мучительная смерть.

— Милорд! - начал он. — Это не справедливо. Шпаги одинаковые и сэр Варрис выбирал первым. Закон разрешает использовать скрытые дополнительные части и не предупреждать о них.

— Яд… — возразил Морлак.

— Но это не был яд. Разве Варрис не стоит живой перед вами?

— Да… — поскреб затылок король. — Что ж, когда вы снова будете сражаться, вы получите оружие от меня.

— Монах не имеет личных ссор, — сказал Гулманан. — Неофит должен вернуться в свою келью для молитвы и поста.

— Монах может быть освобожден от клятвы при определенных условиях, — заспорил Морлак. — Я позабочусь об этом.

— Нет, подождите! — воскликнул Винг Алак в лучшей шекспировской манере. — Милорд, я выиграл дуэль. Нельзя говорить о ее возобновлении… нельзя сражаться с мертвым человеком.

— Выиграл? — Варрис боролся с крепкими монахами, вцепившимися в его плечи. — Я стою здесь живой, готовый к…

— Милорд, — сказал Алак, — могу я изложить свои доводы?

Брови короля нахмурились, но он согласился:

— Давай!

— Очень хорошо, — Алак прочистил горло. — Сперва, значит, я сражался по правилам. Разумеется, в каждой шпаге имелась иголка, о которой сэр Варрис не был предупрежден, но это дозволяется кодексом. Могут сказать, что я отравил его, но это клевета, поскольку вы все видите Варриса живым и невредимым. Лекарство, которое я использовал, действует очень недолго и поэтому не является ядом. Следовательно, дуэль была честной и справедливой.

— Но не полностью законченной, — возразил Морлак.

— Она закончена, милорд. Чем оканчивается дуэль? Один из участников умирает, что является прямым результатом мастерства и храбрости соперника.

— Да… конечно.

— Тогда я заявляю, что Варрис умер: не вследствие отравления, и не вследствие нанесенной ему раны. Он мертв, так как, напоминаю, принял обет монаха… и сделал это под влиянием моего наркотика! Его клятва может быть аннулирована Советом, но до того момента она связывает Варриса. И… монах не имеет собственности, которая должна быть возвращена наследникам или отойти аббатству. Его жена становится вдовой. Он не подчинен никаким гражданским законам. Короче, юридически он мертв!

— Но я стою здесь! — закричал Варрис.

— Закон священен, — четко произнес Алак, — и по нему ты мертв. Ты больше не сэр Варрис из Вайнабога, а брат Варрис аббатства Гриммок. Совсем другая личность. Если этот факт не будет признан, опрокинется вся структура тунсбанского общества, опирающаяся на полное разделение гражданского и религиозного кодексов. — Алак поклонился. — Следовательно, милорд, я победитель дуэли.

— Согласен, — в конце концов уступил Морлак. — Сэр Винг Алак, ты победил. Пока ты мой гость, я не причиню тебе вреда… но до заката солнца ты должен навсегда покинуть Тунсбу. — Взгляд короля перешел к Варрису. — Не бойся, я сообщу в совет, и тебя освободят от клятвы.

— Вы можете сделать это, милорд, — сказал Гулманан, — но пока не вынесен декрет, брат Варрис останется монахом и будет жить, как живут все монахи. Закон не позволяет исключения.

— Верно, — проворчал король. — Только несколько недель… будь терпелив.

— Монахам, — продолжал Гулманан, — запрещено ублажать себя особой пищей. Ты будешь есть добрый хлеб Тунсбы, брат Варрис, и размышлять над…

— Я умру! — ошеломленно воскликнул преступник.

— Вполне вероятно, что ты уйдешь в лучший мир, — улыбнулся аббат, — но я не могу пренебречь законом. Правда, я мог бы послать тебя, если ты согласишься, со специальным поручением к королю Галактики, у которого я хочу попросить некоторые книги. Сэр Винг Алак с радостью отвезет тебя.

Морлак сидел, не шевелясь. В зале никто не смел двинуться. Затем что-то сломалось в Варрисе. Он немо кивнул головой. Вооруженные собратья повели его к кораблю.

Винг Алак вежливо поблагодарил короля за гостеприимство и последовал за ним. Больше он не произнес ни слова, пока пленник не был благополучно закован в наручники.

Корабль поднялся в космос, и, оставив Дрогса у панели управления, Алак благодушно закурил хорошую сигару.

— Веселей, старина! — подбодрил он Варриса. — Все будет хорошо. Ты сразу почувствуешь себя лучше, когда наши психиатры избавят тебя от тяги к убийству.

Варрис злобно посмотрел на него:

— Наверное, считаешь себя героем, Алак?

— Видит Бог, нет! — Алак открыл буфет и достал бутылку виски. — Я охотно уступаю тебе титул. Как раз здесь твоя главная ошибка. Герой никогда не должен связываться с умным трусом!