Библиотекаря.

С полицейским значком.

Дракон совершал медленный полет над ночным городом, лениво помахивая крыльями. В этом он совершенно не нуждался. Тепловые потоки давали ему подъемную силу, вполне достаточную для этого.

Огни полыхали, охватив весь Анк-Морпорк. Между многочисленными горящими зданиями и рекой образовались цепочки людей с ведрами, так что ведра начали изменять свой путь и похищаться. На самом деле вам совсем не нужно было ведро, чтобы поднять мутную воду реки Анк – для этого было достаточно сети.

Вниз по течению реки команда прокопченных людей лихорадочно работала над тем, чтобы закрыть огромные, проржавевшие ворота под Бронзовым Мостом. Они представляли последнюю защиту Анк- Морпорка от огня, с тех пор как тот потерял ясные очертания и незаметно, шаг за шагом перешагнул за городские стены. Там внизу человек мог задохнуться.

На мосту работали те, кто не смог или не захотел убегать. Большинство же, покинув ворота города, направились к прохладным, покрытым туманом равнинам.

Но ненадолго. Дракон, изящно рисуя в небе петли и кривые над царившим внизу опустошением, пролетел над городскими стенами. Через несколько минут стражники увидели взлетевшее сквозь туман и дым пламя. Людской поток повернул вспять, дракон реял над ним как овчарка, стерегущая стадо. Огни разрушенного города полыхали заревом на крыльях дракона.

– У вас есть какие-нибудь соображения, что нам делать дальше, сержант? – сказал Валет.

Двоеточие не ответил. Надеюсь, что капитан окажется где-нибудь поблизости, подумал он. Он не мог сообразить, что делать дальше, а большой запас слов только сбивал его с толку.

Огонь начал угасать, соприкоснувшись с подымающейся водой, сбитые с толку язычки огня завершили свою работу. Дракон не склонен был появляться, чтобы продолжать сеять разрушения и смерть. Он уже совершил задуманное.

– Я сомневаюсь, что оно состоится, – сказал Валет.

– Что? – сказал Морковка.

– Жертвоприношение, вот что.

– Сержант сказал, что люди не согласятся с этим, – стоически сказал Морковка.

– Да, конечно. Но посмотрите на это с другой стороны: если вы скажете людям, что произойдет, или ваш дом сгорает вместе с вами, или некая девушка, которую вы никогда и в глаза не видели, будет съедена, да-а, вполне возможно, они немного задумаются. Человеческая натура, понимаете.

– Уверен, что герой прибудет вовремя, – сказал Морковка. – С новым видом оружия, или еще чем-то подобным. И ударит дракона в уязвимое место.

Внезапно все притихли, напряженно прислушиваясь к его словам.

– Куда именно? – сказал Валет.

– В место. Которое уязвимое. Мой дедушка частенько рассказывал мне истории. Ударить дракона в его уязвимое место, так он сказал, и вы его убьете.

– Просто врезать ему? – проникаясь интересом, спросил Валет.

– Не знаю. Но полагаю, что так. Хотя, Валет, я тебе уже рассказывал раньше, что это не совсем верно…

– А где это место?

– Ах, у каждого дракона по-разному. Вы поджидаете, пока дракон не подлетит поближе, а затем вы говорите, вот же оно уязвимое место, а потом убиваете его, – сказал Морковка. – Что-то в этом роде.

Сержант Двоеточие бессмысленно смотрел в небо.

– Гм-м, – сказал Валет.

Они посмотрели на раскрывавшуюся панораму всеобщей паники. Затем сержант Двоеточие сказал:

– А ты уверен насчет этих уязвимых мест?

– Да. Ну, конечно.

– Надеюсь, что это не так, парень.

Они бросили еще один взгляд на охваченный ужасом город.

– Знаете, – сказал Валет, – вы всегда мне рассказывали, что постоянно выигрывали призы за стрельбу из лука в армии, сержант. Вы говорили, что у вас была счастливая стрела, и вы всегда проверяли, чтобы вернуть счастливую стрелу на место, вот как вы говорили…

– Верно! Верно! Но это ведь совсем другое дело, не так ли? Я не герой, что там ни говори. Почему я должен это делать?

– Капитан Бодряк платит нам тридцать долларов в месяц, – сказал Морковка.

– Да, – сказал Валет, ухмыляясь, – а вы получаете дополнительные пять долларов за исполнение его обязанностей.

– Но капитан Бодряк ушел, – сказал Двоеточие жалким голосом.

Морковка бросил на него суровый взгляд.

– Уверен, – сказал он, – если бы он был поблизости, то первым отправился…

Двоеточие жестом призвал его к молчанию.

– Это все конечно хорошо, – сказал он. – Но что если я не попаду?

– Посмотрите на светлую сторону, – сказал Валет. – Наверно вы никогда об этом не узнаете.

Выражение лица сержанта Двоеточие сменилось злой, отчаянной ухмылкой.

– Ты имеешь в виду, мы никогда об этом не узнаем, – сказал он.

– Что?

– Если ты думаешь, что я буду торчать, выслеживая добычу, на крыше, то сильно ошибаешься. Я приказываю тебе следовать за мной. Так или иначе, – сказал он, – ты ведь тоже получаешь дополнительно один доллар.

Лицо Валета перекосилось от ужаса.

– Нет, я не пойду! – проквакал он. – Капитан Бодряк сказал, что ему пришлось пять лет урезать себя во всем, чтобы быть опозоренным!

– Что ж, ты можешь просто вернуть деньги. Ты ведь все знаешь об уязвимых местах. Я ожидал, что ты будешь драться.

Морковка четко отдал честь.

– Разрешите вызваться добровольцем, сэр, – сказал он. – Я ведь получаю только двадцать долларов в месяц как практикант и мне нет никакого дела до этого, сэр.

Сержант Двоеточие прочистил глотку. Затем поправил нагрудник. Нагрудник был украшен рельефом из выразительных грудных мышц, скрывавшихся под ним. Грудь и живот сержанта умещались в нем так же, как желе заполняет форму.

Что мог сейчас делать капитан Бодряк? Да-да, он выпил бы. Но если он не выпивал, то что он мог делать?

– Вот что нам нужно, – медленно сказал он, – нам нужен План.

Это прозвучало весьма заманчиво. Впрочем, само по себе высказывание достойно платы. Ведь если у вас есть План, то вы на полпути к его осуществлению.

И ему уже показалось, что он слышит приветственные крики. Толпы народа выстроились вдоль улиц, бросая цветы, а его с триумфом несли по ликующему городу.

Недостаток состоял в том, как он мог заметить, что несли его в урне.