Вытащить друзей на пляж оказалось не такой уж плохой идеей. Тем более, есть что отметить - окончание первого учебного года. Вчера в Школе был праздник: выпускникам вручали перстни магов и лицензии на самостоятельную практику, отличившимся ученикам - почетные грамоты и благодарности. Мне тоже хотели всучить какую-то писульку с герцогской печатью и 'волчьим' гербом. Хвала богам, наставник проболтался об этом за длань до церемонии, и мне удалось убедить его не выставлять в очередной раз на всеобщее обозрение 'прославленную' Галлу Эн-Ферро. Медведь пожал плечами и согласился избавить меня от народного признания. А на следующий день Вришка передала приглашение на ужин от сиятельного дядюшки, причем на любой ужин, в любой удобный для меня день. Уже четыре дня как скромно отказываюсь от столь лестного предложения, подозревая, что там-то 'награда найдет героя' и мне всучат эту самую грамоту в узком кругу высокопоставленных особ: оба Велтара Катара, магистр Марко и тэсс Верилья Каронга в качестве свидетеля. Потяну еще немного и схожу - все равно ведь не отстанут.

      А пока мы, нагрузив на Яшку сумки с выпивкой и продовольствием, организованной гурьбой топали на побережье. Прошли мимо моего дома. Во дворе, на скамеечке сидела с книгой в руках Мариза, и, пользуясь случаем, я познакомила ее с однокашниками. Новоиспеченная тэсс Эн-Ферро крутанула на пальчике колечко-автопереводчик, и я со стороны оценила работу созданного Хранителями артефакта - никакого акцента, ми малейших признаков магического воздействия. Пойманный за шкирку Лайс-младший безо всяких амулетов вполне сносно выговорил 'добрый день' на каэрро.

      - А здесь, правда, хорошо! - оценила 'мой' пляж Алатти.

      - А то! Там под деревом дрова для костра, мы с Ласси с вечера привезли, а между стволами можно гамак повесить.

      - Гамак мне! - нагло заявил Най.

      - А еще можно тент натянуть.

      Мне доктор Гиалло настоятельно рекомендовала не перегреваться и не слишком интенсивно загорать. Кстати, абсолютно забыла поинтересоваться у Лайса, как здесь (в смысле, в каком виде) принято загорать и купаться в море, и принято ли вообще.

      Принято. Вон Ферт уже стянул рубашку и сапоги и сейчас как раз расстегивает широкий кожаный пояс...

      - Ридо, ты совсем с ума съехал?! - накинулась на него Милара.

      Не принято.

      - А чё? Мы на пляж пришли, чтоб в одежде париться? У нас на Саатаре, на водопадах Ал-Кари вообще голышом купаются. Но ты не бойся, до такой степени я тебя пугать не стану. Бельишко оставлю.

      Ясно: на Саатаре можно, на Каэтаре нельзя.

      - Ой, чем ты там можешь напугать, Ферт? - усмехнулся Найар Кантэ, по примеру друга снимая одежду.

      Мила покраснела и резко прониклась любовью к морским пейзажам, залюбовавшись чем-то у самого горизонта. Алатти напротив с интересом разглядывала обнажающихся парней. Риса презрительно фыркнула и, как ни в чем не бывало, расстилала на облюбованном пятачке принесенные из дому подстилки. А Вришка...

      - Красота-то какая! - тэсс Тини Ал-Ази, графиня Каронга ловко забросила на ветку дерева голубенькое платьице и вприпрыжку помчалась к воде.

      Милара из нежно-розовой превратилась в насыщенно-свекольную. Алатти хмыкнула и принялась расшнуровывать корсаж. А Фертран как раз расправился с тугой пряжкой и ничем не поддерживаемые штаны упали на песок, пока полуэльф ошалело глядел на энергичным кролем удаляющуюся от берега целительницу.

      - Штаны подбери, - посоветовал ему Най. - Челюсть тоже.

      Молодежь - везде молодежь. В любом Мире, на любом материке, при любом законодательстве и вероисповедании в восемнадцать лет прийти на пляж и не искупаться, просиживая на солнцепеке в полном обмундировании может только... Наша Мила!

      - Мил, - ткнула я ее пальцем в плечо, - ты чего? Все ж свои.

      - Ага, - чуть ли не заплакала она. - Сейчас вы тут разделись, а после напьетесь и начнете всякие там...

      - А ты хочешь? - вежливо поинтересовался вездесущий Най.

      - Дурак! - завизжала провидица.

      - Тогда не будем, - успокоил он ее.

      - Мил, не дури, - я пнула наглеца под зад и обняла девушку за плечи. - Ну что мы тут начнем? Ты же ясновидящая, должна чувствовать. Все в порядке. И вполне в рамках приличий. Ты огненных орков в национальных костюмах видела? В этих их кожаных юбочках? У наших мальчишек порты на десять тисо длинее.

      - У орков еще безрукавки и оружие висит везде.

      - Ну хочешь, мы Наю меч дадим, пусть с ним ходит? Так будет приличнее?

      Милара с сомнение покосилась на тэра Кантэ, который как раз решил пройтись по песочку на руках.

      - Вряд ли.

      - Вот-вот. Так ты как, раздеваешься или будешь жариться на берегу, когда все пойдут купаться?

      - Я все равно плавать не умею, - опустила она глаза.

      - И не обязательно. Можно же просто окунуться. Поплескаться. В такую-то жару!

      - Э-э... Знаешь, Гал, у меня...

      Критические дни? Или как это называется на Таре?

      - ...у меня белье такое... кружевное, в общем. Полностью.

      Ух ты! А я на Пантэ как-то явилась в бикини. Ничего, никто из скромняг-эльфов не пострадал. Эльфийки так вообще слюной изошли от зависти.

      - Ну и что? Красиво же! А если совсем просвещаться начнет после купания, в полотенце замотаешься.

      - А я полотенце не взяла.

      - Я взяла. Давай, раздевайся, и пойдем топить Ная.

      От такого предложения она не отказалась. Правда уже в воде выяснилось, что парень, которого я, поднырнув, дернула за ноги, а Милара подтолкнула в спину, совсем не Най, а Сэл, который в отместку вызвал волну с человеческий рост и накрыл нас обеих, а заодно и ни в чем не повинных Дана с Рисой. Данвей в свою очередь вспомнил, что он тоже как-никак адепт Воды и организовал Сэллеру персональный водоворот, в который затянуло еще и Алатти. Маркиза Весара вынырнула и, отплевываясь, пообещала вскипятить море и сварить грубияна живьем, на что Риса, заступаясь за возлюбленного...

      Это было так здорово. Так весело и беззаботно... Что захотелось разреветься, а еще лучше утопиться. И я не придумала ничего другого, кроме как заплыть подальше от берега, туда, где крики чаек и шорох волн заглушали радостный смех. Легла на спину и уставилась в бездонное небо.

      Мне плохо без тебя, Ил. И я безумно хочу к тебе...