Шефер опять замолчал, потом добавил:

— Может, они просто похожи на нас. Технология позволяет нам забыть о нашей истинной сущности, и мы делаем вид, как будто нам не надо убивать, чтобы прокормиться. Она позволяет нам забыть, что мы все — компания обезьян-убийц, позволяет забыть о своей звериной сущности. Люди говорят о возвращении к природе, и это означает просто прогулки по лесу, как по парку, где надо созерцать птичек, кроликов и цветочки. Люди забывают, что Матушка-Природа — это тварь, которая рвет клыками и когтями, расценивая убийство как что-то само собой разумеющееся. Вот это натурально, а сады — нет. Природа — это джунгли, а не парк.

— Ну хорошо... — начал Раше.

Шефер прервал его:

— Может, как раз пришельцы и не забыли, какая Природа на самом деле. Может быть, охота — их путь назад к природе, способ поддерживать зверя живым, сохранять тонкую грань между технологией и Природой, позволяющую им совершенствовать их космические корабли и лазерное оружие. Может, им нужна такая грань и они думают, что выродятся, если станут хилыми и пресными. Возможно, вся наша Богом проклятая галактика — зона бесконечной войны, кровопролитий, где правит этакий закон джунглей в космическом масштабе. И этим тварям необходимо быть выносливыми, чтобы выжить.

Шефер усмехнулся.

— Или, может быть, — добавил он после секундной паузы, — они по жизни садисты.

Раше изумленно посмотрел на своего напарника. Он ни разу не слышал от него такой длинной речи.

— Ты действительно думаешь, что мы сможем их победить? — спросил он.

Шефер не отвечал.

Они ждали и размышляли каждый о своем. Раше больше не спрашивал Шефера ни о чем и не предлагал ему разделить собственные мысли. Он думал о Шерри и детях, и надеялся, что они в безопасности в Эльмире, или дома в Квинсе. Раше надеялся, что они не очень беспокоятся о нем. Еще он думал о тех подшивках дел, которые показывал ему Браунлоу, о нитях ужасных убийств, которые могли быть совершены пришельцами, а могли оказаться и просто совершенно необычной жестокой серией убийств. Карр думал, что это дело рук пришельцев. Раше надеялся, что он прав. Его раздражало, что он не мог быть уверен, что это пришельцы. Почему он думал, что люди могут проделывать такое со своими соплеменниками?

К какому виду относились пришельцы, если они не только допускали подобную жестокость по отношению к другому разумному виду, но и не видели в этом никакого зла? Ведь они не обезумевшие выродки или отчаянные преступники. Их корабли были большим организованным флотом, а это означало, что их сородичи воспринимают их экспедицию абсолютно нормально.

А может быть, экспедиция хищников будет воспринята в штыки. И, прилетев домой, они обнаружат встречающую их демонстрацию протеста с плакатами «Спасем людей», столкнутся с разъяренными демонстрантами, поливающими охотников кровью и краской. Все будет примерно также, как было недавно на демонстрации, нападавшей на женщин в мехах...

У людей нет меха, но пришельцы иногда обдирали свои жертвы — что они делали с этими кожами? Носили их? Будет ли голова Лемба красоваться в жилище охотника на другой планете, подкрашенная неземными красками?

Раше устал и проголодался, а отнюдь не радостные мысли довели несчастного детектива до тошноты и спазмов желудка. Но, несмотря на это, он был расположен спасти мир от «марсиан». Или по крайней мере добраться до Карра и его дружков, если после всего того, что произошло, они откажут в помощи. А, кроме всего прочего, Раше устал сидеть на жестком бетоне, он постоянно ерзал и скреб ботинком по мостовой.

Вдруг Шефер поднял руку, призывая к тишине. Раше прислушался.

Послышались шаги. Кто-то шел вверх по наклонному пандусу.

В поле зрения появился Карр, перекинувший через плечо автомат и прицепивший автоматический пистолет на пояс. Его сопровождала как минимум дюжина молодых людей, вооруженных до зубов содержимым фургона Раше, тем оружием, которое ему отдал Салвати, всем тем, что Сомалийцы продали Ямайцам. Все уже было заряжено и готово к употреблению. Ремни портупей скрещивались на широких татуированных грудях, автоматы были зажаты подмышками, мощные потные руки сжимали винтовки.

