пламенные поцелуи… Кажется, все… Нет, не все — еще твою шпагу, которая сломалась по моей вине… Надеюсь, ты уже починил ее, и она защищает тебя от всех бед и опасностей в далеком Китае. А еще тебя должны защищать мои молитвы… И твой Ангел-Хранитель…

Мое письмо, конечно, не найдет тебя — я уверена, что не найдет… и все-таки я немного надеюсь на чудо, госпдин де Сен-Дени!

Но, если чудо свершится, и ты будешь держать в руках этот листок — запомни — я люблю тебя и буду любить всей душой и всю жизнь. В этом, господин де Сен-Дени, я поклялась перед всем высшим обществом Парижа. Я дала торжественную клятву, что либо выйду за вас замуж, либо уйду в монастырь, если вы не сможете или не захотите жениться на мне.

Прощайте, Шевалье. Но молю Бога, чтобы мы с вами встретились… И, если всемогущий Господь надо мной сжалится, о мой любимый Шевалье де Сен-Дени, так и не захотевший открыть свое настоящее имя, мы встретимся скорее рано, чем поздно.

Любящая вас Анжелика де Бофор' .

— Вот, — сказал Ролан, — На горизонте показался…

— Пиратский корабль? — ахнул Вандом, оторвавшись от своего письма и взглянув на линию горизонта, — Где?

— Вы не туда смотрите, друг мой.

— Я смотрю на горизонт.

— Я имел в виду не настоящий горизонт. Я просто так сказал. Выражение такое.

— Следите за своей речью, Ролан, вы же писатель, — сказал Анри, — Так что там, на вашем горизонте?

— Не что, а кто, — поправил Ролан, улыбаясь, — Наш Вожак собственной персоной.

— Ой! — пискнул Анри, — Сейчас нас прогонит, как пить дать.

Он поспешно засунул в бутылку свое свернутое письмо и заткнул пробкой. 'Ну, это мы еще посмотрим' , — проворчал Анри.

— Вы испугались, Анри? С чего это нас прогонять? Мы тоже имеем право здесь находиться, как все Пираты!

— Утром он велел мне не высовывать носа из каюты! В весьма резких выражениях!

— Мне тоже Жюль велел здесь не появляться. Но ситуация изменилась. Я забыл вам сказать, извините!

Анри перевел дух.

— Бросайте якорь, Вожак! — сказал паж.

Пиратский Вожак подошел к пажу и барабанщику.

— О, навели порядок, — заметил он, — Молодцы.

Ролан просиял, а Анри надулся.

— Еще бы, — буркнул паж, — Вот, — извольте взглянуть, что осталось после вашего 'шторма' . Обломки кораблекрушения, — он брезгливо взял двумя пальчиками апельсиновую кожуру и бросил в корзину, — Такое свинство развели!

— Свинство, — согласился Рауль, — вот я и зашел посмотреть.

А Вандом, расстроенный своим лирическим посланием, продолжал ворчать:

— Не знаю, как вам, а мне очень стыдно за нас всех перед моряками. Львята! Поросята, а не львята!

— Вот как? Господин де Вандом, потом не обижайтесь, что я говорю с вами каким-то не таким тоном! Да еще и герцогу жалуетесь, — последнюю фразу Рауль процедил тоном снисходтельного презрения.

Анри вздрогнул.

— Я?! — вскричал паж, — Я жалуюсь на вас герцогу? На вас? Вы что, с ума сошли? Вы понимаете, что вы сказали?

Пиратский Вожак не снизошел до ответа. Он только небрежно рукой махнул. Этот жест еще больше обидел Анри.

— Вы посмели назвать меня доносчиком! Но это клевета, понимаете, клевета! Это самая гнусная ложь! Я никогда ни на кого не ябедничал! Надо же придумать такую гнусность! Ну почему, почему вы вечно подозреваете меня во всяких гадостях?

Рауль не хотел продолжать эту дискуссию и объяснять маленькому Вандому, что он не считает его доносчиком, если малый и нажаловался герцогу, то не из коварства и подлости, а по простоте душевной. Но объяснение с Вандомом Пиратский Вожак считал ниже своего достоинства. А от разгневанного и оскорбленного Вандома не так-то просто было отвязаться. Анри собрался добавить еще что-нибудь очень резкое, но вдруг шмыгнул носом, и по щекам его покатились слезы.

— Ну вот, теперь еще и слезы, — вздохнул Рауль, — А скажут, что я вас довел до слез.

'Да ты всегда меня до слез доводишь!' — подумал Анри.

Ролан решил вмешаться.

— Вандом действительно не может быть доносчиком, — убежденно сказал барабанщик, — Я за него ручаюсь! Я знаю его лучше, чем вы. Вы зря это, господин виконт. А если герцог что и сказал вам лично насчет Вандома, так это, наверно, потому, что он, Бофор, прекрасный человек, очень добрый и умный, и он хочет, чтобы нас — Анри и меня — тут не обижали.

— Виконту просто напекло голову, — зло сказал Анри.

— А вы не ревите, Анри, — сказал барабанщик, — Тошно смотреть! Было бы из-за чего плакать!

— Было бы из-за кого плакать, — прошипел Анри.

Причиной грусти Анри де Вандома был не столько упрек Пиратского Вожака, сколько печальное письмо в Китай. Сочиняя свое послание, Бофорочка чуть не плакала от нежности к оставившему ее Шевалье, тревоги за него и безвыходности ситуации. Ей было до слез жаль и его и себя, и, стоило с уст Рауля сорваться одному неосторожному слову — она дала волю своим чувствам. Но об этом не подозревали ни Ролан, ни Рауль.

— Вот что я вам скажу, господин виконт, — Анри смахнул слезы и постарался придать себе как можно более задорный и бравый вид, — Я не намерен в дальнейшем выслушивать ваши оскорбления. Хоть вы и важная персона, VIP, как говорят англичане, клянусь честью, доберемся до суши, и вы ответите за свои слова как дворянин, если еще когда-нибудь позволите себе нечто в этом роде! К вашим услугам! — и паж поклонился.

— Может, мне и напекло голову, как вы выразились, но не настолько, чтобы связываться с таким салагой, — насмешливо сказал Рауль.

— Да перестаньте вы ругаться! — сказал Ролан, — Вы лучше скажите, господин виконт, есть ведь такой морской обычай — бросать в море бутылки с письмами?

— Да.

— И, если наши бутылки выловят, их передадут по адресу?

— Смотря, кто выловит. Если наши или союзники… возможно. А вы хотите написать письма?

— Мы уже написали. Закиньте мою бутылку подальше, пожалуйста, — попросил Ролан, — Я, конечно, и сам могу, но у вас сил побольше и еще у вас рука счастливая. Как вы думаете, может мое письмо дойти до Нанта?

— До Нанта?

— Да, до Нанта. Там мама живет.

— Я знаю… Должно дойти… Дойдет, вероятно. Но… есть одно обстоятельство… Вы позволите?

— Конечно! — доверчиво сказал Ролан, — У меня нет секретов от вас! Читайте! Только как бы вынуть из бутылки? А! Знаю! Где наши пистолеты?

Ролан достал из какого-то ящика пистолет, поставил свою бутылку на бочку, попросил Рауля проверить, все ли в порядке с его оружием, и, отойдя от бочки с мишенью на расстояние, показавшееся Вандому весьма значительным, прицелился в бутылку.

— Подойдите поближе, — сказал Вандом.

Ролан затряс головой.

— Помочь прицелиться? — спросил Рауль.