— Что вам надо, Павел Николаевич? — ровным голосом спросила она.

— Не надо тревожиться, Кира Владимировна, — елейно растекался голосом адвокат, — мы всего лишь с вами съездим в Москву, где вы подпишете дарственную в пользу своего брата Вадима на принадлежащую вам часть квартиры бабушки. И поможете нам найти и вызвать вашего батюшку, и, когда он проделает то же самое и отдаст деньги за проданную в Петербурге квартиру, мы вас с миром отпустим и больше не побеспокоим. Видите ли, долги вашего брата это не покроет сполна, но мы готовы не требовать всего их покрытия с вас и Владимира Андреевича.

Он замолчал, ожидая, пока подошедший официант расставит на столе его заказ, а затем продолжил тем же тоном:

— Я настойчиво рекомендовал людям, на которых работаю, обойтись с вами максимально лояльно и не применять лично к вам никаких криминальных действий, как‑то: попыток похищения и перепродажи вас в питейные заведения. Это навредило бы делу, да и друг вашего отца вряд ли бы оставил без должного внимания сей факт, — и он улыбнулся с очарованием кобры. — Вот видите, мы знаем про Романа Георгиевича.

— Как вы меня нашли? — спросила холодно Кира.

— Ну, это банально, — он позволил себе чуть скривиться, налил в рюмку коньяк, отпил хороший глоток, закусил лимоном и снизошел до пояснения: — Выяснить, что вы с батюшкой улетели в Ханты‑Мансийск, не составляло никакого труда, на нас работают первоклассные программисты. Так же как и выяснить, что в апреле этого года ваш отец вылетел в Москву и сюда более не возвращался. Из чего следовал логический вывод, что вы остались здесь, а он поменял место жительства. Так же мы предположили, что вы могли выйти замуж и поменять фамилию, что и случилось. Но найти в городе женщину весьма специфичной профессии и с редким именем не составляет никакого труда, тем более что музыкальных учебных заведений вашего уровня единицы. И вот мы с вами встретились.

Кира соображала, как никогда, четко, ясно, сопоставляя факты.

Значит, так! Роман Георгиевич предупреждал, что узнать, куда они улетели — плевое дело, заплатить программисту, работающему с базами авиакомпаний, и он за десять минут найдет нужные данные. Вот так они и вычислили их прилет сюда и папин вылет в Москву. Дело в том, что по настоянию Романа Георгиевича Владимир Андреевич и Ольга регистрировали брак в Москве, и он помог отцу оформить паспорт с новой фамилией. Ай да молодец, подполковник!

А весь этот пафос про «длинные руки» и возможность все узнать, мягко скажем, преувеличение, а грубо — сплошной понт! Из чего вытекает главное!

Они не знают, что папа живет здесь — не прилетал человек с такой фамилией — и все! И не знают, что он женился. Зато уверены, что Кира вышла замуж. Значит, что?

Значит, добыть информацию здесь для них проблема, это первое! А что у нас второе? Второе, что не такие они и умные, если предположить, что она или отец сменят фамилию без брачных уз, даже не смогли или поленились — зачем им усилия прилагать? Раз они нашли ее, то отец сам придет за дочерью! Нет, это не второе, это маленькая предсмертная радость. А второе — не разубеждать их в сделанных «умных» выводах.

— И как я объясню мужу эту дарственную и свой отъезд? — строго спросила она.

— К вашей доле в квартире он не имеет никакого отношения, поскольку это добрачная собственность, а отъезд объясните милой любовной запиской, придумав что‑нибудь убедительное. Я интеллигентный человек и не собирался увозить вас в чем есть. Мы сейчас заедем к вам домой, вы соберете необходимые вещи, напишете мужу письмо. Он же сейчас на работе?

Кира кивнула, не удостоив ответом.

— Ну вот и чудненько!

— Мне надо в туалет, — начала подниматься Кира из‑за стола.

— Конечно, конечно, — поспешил согласиться он и договорил. — Вас проводят.

Из‑за столика у входа поднялся один из двух сидевших там мужчин и направился следом за Кирой. Проклятье! Но она предполагала, что этот тип прибыл в составе «делегации», а не единолично!

