– Девоньки, чайку попейте, – простонала из своей комнаты Нина Петровна. – Да и Саньке надо бы поесть.
– Ничего, дома поест, – отмахнулась Надежда. – Нам пора, Виктор там небось заждался.
Господи, Марьяна ведь совсем забыла! Виктор до сих пор лежит в машине без сознания. Даже если и пришел в себя, не может открыть дверь – ведь прикован к рулевому колесу!
– Иди, иди к нему! – воскликнула Марьяна. – Я сама соберу Саньку. Да беги же!
Она принялась торопливо одевать мальчишку. И тут раздался протяжный звонок. Похоже, на кнопку нажали мертво – и не собирались ее отпускать. И тут же в дверь загрохотали, да как! Казалось, стучали не кулаками, а прикладами!
– Что такое? – побледнела Надежда. – Опять они?
– Почему? – Марьяна схватила на руки полуодетого Саньку.
– Я ведь больше никуда не звонил! – изумился мальчик.
Надежда осторожно приблизилась к двери, сбоку заглянула в глазок – и, коротко вскрикнув, ринулась сражаться с замками.
Затем обернулась.
– Нина Петровна! Не могу открыть дверь, помогите, скорее!
Прибежала, хватаясь за сердце, Нина Петровна, глянула в глазок… и осела на пол в обмороке – второй раз за сегодняшний день.
В коридоре, несомненно, творилось что-то ужасное! Марьяна похолодела. Видно, авторитета Надежды надолго не хватило, прибыла новая группа милиционеров, покруче первых, и уж от них так просто не отделаешься! Она поспешно унесла Саньку в комнату, а сама снова выбежала в прихожую, где Надежда все еще воевала с замками.
– Не открывай! – прошипела Марьяна. – Может, лучше в окно? Успеем уйти!
– Одурела?! – закричала Надежда. – Там же Виктор!
Наконец сдался последний замок, дверь распахнулась – и Марьяна увидела стоящего на пороге Виктора… с окровавленным, изрезанным лицом (выбил стекло, чтобы выбраться из запертой машины) и с искореженным рулевым колесом, по-прежнему прикованным к руке.
Марьяна взвизгнула.
Виктор молчал, тяжело дыша.
Девушки застыли, прижав ладони к губам. И в наступившей тишине отчетливо прозвучал дрожащий детский голосок:
– Милиция? Это опять я, Санька, к вам звоню. Только уже не про бомбу. К нам ворвался бандит- паразит, вооруженный до зубов! Вы опять приезжайте!
Слава Богу, все обошлось и на этот раз: милиция вообще не прибыла, почему – догадаться было нетрудно: вызов скорее всего переключили на ту же самую группу, которая только что покинула эту странную квартиру, а они уже поняли, с кем имеют дело!
– Маряша! Маря!..
Тихий голос вывел Марьяну из оцепенения, и она подняла голову. Такое ощущение, наверное, испытывает путник, увидев, что прекрасный город, населенный приветливыми людьми, или оазис, внезапно открывшийся ему посреди безводной пустыни, – не что иное, как мираж.
Как ни хотелось остаться во сне, чтобы не верить в гибель Надежды, пришлось поднять голову и опереться на немеющие руки. Более того, пришлось «напялить» на лицо улыбку и постараться накрепко «приклеить» ее к губам.
Потому что проснулся Санька.
Проснувшись, он всегда звал только Марьяну. И никогда – Ларису. Это было, конечно, вполне понятно: спальня родителей находилась далеко от Санькиной, однако такое прохладное отношение сына к матери всегда озадачивало и даже раздражало Марьяну.
– А где мамочка? – спросил Санька. Мальчик спросил и про отца, и про Надю, и про обезьяну Абу…
Марьяна, придерживая улыбку, чтоб не свалилась, начала рассказывать о единственном персонаже, за судьбу которого нисколько не тревожилась.
– Твой Абу живет теперь в маленьком домике в Гелиополисе, на окраине Каира. Ему надоело со мной бегать, да и тяжелый он, знаешь ли, – сказала она, усаживая Саньку на горшок. – Ты не печалься, ему там не скучно. Там еще живет Васька – это такой мальчик, но он уже большой.
– Дяденька? – уточнил Санька.
– Да вроде, – неуверенно ответила Марьяна, вспоминая мальчишеские повадки Васьки, вспоминая его вспыхивавшие глаза, с восхищением смотревшие на Марьяну. – Eсли и дяденька, то еще совсем молодой. Но у него есть замечательная собака, которую зовут Китмир. Oна такая лохматая и веселая, а морда у нее длинная и улыбчивая.
– Улыбчивая? – озадачился Санька, стоявший под теплым душем. – А почему?
– Ну, не знаю, – пробормотала Марьяна. – Может, Китмир знает, что все будет хорошо…
– А он знает, когда мы поедем домой? – посмотрел на нее Санька, смешно поводя головенкой, чтобы смахнуть со лба мокрые пряди.
– Наверное, знает, – пожала плечами Марьяна. – Только я забыла спросить.
