шарообразную систему с радиусом в три миллиона световых лет. Галактики нашей группы связаны между собой силой притяжения и вращаются вокруг точки, расположенной между двумя самыми крупными из них: М31 и нашей Галактикой.

Чтобы достичь ближайшего скопления галактик за пределами нашей Местной группы, расположенного в созвездии Девы, надо преодолеть пропасть в тридцать миллионов световых лет. А беспредельная Вселенная все глубже и глубже исследуется мощными инструментами, созданными человеком... В наше время полагают, что на участке небесной сферы размером с полную Луну находится в среднем 400 галактик и что с помощью большого пятиметрового телескопа Маунт Паломар можно будет сфотографировать миллиард галактик...

Самая дальняя из доступных ныне наблюдению галактик ЗС295 находится от нас на расстоянии 6 миллиардов световых лет. Это значит, что доходящие от нее световые волны были испущены тогда, когда еще не было ни Земли, ни даже Солнца. Но радиотелескопы позволяют нам проникнуть в бесконечные бездны Вселенной еще глубже: они улавливают волны, странствовавшие на протяжении десяти миллиардов лет и даже более.

Где же конец этой бездне? На этот великий вопрос человек, возможно, никогда не получит ответа. Но мы должны всегда помнить о нем, обращаясь к проблеме жизни. Почему, собственно, жизнь должна быть привилегией для такой малой песчинки, как Земля?

СОВРЕМЕННЫЕ АСТРОНОМИЧЕСКИЕ МЕТОДЫ

Любопытный и склонный к критике ум может задаться вопросом: каким образом астрономы могут выдвигать подобные теории и оперировать такими числами, не опасаясь противоречий и нелепостей? Сразу надо признать, что погрешности здесь часто довольно велики. Когда мы говорим, что туманность Андромеды находится от нас на расстоянии двух миллионов световых лет, это может значить, что действительное расстояние полтора миллиона, а может - три. Астрономы осознают наличие таких погрешностей, хотя и не оговаривают их всякий раз. На самом деле они несущественны: ни выводы из производимых измерений, ни тем более общая картина Вселенной, которую мы сейчас очертили, от них не зависят.

Скорее стоит удивиться, что человек вообще способен представлять себе и хотя бы

тельно оценивать такие расстояния. Мы здесь не можем детально описывать методы, которые позволили шаг за шагом прийти к этому. За последнее столетие они достигли невероятного прогресса. Долгое время астрономы отмечали только положение звезд. Но усовершенствование техники дало возможность измерить расстояние до многих из них (впервые это сделал Бессель в 1838 г.), а для некоторых 'двойных' звезд, одна из которых вращается вокруг другой, - даже массу.

Но решительный поворот произошел с возникновением астрофизики, т.е. дисциплины, изучающей 'физику небесных тел, их состав и эволюцию. Основополагающим было открытие спектрального анализа. Он столь важен, что о нем следует сказать несколько слов. Этот метод, освоенный всего около ста лет тому назад, основан на изучении лучей разного цвета, на которые распадается белый. У небесных тел изучаются 'спектральные полосы' - тонкие детали спектра, характерные для излучающих их веществ. Они позволяют получить интереснейшие результаты, поскольку подчиняются весьма строгим законам.

Огюст Конт пессимистически предсказывал, что мы никогда не узнаем, из чего сделаны звезды. Но уже в 1864 году Хаггинс попытался приложить спектральный анализ к исследованию звезд. Через несколько лет стало ясно, что даже самые отдаленные небесные объекты состоят из веществ, известных нам на Земле. Была доказана и единая природа света. Это явилось весьма многообещающим для науки открытием.

Спектральный анализ позволяет узнавать и точно вычислять не только температуру, давление, магнитное поле и химическое строение небесных тел, но и их 'радиальную скорость', то есть скорость перемещения тела по направлению взгляда наблюдателя.

Есть и другое первостепенной важности следствие из углубленного изучения 'спектральных линий'. Установили, что каждый тип спектра соответствует определенной мощности излучения, называемой 'абсолютной звездной величиной'. Ее сопоставление с видимым блеском звезды позволяет вычислять расстояния до звезд и их массу. В результате всего за несколько десятилетий астрономам удалось дать нам современное описание Вселенной.

Но за этим успехом возникла необходимость создания телескопов-гигантов. Чтобы разглядеть все более далекие объекты, необходимо все больше и больше света. Тогда на смену большим астрономическим телескопам (более 16 м длины - самая большая труба в Европе) пришли большие телескопы-рефракторы. Назовем 1,52, а затем 2,57-метровые телескопы на горе Вильсон,. пятиметровый гигант в Маунт Паломар и телескоп Шмидта диаметром 1,80 м*. Эти инструменты (все в США) помогли достичь хороших результатов. Самым большим французским телескопом остается 1,93-метровый инструмент в Сен-Мишель де Прованс, хотя уже проектируется 3,5-метровый**. Однако по качеству наши инструменты относятся к лучшим в мире, особенно телескоп Пик дю Миди, который к тому же еще и расположен в исключительно благоприятном месте.