— Эй, Шефер! — позвал он. Мы проголосовали и единодушно решили, что мы за человечество. К дьяволу пришельцев!

Шефер улыбнулся без тени юмора, обнажив белоснежные зубы. Раше ненавидел эту улыбку, больше похожую на оскал.

— Хорошо, — сказал Шефер. — Теперь слушайте. Вы должны знать, с кем будете драться.

Пара Карровых дружков переглянулась, осклабившись. Кто-то иронически пропищал:

— Да-да, расскажите нам, господин полицейский!

— Те, с кем мы будем сражаться, невидимы. Их можно рассмотреть только через это, — он поднял маску пришельца. — Все они ходят в таких масках. Думаю, друг для друга они тоже невидимы без них.

— Ты принес маски для всех нас? — подал голос черный детина с бритой головой.

— Нет. Она только одна. Но, свалив одного из них, постарайтесь заполучить его маску.

— Как же мы его увидим, если он — невидимка?

— Когда они подходят, в воздухе появляется непонятное мерцание. Цельтесь в него. Только не тяните со стрельбой — эти твари больше, сильнее и изворотливее вас.

— Невидимки, да к тому же больше и сильнее? — пробормотал кто-то. — Дерьмо.

— Вот поэтому вам дали оружие, — объяснил Карр.

— Если они невидимые, то откуда мы знаем, не наблюдают ли они за нами прямо сейчас?

— Мы не знаем этого наверняка, — сказал Шефер. — Только если бы они здесь были, то уже начали бы нас убивать.

— Дьявол, — бросил здоровенный парень, отягощенный здоровенным автоматом, устанавливающимся на треногу. — Я сюда шел не для того, чтобы выслушивать его волшебные сказки о невидимках. Почему бы нам не подстрелить этого поросеночка из наших новых славных игрушек в самом лучшем районе прекраснейшего города?

Шефер секунду смотрел на наглеца, потом внезапно без предупреждения врезал ему кулаком по лицу — простой удар для начала.

Парень упал и лежал, задыхаясь на асфальте.

— Есть еще вопросы? — спросил Шефер.

— Да, — отозвался Раше. — Как ты собираешься найти их? Как заманить их туда, где мы сможем до них добраться? С помощью варьете и танцующих медведей? Или большой вывески «Только сегодня для пришельцев-убийц скидка в пятьдесят процентов»?

— У меня есть идея, — сказал Шефер. — Даже пара идей. Ведь ты сам видел, как корабли летают над городом, да?

— Верно, — согласился Раше, не понимая, куда клонит Шефер.

— Значит, они не прячутся. Они и не подозревают, что мы можем разглядеть их через эту штуковину, следовательно, у них нет оснований скрываться. Может, они прямо так и кишат над нами, и нам остается только посмотреть вверх. И еще — я с ними в контакте через это, — Шефер потрогал датчик в шее. — Думаю, они пролетают над нами каждые несколько минут, не спуская с меня глаз.

— Итак, они циркулируют наверху, — сказал Карр, а ты не принес нам F-16, Шефер, как спрашивается, мы спустим их вниз? Или ты хочешь, чтобы мы все вместе наблюдали за хорошенькими летающими корабликами?

— Думаю, наглые выродки становятся самоуверенны, — сказал Шефер. — Конечно, мы прикончили двоих из них, но ведь они-то поубивали гораздо больше людей. И обычно мы убегаем от них, а не сражаемся с ними. Если нам удастся привлечь их внимание, то они сами спустятся к нам, чтобы поохотиться. Угробить нас прямо с корабля — это сродни охоты на оленей с базукой. Это уже работа, а не развлечение.

— Да, да, складно поешь, но как привлечь их внимание? — поинтересовался Карр.

Шефер указал на советское противотанковое орудие, которое Раше уже с успехом использовал в тот день.

— Вот этим, — сказал он. — Не думаю, чтобы эта штука пробила броню корабля, но ставлю десять