Решетка теперь опускалась, и Папа, с открытым ртом, наблюдал, как она дошла до низу. Он слышал о ней и читал, но никогда не был объектом для нее. Она мерцала в воздухе, просто ряд перекрещенных и плотных светящихся лучей, раскаляющих воздух в безвредной сети сверкающего света.

Решетка всегда опускалась сверху медленно, видимо, специально, чтобы символизировать падающую сеть со всеми ужасными психологическими эффектами отлова.

Теперь она была на уровне талии, три метра между светящимися линиями в каждом направлении. Папа обнаружил, что в своем квадрате он оказался один, хотя прилегающие были переполнены. Он почувствовал, что бросается в глаза своей изоляцией, но знал, что придвинуться к большей группе будет означать пересечение одной из светящихся линий, сигнал тревоги и взмах нейронного кнута.

Он ждал.

Поверх голов жутко замершей и ждущей толпы он разобрал далекое движение, которое оказалось рядом полицейских, прочесывающих обширную территорию, один освещенный квадрат за другим.

Прошло много времени, прежде чем представитель власти вступил в его квадрат и тщательно записал его координаты в официальный протокол.

— Документы!

Папа протянул их ему, и они были ловко и умело развернуты.

— Вы Прим Палвер, уроженец Трантора, на Калгане месяц, возвращаетесь на Трантор. Отвечайте, да или нет.

— Да, да.

— Какое у вас дело на Калгане?

— Я торговый представитель нашего фермерского кооператива. Я обсуждал условия договора с Департаментом Сельского Хозяйства Калгана.

— А-га. Ваша жена с вами? Где она? Она указана в ваших документах.

— Пожалуйста. Моя жена в… — Он показал.

— Хэнто! — заорал полицейский. Другой присоединился к нему.

Первый холодно сказал:

— Еще одна дама в уборной, о Галактика. Как уборная от них не лопнет? Запиши ее имя. — Он указал на соответствующую запись в документах.

— Кто-нибудь еще с вами?

— Моя племянница.

— Она не указана в ваших бумагах.

— Она приехала отдельно.

— Где она? Не нужно, я знаю. Запиши имя племянницы тоже, Хэнто. Как ее имя? Запиши, Аркадия Палвер. Оставайтесь здесь, Палвер. Мы должны разобраться с женщинами, прежде чем уйдем.

Папа ждал бесконечно. А потом, спустя долгое, долгое время, появилась Мама, направляющаяся к нему, крепко держа за руку Аркадию, а за ними плелись двое полицейских.

Они вошли в Папин квадрат и сказали:

— Эта шумная старуха ваша жена?

— Да, сэр, — задабривающе ответил Папа.

— Тогда лучше скажите ей, что у нее будут неприятности, если она будет так разговаривать с полицией Первого Гражданина. — Полицейский сердито распрямил плечи. — Это ваша племянница?

— Да, сэр.

— Ее документы.

Глядя прямо на мужа, Мама слегка, но тем не менее решительно покачала головой.

Короткая пауза, и Папа произнес со слабой улыбкой:

— Вы знаете, наверное, не получится.

— Что значит «не получится»? — Полицейский резко протянул тяжелую ладонь. — Давайте.

— Дипломатическая неприкосновенность, — сказал Папа мягко.

— Что это значит?

— Я сказал, что я торговый представитель моего фермерского кооператива. Я аккредитован Калганийским правительством как официальный иностранный представитель. И мои бумаги подтверждают это. Я их вам показал, а теперь хочу, чтобы меня больше не беспокоили.

На мгновение полицейский был ошеломлен.

— Я обязан проверить ваши документы. Это приказ.

— Убирайтесь, — неожиданно вмешалась Мама. — Когда мы захотим, мы пошлем за вами, вы… ты, задница.

Полицейский поджал губы.

— Посмотри за ними, Хэнко. Я приведу Лейтенанта.

— Чтоб ты ногу сломал! — крикнула вслед Мама. Кто-то засмеялся, потом резко оборвал смех.

Розыски приближались к концу. Толпа начинала глухо волноваться. Сорок пять минут пролетело с тех пор, как начала опускаться решетка, а это слишком долго даже для самых благих целей. Поэтому Лейтенант Дириж торопливо пробирался в плотный центр толпы.

— Эта девочка? — спросил он устало. Он посмотрел на нее, и она явно подходила под описание. Все из-за какого-то ребенка.

Он сказал:

— Ее документы, пожалуйста.

Папа начал:

— Я уже объяснял…

— Я знаю, что вы объясняли, и прошу прощения, — прервал Лейтенант, — но у меня есть приказ, и я не могу не выполнить его. Если у вас есть желание заявить протест, пожалуйста. Между прочим, в случае необходимости я должен применять силу.

Возникла пауза, и Лейтенант терпеливо ждал.

Затем Папа хрипло сказал:

— Дай мне свои документы, Аркадия.

Аркадия в панике замотала головой, но Папа кивнул ей:

— Не бойся. Дай мне их.

Беспомощно она протянула бумаги ему. Папа повертел их, внимательно просмотрел и передал дальше. Лейтенант, в свою очередь, внимательно их просмотрел. Через долгое мгновение он поднял взгляд и задержал его на Аркадии, а затем закрыл книжечку резким щелчком.

— Все в порядке, — сказал он. — Все в порядке, ребята.

Он ушел, и через две минуты, может, чуть больше, решетку убрали, и голос сверху возвестил о том, что все вернулось к норме. Наконец-то свободная, толпа зашумела.

Аркадия сказала:

— Как… как…

Папа ответил:

— Шш-ш. Не говорите слова. Давайте лучше пойдем на корабль. Он скоро должен быть у стоянки.