будет ложным и неполным представлением о Нем... Приписывая Богу наши ощущения, мы неизбежно тем самым приписываем Ему несовершенства нашей природы'.

Даже не имея еще доказательств существования других разумных существ, некоторые мыслители заранее стремятся примирить догмат с тем, что рано или поздно неизбежно станет истиной. 'Разве не могла эта сила, осенившая среднюю планету системы (вероятно, потому, что планета в том нуждалась), осенить расу какой-либо иной планеты в прошлом, когда пробил час ее

ния, или в будущем, когда исполнится мера времен?' - пишет сэр Дэвид Брюстер, А вот что говорит отец Тейяр де Шарден: 'Чтобы быть Альфой и Омегой, Христос должен, не теряя Своей человеческой природы, стать со-сущим физической безмерности Длительности и Пространства. Чтобы царствовать на Земле, Он дожен сверходухотворить мир'.

Мы воздержимся от комментариев*. Религии - все религии - уже пережили глубокий кризис. Несомненно, личная вера многих пострадает, но можно предположить, что Церкви от этого не поколеблются. Ведь идейная революция, нараставшая в течение последних четырехпяти столетий, более протяженная во времени, но и более коренная, чем посещение инопланетян, - должна была потрясти их еще сильнее.

Внезапное явление разумных существ, забота, если угодно, о мнении, которое могут составить о нас эти беспристрастные наблюдатели, должны были бы помочь становлению нового сознания в масштабах нашей планеты. Если наша средневековая политика предстанет без прикрас, инопланетяне испытают отвращение, описанное в ряде философских повестей 'Персидских письмах' или 'Микромегасе'.

И политическая обстановка, благодаря открытиям, которые мы совершим в космосе, тоже изменится. Лучшее доказательство тому - первое событие в этом роде, пережитое нашей цивилизацией.

В 3 часа 56 минут в понедельник 21 июля 1969 года житель Земли Нейл Армстронг первым

* Православная Церковь трактует человека как 'заблудшую овцу' или 'блудного сына' (Евангелие от Луки, гл. 15) Отца Небесного. Прочие же Его создания, сколько бы их ни было, не согрешили и не имеют нужды в искуплении. - Прим. пер.

пил на Луну. 'Это маленький шаг для человека, - сказал он, - но огромный шаг для всего человечества'.

К астронавтам обратился президент Соединенных Штатов Ричард Никсон:

'Этот день останется одним из самых славных в нашей жизни. Я уверен, что все народы Земли вместе с американским народом отдадут должное огромному подвигу, совершенному вами. Благодаря вам, небеса стали отныне частью нашего мира. Ваши слова, доносящиеся из моря Спокойствия, заставляют нас удвоить усилия, чтобы добиться мира и спокойствия на Земле. В этот миг неоценимой важности для истории человечества все народы мира объединились. Они могут гордиться тем, что вы совершили'.

А перед тем как покинуть Луну, два земных эмиссара положили на нее кремневый диск с посланиями от ста пятидесяти трех глав государств и государственных деятелей, пожелавших оставить свое имя на первой странице золотой книги наступающей эры. На диске выгравированы пожелания всеобщего мира, сотрудничества и благополучия. Это первое проявление единой воли людей Земли. Как жаль, что эти прекрасные слова остались лишь словами, что правая рука наших политиков, писавших эти письма, не знала, что делает левая!

В высшей степени желательно, чтобы при контакте с внеземной цивилизацией у землян вновь пробудились те чувства, что впервые проявились, когда человек с нашей планеты ступил на Луну.

Как скоро объединятся земляне, будет зависеть и от того, как пройдет первый контакт. Если мы почувствуем давление инопланетян и тем более опасность с их стороны, можно прямо сказать, что общечеловеческое единение неизбежно.

Одной из первых проблем будет выбор посла или делегации к нашим гостям. Можно поразвлечься, воображая, как это часто делают авторы фантастических романов, историческую встречу; можно составить делегацию по своему вкусу. Проблема очень похожа на ту, что стояла перед Святым Людовиком. Желая вступить в сношения с монголами, он послал к великому хану Каракорума и другим татарским вождям посла Рубрука, Варфоломея Кремонского и еще четыре-пять человек. Кто же станет нашим Рубруком? Глава государства - обязательно националист? Дипломат, привыкший тянуть время? Бравый вояка в военной форме? Религиозный деятель - неизбежно миссионер? Ученый - почти наверняка теоретик? Выбор нелегок. Все сойдутся лишь на кандидатуре поэта. Кто не жалел, что его не было на 'Аполлоне-11'...