В туалете окна отсутствовали. Кира была спокойна, как ледяная гладь. На всякий случай посетила‑таки туалетную кабинку и, подставив руки под струю воды в умывальнике, посмотрела на себя в зеркало.

«Значит, так!» — это выражение прилипло к сознанию, как мобилизующий призыв. На работе никто не знает, что у Киры здесь живет отец. Так получилось. Друзей‑подруг у нее не было, и Кира ни с кем не откровенничала, про жизнь свою не рассказывала. Абсолютно точно, что никто не знает про отца: ни ученики, ни коллектив. Адрес квартиры, которую она снимает, конечно, есть в канцелярии, ну и что!

Значит, надо добраться до отца, он придумает, что делать!

Так, паспорт с собой в сумочке! Осталась сущая «ерунда» — сбежать!

Кира вернулась в зал и села за столик, напротив Павла — прости, господи, его душу грешную, — Николаевича!

— Ну что ж! — подытожил тот. — Я уже рассчитался, можем идти. Машина у входа, вы ведь не станете делать глупостей, милейшая Кира Владимировна?

— Глупостей не стану, — строго уверила она.

Ей повезло! Ей невероятно, сказочно повезло!! Словно ангел охранял!

Когда она, придерживаемая под локоток адвокатом, в сопровождении двух молчаливых мужчин вышла из кафе и ее повели к машине, припаркованной метрах в двадцати от входа, возле них резко притормозил огромный черный джип, из которого выскочила ее ученица Светочка Мишина и, подбежав к Кире, ухватила ее за руку двумя ладошками и затараторила:

— Кира Владимировна, как хорошо, что мы вас заметили! А почему занятия отменили, у вас что‑то случилось?

— Нет, Светочка, — уверила девочку Кира. — Просто возникли неожиданные срочные дела.

— А я пришла, а мне говорят: занятий не будет, у Киры Владимировны что‑то случилось! Пришлось папе звонить, чтобы он меня забрал, он мне не разрешает одной по городу ходить! — Она говорила громко, быстро и, резко повернувшись, указала на папу, который уже выходил из машины и направлялся к ним, заранее приветливо улыбаясь Кире.

— Здравствуйте, Кира Владимировна, — поздоровался Светин папа. — Что у вас случилось, я могу чем‑нибудь помочь?

— У Киры Владимировны все в порядке, — встрял в разговор Павел Николаевич, не выпускавший ее локоток из цепкого захвата. Сопровождавшие их мужчины отошли на несколько шагов, делая незаинтересованный вид, дабы не привлекать внимание. — Просто у нее возникла семейная проблема, которую требуется срочно решать. Нам пора, Кира Владимировна. — И он попытался потянуть ее вперед.

— Я сама в состоянии ответить, Павел Николаевич, — строго выговорила ему Кира и выдернула свой локоть из его мерзкой лапки.

Он вынужден был отпустить, чтобы не устраивать свары и не вызвать тем самым ненужных вопросов. А Кира спокойным, ровным тоном обратилась к отцу своей ученицы, быстренько припоминая, как его зовут… ах, да!

— Валентин Сергеевич, вы действительно можете мне помочь, — и сделала шаг от адвоката, — подвезите меня, пожалуйста.

— Конечно! — выказал искреннюю готовность тот. — Садитесь.

— Кира Владимировна, я же обещал, что отвезу вас! — предпринял отчаянную попытку снова ухватить ее за локоть адвокат.

Кира увернулась и быстро направилась к джипу, уже защищенная от Павла Николаевича Валентином Сергеевичем, сделавшим отсекающий адвоката от Киры жест рукой, распахнул перед ней заднюю дверцу и захлопнул, подождав, когда она сядет.

— Мне так будет удобней! — царственно сообщила она своему «эскорту», забираясь на заднее сиденье.

Кира посмотрела на Павла Николаевича, в бессильной ярости сверлившего ее взглядом, и подбежавших к нему мужиков и обратилась к отцу ученицы, когда та забралась на переднее сиденье,