– Сашку здесь оставь, – вздохнул он. – Идем, посмотришь, что к чему. Может, мысли какие появятся.

– Ты мне объяснишь, в чем дело? – разозлилась я, двигаясь вслед за ним в направлении подъезда.

– Значит, так. Гаврилова Анастасия Викторовна, бывшая танцовщица ночного клуба «Пирамида», ныне безработная… Подруга Миши Молчуна, и эта квартира, кстати, его. Ночью гражданка Гаврилова приехала вместе с мужчиной, они поднялись в квартиру, квартира на втором этаже. По словам консьержа, оба были сильно навеселе. Никакого шума из квартиры № 4 он не слышал, утверждает, что все было тихо. В 7.30 приехал из командировки сосед, поднимаясь в свою квартиру, он живет на третьем этаже, обратил внимание на то, что дверь в квартиру № 4 чуть приоткрыта, а в замке торчат ключи. Это показалось ему странным. Он позвонил в дверь, никто не ответил. Тогда он обратился к консьержу, они вдвоем вошли в квартиру и обнаружили в холле гражданку Гаврилову без признаков жизни, а в гостиной спящего мужчину. Вызвали милицию. Мужчину удалось растолкать с большим трудом, поначалу ребята решили, что его тоже того… Пьян он был в стельку.

– Ты хочешь сказать, это Тагаев? – спросила я.

– Не хочу. Но это он.

– И где сейчас этот придурок? – грязно выругавшись, полюбопытствовала я.

– В камере, естественно. Где же ему быть, если никаких внятных объяснений он дать не может.

– А что он вообще говорит? – Мы стояли в холле подъезда в двух шагах от лифта, Вешняков отводил взгляд, а я испытывала сильнейшее желание что-нибудь разбить.

– Что женщину он не убивал. О событиях ночи не помнит. Говорит, пили в «Пирамиде», а потом здесь. Далее провал.

– Здорово, – хмыкнула я. – Ты хоть раз так напивался, чтобы ничего не помнить?

– Я и не пытался. Слушай, Ольга, вы что, поссорились?

– Придурок. Не ты, Тагаев.

– Поссорились?

– Мы долго будем здесь стоять? – огрызнулась я. Вешняков вздохнул и начал подниматься по лестнице.

– Должен тебя предупредить, дела хреновые.

– Я уже поняла. Чего хорошего в том, чтобы пить до бесчувствия.

– Ольга, я серьезно.

– И я не шучу. Надеюсь, ты не думаешь, что Тагаев в самом деле ее убил?

– Не думаю, – без особой уверенности ответил он. – Но, похоже, подозреваемых больше нет.

Мы подошли к тяжелой двери с цифрой «четыре» на табличке, дверь была приоткрыта, из квартиры доносились голоса. Артем вошел первым, я за ним. Мой давний знакомый Валера сидел на корточках и что- то разглядывал на полу.

– Привет, – сказал он мне, подняв голову и оптимистично улыбнулся. – Дай закурить.

– Не курю.

– Вот это сила воли. – Он достал сигарету из пачки и закурил.

– Чего стреляешь, если свои есть? – проворчал Артем.

– Из принципа. Опять же про запас.

– Разумно, – кивнула я. – Что скажешь?

– А чего тут скажешь? Сначала он стукнул ее головой о твердый предмет, говоря попросту, к стене припечатал, а потом придушил. Не похоже, чтобы она сопротивлялась, то ли пьяна была так, что рукой пошевелить не могла, то ли перепугалась.

Прямо напротив входной двери в гостиную распахнутая настежь дверь. Я увидела диван, красный плед на полу, пустая бутылка коньяка, разбитая рюмка, вокруг валялись какие-то осколки, увядшая роза, лужа воды на паркете.

– Похоже на ураган, – пробормотала я. – А говоришь, не сопротивлялась.

– Вазу и рюмку, скорее всего, разбили раньше, просто по пьянке. Хотя…

Труп уже увезли, я стояла и молча оглядывалась. Валерка ткнул пальцем в сторону стены.

– Вон там она лежала. – Я увидела слабый след мела на паркете. – Похоже, намеревалась покинуть квартиру.

– Отпечатки пальцев есть? – спросила я.

– Сколько угодно.

Квартира, как ни странно, оказалась небольшой, метров восемьдесят, что для такого дома удивительно.

– Следы взлома? – на всякий случай спросила я. Вешняков покачал головой.

– Дверь приоткрыта, ключ торчал в замке со стороны лестничной клетки.

– Что конкретно он говорит? – нахмурилась я. – Или он говорить не в состоянии?

– Почему же, – буркнул Артем. – Как понял, в чем дело, протрезвел. Только ничего путного он сказать