НЕ КОСМОС ЛИ РЕШИТ ВСЕ НАШИ ПРОБЛЕМЫ?

Все предыдущие рассуждения могли вас позабавить, разбудить фантазию или заставить размышлять. Можно даже вместе со Шкловским пожалеть, что эти проблемы мало интересуют философов, социологов и психологов, так что они оставлены в удел астрономам, не являющимся специалистами в этой области. Все наши рассуждения - серьезные и шуточные, важные и мимолетные, - надо признаться, почти ни На чём не основаны. Точнее говоря, они исходят из двух гипотез, которые, как мы пытались показать в двух предыдущих главах, довольно-таки маловероятны: во-первых, что будет реальная встреча с инопланетянами в результате межпланетного путешествия; во-вторых, что наши потенциальные собеседники окажутся очень

260

ки к нам и по физической природе, и, самое главное, по уровню развития.

Мы предполагаем, что иные разумные существа, скорее всего, окажутся гуманоидами. В этом, следовательно, ничего удивительного нет. Но вот встреча с существами, во всем подобными нам, была бы похожа на чудо. Тем более что и о самих себе нельзя уверенно сказать, как долго продлится теперешнее наше состояние. В одном убеждены: удручающий разрыв между нашими знаниями (довольно обширными) и нравственно-социальным поведением (порой первобытным) не останется таковым. Не пройдет и нескольких столетий, как все изменится. Оптимистичный прогноз, не правда ли? Что такое тысяча лет для биологической и, возможно, постбиологической эволюции человека разумного?

Поэтому наиболее подходящей гипотезой будет следующая: маловероятно, что в ходе исследования космоса мы войдем с кем-нибудь в контакт раньше, чем сами существенно эволюционируем. Если такое все-таки случится и существа, которых мы обнаружим, окажутся менее развитыми, чем мы, их (увы!) ожидает судьба полинезийцев шестнадцатого века или амазонских индейцев двадцатого.

Если же жители далекой планеты ушли от нас на несколько столетий или тысячелетий вперед, возможно, что мы встретимся не на их территории: они сами высадятся на Земле. Не исключено, что страхи землян на сей счет небеспочвенны, но от нас, судя по всему, уже мало что будет зависеть.

Мы можем даже рискнуть пойти дальше и расстаться с последними признаками антропоцентризма. Не исключено, что внеземные разумные существа окажутся настолько непохожими на нас, что общение с ними будет практически

но. Ведь мы не так уж далеко ушли от других высших млекопитающих собак или дельфинов, - а наше общение с ними минимально.

Представим себе, что некая высокоразвитая раса путешествует по Галактике, методично исследуя планету за планетой в поисках чрезвычайно удачливых видов животных: таких, которым удалось просуществовать много тысячелетий. Наши инопланетяне, чтобы не вымереть самим, хотят научиться у этих видов преодолевать влияние среды - ищут, так сказать, элексир долголетия, но не для индивидуума, а для всего вида. В этом случае мы бы увидели, что они тщательно изучают муравьев и термитов, жизнь которых насчитывает миллионы лет, и не обращают никакого внимания на нас - приматов-парвеню, бесконечно гордящихся странной гипертрофией своей нервной системы!..

Итак, вслед за фон Хёрнером и другими астрономами мы можем полагать, что во Вселенной есть два типа цивилизаций. Такие, как наша, изолированы на своей родной планете, развитие их проходит с трудом, и самое существование постоянно под угрозой. В столь тяжких условиях земляне долго не выживут, если только не установят контакт с цивилизациями другого типа: с теми, кто уже находится в постоянных сношениях, имена которых значатся в 'галактическом адрес-календаре' Фреда Хойла. Тогда все станет быстро и легко, и эти цивилизации смогут помочь своим 'бедным родственникам'. И перед нами 'откроется бесконечность времен', иначе говоря, бессмертие человечества.