Впрочем, создание больших телескопов имеет свои пределы: земная атмосфера становится для этих монстров весьма неудобной. Абсорбция и особенно турбуленция воздуха не позволяют до конца использовать их достоинства.

* 'Телескоп Шмидта' - особый тип телескопа; диаметр крупнейших из них - более 2 м. - Прим. пер.

** К 1988 году построен не был; дальнейших сведений мы не имеем. - Прим. пер

мер, пятиметровый телескоп Маунт Паломар лишь в исключительных случаях дает разрешающую способность в 1/5 дуговой секунды, что в восемь раз хуже расчетной. Конечно, эти проблемы будут сняты, когда мы научимся размещать такие инструменты на орбите или на Луне. Но из телескопов, построенных на Земле, сегодня крупнейшим считается построенный в СССР, - его диаметр 6 м*. Чтобы создать такой инструмент, приходится преодолевать неимоверные трудности. Огромные проблемы связаны с отливкой и особенно охлаждением зеркал из жаростойкого стекла: первое 42-тонное зеркало для русского шестиметровика при охлаждении треснуло, а охлаждали его два года! Обточкой и полировкой таких зеркал занимаются специалисты, которых в мире, возможно, всего несколько человек. Один из самых знаменитых мастеров в этой области - француз Текеро. .

Обычно астронома представляют себе прильнувшим к окуляру телескопа и рисующим цветными мелками увиденную им картину. Но, за исключением некоторых наблюдений за планетами, первичную информацию, как правило, получают, используя вспомогательные устройства, установленные в обсерватории: фотопластинки, различные спектрографы и многие другие. Особо упомянем 'электронную камеру'. Этот прибор, изготовленный французским астрономом Лальманом, позволяет достичь гораздо большей чувствительности, чем обычные фотопластинки. В общем, все эти вспомогательные приспособления к главному инструменту становятся все сложнее... и дороже.-Теперь, например, невозможно представить себе телескоп,

* Новые технологии уже позволили построить несколько 8-метровых телескопов и проектируются телескопы с диаметром зеркала более 10м.- Прим. пер.

ный в обсерватории, без компьютера, управляющего его движением и обрабатывающего полученные данные. Особенно сильное впечатление производят радиотелескопы. Сам по себе такой 'телескоп' - это просто большая металлическая решетка, которую разве что время от времени красят. А в обсерватории находятся приемники с кучей проводов, которые гораздо больше поражают непосвященного.

Столь сложная аппаратура повышает эффективность работы, но труд астронома теряет поэтичность, которая так пленяла еще полвека тому назад. Бывают астрономы, которым никогда не приходилось глядеть своими глазами в телескоп. Обычно теперь начинающий ученый несколько лет мастерит какой-нибудь новый приемник или что-то в этом роде, точит детали, паяет, возится с крохотными штучками, каждая из которых стоит целое состояние. А когда наконец все гото- ХХ во, наблюдения сводятся к долгому сидению перед записывающим устройством. Потом астроном уносит с собой бобину с перфолентой или магнитной лентой, и только после того, как компьютер все просчитает, станет ясно, был ли толк в его работе, принесла ли она новые знания о Вселенной.

Можно сожалеть об этой эволюции (касающейся, впрочем, не только астрономии) и с ностальгией вспоминать ночь на 7 января 1610 года, когда Галилей, едва направив трубку на небо, сделал больше открытий, чем любой нынешний астроном за всю свою жизнь. Но только ценой этих сложностей, этой работы, где подчас больше рутины, чем творчества, мы постепенно смогли установить описанную здесь модель Вселенной.

Но это описание было бы неполным, если не сказать еще об одной великой, захватывающей тайне: общее движение галактик. Недавно

ло известно, что большая часть галактик с огромной скоростью удаляются от нас, и притом тем быстрее, чем дальше находятся. Впечатление такое, что в космосе когда-то произошел грандиозный взрыв. Есть мнение, что перед нами циклическое движение. Галактические системы в какое-то время удаляются друг от друга - это фаза расширения Вселенной, в которую мы и живем, - а в какое-то время сближаются. Так что космос напоминает воздушный шарик, который то надувают, то снова спускают.

Документ 3

РАССЛЕДОВАНИЕ В ПРЕДЕЛАХ СОЛНЕЧНОЙ СИСТЕМЫ

БЛИЖНЕЕ ОКОЛОЗЕМЬЕ

Естественно начать поиски жизни с ближайших окрестностей Земли - с мест, которые мы, зная все сказанное, назовем 'ближним околоземьем'.

Само собой, люди прежде всего подумали