– Чистые предрассудки, – сказал Обычный. – Как вы понимаете, он бессмертен. Более важно, разумеется, семейное положение. И общественный класс. Я верю, что-то можно сделать со смрадом. – Он склонился к ним, в его голосе зазвучала скрытая боль и настойчивость и, как заметили они, впервые он обрел свое истинное звучание. – Пожалуйста, задумайтесь на этим! – прошипел он. – Только одну в месяц! Взамен за столь большие блага! Семьи людей, приближенных к королю, Тайные Советники, вроде вас, не будут, разумеется, приниматься в рассмотрение. А когда вы обдумаете все альтернативы…
Они не обдумывали все альтернативы. Им вполне хватило обдумать только одну из них.
Тишина обволакивала их по мере того, как говорил Обычный. Они избегали глядеть друг другу в лицо, из боязни увидеть себя, как отражение в зеркале. Каждый думал: кто-то из присутствующих вскоре бросится что-нибудь говорить, протестовать, а тогда я пробормочу слова одобрения, но сейчас лучше не говорить ничего, я не столь глуп, но без сомнения пробормочу весьма твердо, так что другие не будут сомневаться в полном неодобрении, потому что в подобные времена всем порядочным людям следует встать поближе и прислушиваться…
Но никто ничего не сказал. Трусы, подумал каждый из них.
И никто не прикоснулся к пудингу, а также с кирпич толщиной шоколадных конфет, поданных на десерт. Они просто слушали с ужасом, краснея и бледнея, а Обычный продолжал бубнить, а когда их отпустили, то они попытались разойтись поодиночке, так чтобы не нужно было говорить друг с другом.
За исключением главы торговцев. Он обнаружил, что покидает дворец с главой убийц, и они шли бок о бок, осторожно пытаясь обогнать друг друга. Глава торговцев пытался увидеть во всем светлую сторону; он был из тех людей, которые затевают петь песни, когда дела принимают крутой оборот.
– Вот так-так, – сказал он. – Теперь мы Тайные Советники. Просто удивительно.
– Гм-м, – сказал убийца.
– Хотел бы знать, в чем разница между обычными советниками и тайными советниками? – громко вслух поинтересовался торговец.
Убийца бросил на него сердитый взгляд.
– Думаю, – сказал он, – разница в том, что от вас ожидают, что вы будете жрать дерьмо.
Он опять уставился на свои ноги. В голове у него всплыли последние слова Обычного, когда он пожимал вялую руку секретаря. Он хотел знать, не слышит ли кто-нибудь еще их разговор. Вряд ли… это были только слова, но и определенное состояние. Обычный просто шевелил губами около них, в то время как вглядывался в лунообразное лицо убийцы.
ПОМОГИ. МНЕ.
Убийца затрясся от страха. Почему он? Насколько он мог понять, был только единственный вид помощи, который он был способен оказать, но немногие люди просили его оказать самим себе. На самом деле они обычно платили большие деньги за то, чтобы вручить ее как неожиданный подарок другим людям. Он хотел знать, что случилось с Обычным, что сделало любую альтернативу лучше…
Обычный сидел в одиночестве в темном, разрушенном зале. Ожидая.
Он мог попытаться бежать. Но дракон найдет его опять. Он всегда был в состоянии его отыскать. Дракон мог унюхать его мысли.
Или он мог его сжечь. Это было наихудшим. Совсем как с Братьями. Возможно, это была самая быстрая смерть, она выглядела как самая быстрая смерть, но Обычный лежал всю ночь без сна размышляя, как эти последние микросекунды каким-то образом растянулись до субъективной, бело-горячей вечности, каждая мельчайшая частичка твоего тела, простое пятнышко плазмы, а ты, там, живой посреди всего этого…
Не ты. Я не буду тебя сжигать.
Это не было телепатией. Насколько всегда понимал Обычный, телепатия – это когда слышишь внутри головы голос.
Это было – как будто слышишь голос внутри тела. Вся нервная система зазвенела, как тетива лука.
Встань.
Обычный вскочил на ноги, перевернув стул и хлопнув ногами по столу. Когда этот голос вещал, то он владел своим телом не больше, чем вода сопротивляется силе гравитации.
Иди.
Обычный закачался на полу.
Крылья медленно развернулись, время от времени поскрипывая, пока не заполнили зал из стороны в сторону. Кончик одного крыла разбил окно и высунулся наружу, впустив в зал полуденный воздух.
Дракон медленно, чувственно вытянул шею и зевнул. Когда он закрыл пасть, то повернул голову, пока та не оказалась в нескольких дюймах от лица Обычного.
Что означает добровольный?
– Э-э, это означает, что-либо делающееся по своей собственной доброй воле, – сказал Обычный.
Но у них нет доброй воли! Они будут увеличивать мою груду, или я сожгу их!
Обычный глотнул воздух.
– Да, – сказал он, – но вы не должны…
Безмолвный яростный рев пронзил его насквозь.
Нет ничего, что я должен!
– Нет, нет, нет! – проскрипел Обычный, склоняя голову. – Я совсем не это имел в виду! Поверьте! Просто, таким образом будет лучше! Лучше и безопаснее!
Никто не может меня победить!
– Но этот случай, без сомнения…
Никто не может управлять мною!
Обычный развел руками примиряющим жестом.
– Конечно, конечно, – сказал он. – Но как вы знаете, существуют способы и способы. Способы и способы. Все сжигать и реветь без остановки, поймите, вам совсем не нужно…
Глупая обезьяна! Как иначе я могу заставить их исполнять мою волю?
Обычный заложил руки за спину.
– Они будут делать это по собственной доброй воле, – сказал он. – А со временем, они поверят, что это была их собственная мысль. Это станет традицией. Возьмите к примеру меня. Мы, люди, весьма приспосабливающиеся создания.
Дракон посмотрел на него невидящим взглядом.
– На самом деле, – сказал Обычный, пытаясь сдержать дрожь в голосе, – в самом скором времени, если только кто-нибудь заявится и скажет им, что дракон-король – это плохая мысль, они убьют его собственными руками.
Дракон моргнул.
Впервые, как мог припомнить Обычный, дракон казался неуверенным.
– Поймите, я знаю людей, – просто сказал Обычный.
Дракон продолжал пронзать его взглядом.
Если ты лжешь… – наконец решился он.
– Вы же знаете, что я не могу. Только не вам.
А они на самом деле так поступают?
– Ах, да. Все время. Это основная человеческая черта.
Обычный знал, что дракон может прочитать по крайней мере верхние слои его головного мозга. Они резонировали в ужасной гармонии. И он мог видеть могущественные мысли, таившиеся в голове у дракона, глядевшего прямо ему в глаза.
Дракон пришел в ужас.
– Простите, – устало сказал Обычный. – Но просто мы таковы. Это все для выживания, как мне думается.
И никто не пошлет могучих воинов убить меня? – почти жалобно подумал дракон.
– Не думаю.
Никаких героев?
– Ни единого. Они стоят слишком много.
Но я буду поедать людей!
Обычный заскулил.
