Колон постучал в дверь и отошел в сторонку, чтобы не попасться в очередную веселую ловушку.
Открылась дверка.
— Да? — прошипел Боффо.
— Ты имел в виду его фальшивый нос? — спросил Колон.
— Настоящий! А теперь проваливайте!
Дверка захлопнулась.
— Псих, — твердо заявил Шнобби.
— У Бино был нос. Нормальный нос. А ты ничего необычного не заметил?
— Да нет, пара дырок, все как обычно.
— Я не особый знаток всякого рода носов, — пожал плечами Колон, — но либо брат Боффо сильно ошибается, либо происходит что-то подозрительное.
— Типа?
— Шнобби, тебя ведь можно назвать профессиональным солдатом?
— Можно, Фред.
— Сколько раз тебя понижали по службе, лишая всех привилегий и премий?
— Много, — гордо заявил Шнобби. — Но я всегда на них клал.
— Ты побывал на многих полях брани?
— О, их были тысячи.
Сержант Колон кивнул.
— И видел много трупов, пока заботился о павших…
Капрал Шноббс тоже кивнул. И тот и другой прекрасно знали, что забота эта заключалась большей частью в сборе ювелирных украшений и краже сапог. На многих полях брани в самых разных странах последнее, что видели умирающие от ран враги, — это приближающегося к ним капрала Шноббса с мешком, ножом и расчетливым выражением на лице.
— Жаль было оставлять хорошие вещи, — пояснил Шнобби.
— Значит, ты видел, как мертвые тела становятся… более мертвыми.
— Мертвее мертвых?
— Ну, понимаешь, более трупными, — растолковал известный судебно-медицинский эксперт сержант Колон.
— Такими окоченевшими и лиловыми?
— Именно.
— А потом рыхлыми и слякучими…
— Во-во…
— С таких легче всего снимать кольца, точно говорю…
— Я к чему веду, Шнобби. Из нас ты единственный можешь определить, сколько дней прошло со времени явления Смерти. Возьмем этого клоуна. Ты рассмотрел его так же хорошо, как и я. Что скажешь?
— Рост пять футов девять дюймов. Башмаки не моего размера. Слишком здоровенные.
— Сколько он уже был мертв?
— Пару дней. Это сразу видно, потому что…
— Но Боффо видел его вчера утром — интересно, как это он исхитрился?
Они последовали дальше.
— Сложный вопрос, — наконец сказал Шнобби.
— Ты прав. Думаю, капитана этот факт очень заинтересует.
— А может, он превратился в зомби?
— Вряд ли.
— Терпеть не могу зомби, — задумчиво произнес Шнобби.
— Правда?
— С них башмаки не больно-то сопрешь.
Колон кивнул проходившему мимо попрошайке.
— Ты по-прежнему занимаешься народными танцами в свободное от службы время? — спросил сержант Колон.
— Ага. Сейчас мы разучиваем «Уборку Душистой Сирени». Там такой сложный двойной перекрестный шаг…
— Ты определенно очень разносторонний человек, Шнобби.
— О да, Фред, я люблю и спереди, и сзади, и…
— Я хотел сказать, ты представляешь собой крайне занимательный случай дихотомии.
Шнобби дал пинка какому-то маленькому нечесаному псу.
— Что, Фред, снова начитался всяких книжек? Умные слова и так далее?
— Приходится совершенствовать свой ум, Шнобби. А все ведь из-за этих новобранцев. Моркоу вечно сидит, уткнувшись носом в книгу, Ангва знает всякие мудреные словечки, которые мне приходится искать по словарям. Даже этот коротышка умнее меня! Новички все соки из меня выпили. Я ощущаю себя каким-то недоразвитым.
— Ну, ты намного умнее Детрита, Фред, — попытался утешить своего приятеля Шнобби.
— Вот и я себя так же успокаиваю. Я говорю себе: «Фред, как бы там ни было, ты все равно умнее Детрита». А потом добавляю: «Ага, Фред, и
Он отвернулся от окна.
Проклятая Стража!
Проклятый Ваймс! Вот уж поистине не тот человек и не на том месте. Ну почему люди не учатся у истории? Предательство должно быть у него в генах! Как может город функционировать исправно, когда такой человек
Человек, подобный Ваймсу, мог все испортить. Не потому, что он был особо умным. Умный стражник — это само себя отрицающее. Но абсолютная хаотичность действий тоже может причинить немало неприятностей.
Ружие лежало на столе.
Как же поступить с Ваймсом?
Убить его.
Ангва проснулась. Был уже почти полдень, она лежала в своей постели в доме у госпожи Торт, и кто- то стучал в дверь.
— Гм-м-м? — промычала она.
— Понятия не имею. Сказать, чтобы проваливал? — раздался голос где-то на уровне замочной скважины.
Ангва быстро попыталась сообразить, что происходит. Ее предупреждали об этом — другие постояльцы. Сейчас она терпеливо ждала, когда наступит время ее реплики.
— О, спасибо, милая. Опять я за свое, совсем забыла… — сказал голос.
С госпожой Торт спешить было нельзя. Достаточно сложно жить в доме, которым управляет женщина, чье сознание только номинально связано с настоящим. Госпожа Торт была медиумом.
— Ты снова включила свое предвидение, госпожа Торт, — улыбнулась Ангва, спуская ноги с кровати и быстро осматривая стопку одежды на стуле.
— На чем мы остановились? — по-прежнему из-за двери спросила госпожа Торт.
— Ты только что сказала: «Понятия не имею. Сказать, чтобы проваливал?» — напомнила Ангва.
Одежда! Вечно из-за нее неприятности! Вервольфу мужского пола достаточно позаботиться только о трусах, а потом притвориться, будто бы он вышел пробежаться.
— Правильно, — госпожа Торт откашлялась. — Пришел молодой человек и спрашивает тебя.
— Кто он? — спросила Ангва.
Молчание.
