлипнул.
— Но вот общий подход к операции придется менять кардинально. Мелисса, вытаскивай Ксенобайта из виртуалки, десять минут ему на поправку и дуйте решать вопрос «тихой сапой». Задача номер один: выясните местоположение Внучки. После этого действуйте по обстоятельствам. Махмуд, Мак-Мэд, у вас пока перекур. Возвращаемся к последнему сохранению.
— А что буду делать я? — требовательно спросила Внучка.
— Как что? Сидеть в каталажке, разумеется! — проворчал Банзай.
— Ксен, ты просто идиот. У меня все было под контролем.
— Под контролем?! Четыре автоматчика, наставившие на тебя стволы, — это «все под контролем»?!
— Ну, спрашивается, зачем, пока я рылась в сейфе, ты задушил постового у дверей?!
— К твоему сведению, он пытался войти!
