Рюкзак висел за спиной и хоть и был нелегок, но движений не сковывал. Спустя час Максим добрался до Пироговки, но через главный вход в коттедж, разумеется, не пошел, а потопал прямиком в лес, где нашел заветную полянку с гигантским пнем. Приподнять его не составило для Максима большого труда, он попросту нащупал в траве у корней нужную кнопку. Далее, по подземному ходу, Богданов проследовал в коттеджное строение господина Мятликова. Как всякий уважающий себя бизнесмен и меценат, Мятликов имел тайный подземный ход. Максим знал о его существовании, так как «дворец» его бывшего «охраняемого лица» был спроектирован точно так же, как и мятликовский.
Помимо мин и оружия Максим забрал из тайника единственную фотографию, которая была сделана перед самым «дембелем». На снимке он был запечетлен рядом со своим командиром Николаем Водорезовым.
– Интересно, узнают меня или нет? Еще пару месяцев назад я была толстухой с гладкой прической и такой же гладкой физиономией... Впрочем, говорят, весьма симпатичной, – усмехнулась Люба, откинув волосы со лба.
Николай уже в которой раз полюбовался ее статной высокой фигурой, крупной, но отнюдь не толстой, разве что самую малость в области бедер. Одета Люба была в модные брюки и обтягивающую куртку, эдакий полуспортивный, непринужденный стиль. Несколько причудливая прическа и яркий, со вкусом наложенный макияж никак не сочетались с милицейской формой, которую Люба Дмитриева должна была носить по роду службы.
– Люба, а вы деретесь так же хорошо, как стреляете? – Николай забыл, что они уже давно перешли на «ты».
– Нет, драться я совсем не умею, – покачала головой Люба.
– Там может всякое случиться. – Водорезов кивнул на гигантский шатер, внутри которого им предстояло оказаться в самые ближайшие минуты.
– Но ведь рядом десантник, – ответила не лезшая в карман за словом женщина.
– Которому надоело жить, – кивнул Водорезов. – Ну, что ж... Вперед, Любовь Николаевна!
7
– Как сквозь землю... – уже в который раз и оттого без всякого выражения произнес офицер из группы розыскников ФСИН.
– Или сквозь воду, – отозвался заместитель полковника Яковлева Никита Воробьев.
Розыск в данном районе шел уже более двух часов и не принес ни малейшего результата, ни единой зацепки. Майор Воробьев шел берегом реки, одновременно сверяя собственное движение с картой. «Поселок Пироговка, – мысленно отметил Никита. – Расстояние приличное, но что, если беглецов ждала в условленном месте моторная лодка с сообщниками? Правда, никаких данных на этот счет нет, но почему нужно сбрасывать такую версию, если другие отсутствуют? На моторной лодке до Пироговки добраться раз плюнуть. Правда, там охрана, просто так не подберешься, но эти Кизилов с Богдановым в плане проникновения не лыком шиты...»
Между тем на берегу розыскники сумели отловить какого-то бомжа с нечесаными патлами, бородой и татуировками по всему телу. Прапорщики тщательно обыскали его, а затем стали сверять с фотографией и ориентировкой на Руслана Кизилова, который также имел многочисленные татуировки.
– За несколько часов он бы так не оброс, – кивнул в сторону задержанного майор Воробьев, обращаясь к офицеру ФСИН.
– Кто этих «циркачей» разберет, – только и ответил тюремщик.
Наманикюренный аккуратно подстриженный женский ноготь уперся в плечо, точнее, в офицерский погон со звездами и эполетами.
– Ты генерал? – спросила молодая женщина.
– Почти маршал, – ответил Руслан.
– У меня папа генерал, – сообщила Катя и уперла палец в следующую татуировку Руслана. – А это что?
– Это тюремное солнышко, – прокомментировал Кизилов пейзаж на собственном предплечье. – Светит вору, а не прокурору.
– Ты не похож на вора, – отозвалась Екатерина.
– Я хуже, – усмехнулся Руслан.
– Между прочим, мой дядя по маминой линии был заслуженным артистом СССР, – продолжила представлять своих родственников Екатерина.
– А мой дядя... Вот послушай:
– Здорово! – только и произнесла Екатерина. – Сам сочинил?
– Нет. Это некий Фима Жиганец. Но написано во многом точно про меня. Просто-таки не знаю, как этот Фима все угадал:
– Ой, как мне нравится! – всплеснула ручками восторженная Катя. – Только вот слова не все понятные.
– Сейчас объясню – для начала «толкать фуфло»...
Однако провести «ликбез» Кизилов не успел, дверь шкафа, стоявшего напротив двухспальной кровати, распахнулась, и перед Екатериной и Кизилом предстал вернувшийся по подземному ходу Максим.
– Что здесь происходит? – только и спросил он.
– Не видишь? – улыбнулся Руслан. – Вообще-то, воспитанные люди в таких случаях извиняются, но, учитывая обстоятельства...
– Перестань дурачиться! – по-армейски рявкнул на подельника Максим. – А вы... Оделись бы, что ли.
Богданов кивнул в сторону Екатерины, которая скинула одеяло и нарочно демонстрировала Максиму свою неплохо сохранившуюся для тридцати лет фигуру.
– Где ее муж? – повернулся к Руслану Максим.
– Я его зарезал. Ну, чтобы не мешал! Все, все, Максимчик, не злись и не психуй!
– Пси – чего?! – тут же переспросила Катя, и не думая одеваться.
– То самое, – кивнул Руслан. – Шучу, Максимчик... Живехонек Павел Борисович! Просто я его в другой шкаф посадил и сказал, чтобы сидел смирно, пока я команду соответствующую не дам. Девочка Оля смотрит мультики и ждет Ксюшу с телеоператором... Екатерина Александровна, я должен на некоторое время вас оставить, а вы пока приведите себя в порядок, могут и в самом деле приехать с телевидения.
Максим и Руслан вышли в коридор.
– Ты сошел с ума, Руслан, – констатировал ситуацию Богданов.
– Ну а чего мне тут, сидеть-скучать?!
– Как это у тебя с ней... Получилось? – не удержался от вопроса Максим.
– Точно так же, как и с другими бабами. Еще не родилась та шалава, которой Кизил не смог бы вдуть. Просто девушка впервые в своей жизни мужика увидела. А когда девушки мужика в первый раз видят, с ними просто чудеса происходят... Ну не вот этим же, в самом деле, довольствоваться?
Руслан прошел в соседнюю комнату, распахнул стоявший в ней шкаф:
– Господин Мятликов, можно выходить!
– У вас... все в порядке? – только и спросил Мятликов, вытирая галстуком вспотевшую плешь.
– Сам видишь, – кивнул на Мятликова Руслан.
Максим впервые видел Павла Борисовича в таком виде. Обычно он выглядел хозяином жизни,
