– Ну да, их познакомил я, по просьбе Филиппова.

– Он видел в нем замену Никитину?

– Почему и нет, если бы они смогли договориться.

– А Дед об этом не знал? Или ты не спешил докладывать? – Ларионов отвернулся, не желая отвечать на вопрос. Для меня ответ был очевиден.

На самом деле об этих контактах Деду было прекрасно известно, коли я сама о них ему донесла. Однако Дед повел себя загадочно: приказал оставить Ларионова в покое и даже разозлился на мою прыть. Из этого нетрудно заключить, что глаза я ему не открыла, он обо всем знал раньше, вел свою игру и мое неожиданное вмешательство не приветствовал. В одном Ларионов был, безусловно, прав: планы Деда известны только Деду.

– Самое ценное в нашем серпентарии – это информация, – задумчиво произнесла я, после чего со значением взглянула на Ларионова. Этот прием я, кстати, позаимствовала у Лукьянова. В свое время он обогатил мою жизнь разными разностями. Лукьянов не мог не обратить внимания на мой трюк и довольно ухмыльнулся. Ларионов сцепил зубы, но, должно быть, вспомнив об ухе, расслабился. – Ну так что? – изрекла я.

– О чем ты?

– Об информации. Дед приказал снять наблюдение за Светланой, и ты его снял. Я правильно поняла? И кто убрал девушку, ты даже не догадываешься? Может, сам и ее грохнул, а? По просьбе Филиппова, к примеру, или того же Деда. А теперь нам втираешь.

– Думаю, ее убил шофер Филиппова, – быстро сказал он, и ему заметно полегчало. Я поняла, что Рубикон благополучно перейден, всегда важен момент, когда человек начинает говорить. Если это произошло, ему потом удержу не будет, выложит всю подноготную. – Он приехал за два дня до убийства и остановился в доме, где жила девка. Ты знаешь, это дом ее подруги. В том, что шофер вдруг там остановился, не было ничего особенного, но это стоило проверить. Он за ней следил. И он был в ее квартире.

– Отлично. Довольно наглый парень, не находишь? Живет в ее доме… менты не упустили бы эту деталь.

– Он наклеил усы, бороду… совсем как этот, – мотнул он головой в сторону Лукьянова. – Попробуй узнай. Филиппов наверняка позвонил девке, попросил гостя принять. И шоферу необязательно было называть свое имя.

«Очень похоже на правду, – подумала я. – Теперь становится ясно, за что убили Лику. Светлана могла рассказать ей о своем госте, который прибыл после звонка Филиппова. Милицию это бы, конечно, заинтересовало, а когда бы выяснилось, что человека с таким именем в природе не существует, интерес бы только возрос и сосредоточился на самом Филиппове. Конечно, он мог отрицать, что звонил. А если Светлана, например, перезвонила Филиппову или той же Лике? Скорее всего, Лике, поэтому Филиппову так и не понравилось, что она появилась здесь. Шофер проводил ее на вокзал, позаботился о том, чтобы кассир запомнила его, и Лика погибла. Правда, Стрельцов ненадолго пережил ее».

– Значит, при всем параде, то есть при усах и бороде, он вошел в квартиру Светланы, – заговорила я. – Сколько он там пробыл?

– Десять минут.

– Конечно, наверняка позаботился запастись ключами. Вышел и что?

– Сразу уехал в Москву. На вокзале в туалете переоделся, избавился от усов и бороды.

– Отлично. И ты даже любопытства не проявил? Не заглянул в квартиру проверить, чем там парень был занят?

– У меня был приказ снять наблюдение.

– Саша, – повернулась я к Лукьянову, – знаешь что, отрежь-ка ты ему ухо.

– С радостью, – сказал он, отлепляясь от стены.

– Хорошо, хорошо, – возвысил голос Ларионов. – Хочешь все знать, пожалуйста. Разбирайся со своим Дедом сама. Когда здесь появился тот тип и стал следить за Светланой, предугадать последующее труда не составило, и у меня на этот счет были точные указания.

– Значит, ты вошел в квартиру после того, как там побывал шофер, обнаружил труп и оставил надпись кровью на паркете. Зачем?

– Чего ты глупости спрашиваешь? Чтобы усложнить жизнь вот этому… – кивок в сторону Лукьянова. – Я думаю, Деду хотелось избавиться от твоего дружка. Твоими руками, разумеется. Обычно ты работаешь быстро, но в этот раз хозяина подвела. Никитина шлепнули, а этот ушел.

Услышанное меня не удивило. Вполне в духе моего благодетеля. Правда, я очень сомневалась, что дело здесь в Лукьянове. Нет. Что у нас последовало за этим? Безвременная кончина Филиппова. На это Дед, скорее всего, и рассчитывал, затевая сложную комбинацию. С Филипповым у него наметились существенные разногласия, и теперь тот обрел покой в могиле, за Лукьяновым охотятся московские ребятки, а Дед вроде бы и вовсе ни при чем. Вот это я называю талантом.

Возможно, Лукьянов думал о том же, потому что с его физиономии сползла улыбка. Кому приятно осознавать, что его провели как младенца, использовав в свое удовольствие. Правильно говорят, на всякого мудреца довольно простоты, вот и нечего мнить себя самым умным.

– Суки, – плюнул Лукьянов, слегка удивив меня. Будто сам лучше.

– Дату предполагаемой гибели Никитина тебе назвал Дед? – спросила я Ларионова. Ох, как не хотелось ему отвечать на этот вопрос. Но он ответил:

– Да.

Что ж, значит, мой благодетель был прекрасно осведомлен о планах своих друзей. По крайней мере, дату назвал точно. Может, сам ее и предложил, сославшись на какие-либо обстоятельства, мол, двадцать шестого прошу отправить на тот свет, а раньше ни-ни. «Он хоть понимает… – думала я с отчаянием и сама