– Зачем мне твой Колесников, и так ясно. Вы тут все одна команда… Чистая мафия. Вот уж район… – Вздохнув еще раз напоследок, Александр Сергеевич покинул мою квартиру, а я загрустила, потому что совершенно не знала, что теперь делать, то есть не в данный момент, конечно, в данный момент разумнее всего лечь спать, раз я ночь напролет таскалась по улице и занимала себя длительными разговорами. Упырь в безопасности, и слава богу, но главной проблемы это не решает. Главная проблема – убийца, который бродит на свободе и, между прочим, намеревается от меня избавиться. Колесникова больше занимает транзит наркотиков, чем смерть Зюзи, а Родионов ничего не знает ни про господ кавказцев, ни про Колю Турка, и сможет ли он выйти на убийцу, это еще вопрос. Конечно, если бы Колесников все ему рассказал… но почему-то я в этом сомневалась. Просидев часа два на кухне, я, так ничего и не решив, отправилась спать.

Утром на работу я отправилась позднее обычного и возле гастронома увидела «Москвич» Петровича – он сворачивал в переулок. Петрович тоже меня заметил, притормозил, открыл окно и спросил:

– Ты чего хмурая какая?

– Так… не спалось, голова болит.

– С Колесниковым поговорила?

– Ага.

– С толком?

– Вроде бы…

– Ну и слава богу…

– Родионов страшно разозлился, что мы Упыря спрятали, говорит, он важный свидетель.

– А пусть докажет, что спрятали, – фыркнул бывший участковый, а я вздохнула:

– Он говорит, что мы мафия…

Петрович даже в лице переменился.

– Ну, Сашка… да я ему уши надеру, мерзавцу…

– Опоздал ты годков на пятнадцать, – напомнила я, и мы оба загрустили.

– Сказал и сказал, – подумав, заявил Петрович. – Поступать надо по совести, мальчишка напуган, в милиции его никакие силы небесные говорить не заставят, а в деревне он в безопасности. Только вот что, Дарья, сестра у меня святая, но Упыря и святой долго не выдержит, так что поторопиться надо…

– Чего? – не поняла я.

– Чего-чего, убийцу надо поскорее найти, вот чего.

– Я, что ль, его искать буду?

– А мужики-то что говорят? – почесав за ухом, спросил он.

– Колесников велел помалкивать о том, что я знаю, а Родионов злится.

– Ясно, всю жизнь одно и то же, – разволновался Петрович. – Друг дружку подсиживают, вместо того чтобы… – Тут он, должно быть, спохватился, что такими словами наносит вред безупречной репутации органов, и прикусил язык. А я насторожилась и задала вопрос, который мучил меня всю ночь:

– Думаешь, стоит все рассказать Родионову? – Вопрос поверг Петровича в раздумье.

– Да леший их знает, – ответил он в сердцах. – Сунешься с языком, а у них там секретная операция… с другой стороны… – Что там с другой стороны, я так и не узнала: появился огромный джип и, решив, что «Москвич» ему сильно мешает, начал истошно сигналить. Петрович проехал вперед, освобождая дорогу, но для джипа это оказалось недостаточным, и сигнал взвился в поднебесье на самой высокой ноте. Петрович громко выругался и свернул в родной двор, а я, махнув рукой на прощание, пошла в школу.

Работа в тот день не клеилась, я думала о Родионове, Колесникове и той каше, которая неожиданно заварилась из-за моего вполне невинного желания вернуть фотографию Сенькиной любимой девушки. Ближе к обеду я решила, что если на работе от меня нет никакого толку, то и сидеть в школе нечего, и собралась навестить Андрюху Коломейцева, который пострадал, спасая меня, и в настоящий момент находился в больнице. Купив на близлежащем рынке дыню и гроздь винограда, я прибыла в больницу и вскоре смогла лицезреть Андрюху, который с грустным видом разглядывал потолок в компании веселого старичка с ногой на вытяжке и хмурого дядьки, его увечье для меня осталось тайной, так как из-под одеяла торчал лишь его нос да зло посверкивали глаза.

– Дверь закрывайте, сквозняк, – поприветствовал он меня, а Андрюха, потеряв интерес к потолку, разулыбался так, точно выиграл ценный приз.

– Привет, – сказала я, устраиваясь на стуле по соседству с его кроватью и зачем-то поправляя одеяло.

– Привет.

– Как здоровье?

– Нормально. Только скучно очень. «Ниву» нашли?

– Нашли, – вздохнула я. – Правда, толку от этого немного, у законного хозяина ее угнали.

– Понятно. – Андрюха нахмурился и вдруг заявил: – Дарья, тебе уехать надо. Ненадолго. Видишь, что творится? Эти гады ни перед чем не остановятся, а я в больнице минимум три недели проваляюсь.

– Я с понедельника в отпуске, – не желая травмировать больного, сообщила я.

– Вот-вот, съезди куда-нибудь, отдохни. Авось к тому времени найдут убийцу или хотя бы я из больницы выйду… Знать бы, что за гад стоит за всем этим… – скрипя зубами на манер героев американских боевиков, сказал Андрюха, а я, таращась в окно, ответила в глубоком раздумье:

– Коля Турок.