— Верни мне ее назад в душевной и физической целостности.

Я закрыла глаза. Кто-нибудь, убейте меня прямо сейчас.

— Да, мадам, — кивнул головой Кайден.

Я не могла выдавить даже слова: мое лицо пылало от невыносимого смущения.

— И еще… спасибо тебе, что делаешь это, — добавила Пэтти, глубоко вздохнув.

Она подошла и, сев рядом с Кайденом… обняла его. Он понравился ей! Кайден на мгновение застыл, прежде чем обнять ее в ответ.

Это была самая странная картина, которую я когда-либо наблюдала: объятия между двумя людьми, которые, казалось, принадлежали разным Вселенным.

Когда Пэтти отпрянула назад, ее лицо излучало спокойствие.

— Значит, мы отправляемся завтра утром, верно? — Взглянув на меня, Кайден лениво вскинул бровь. По моему телу пробежали мурашки, сменившиеся нервной дрожью, когда я кивнула ему в знак согласия.

Что я натворила?..

Итак, в шесть часов утра следующего утра я летела вниз по шоссе I-20 в сторону запада, расположившись на пассажирском сидении массивного внедорожника Кайдена Роу. Пункт назначения — Калифорния.

Если бы мы ехали все дневное время на протяжении трех суток, мы могли бы успеть прямо к воскресным часам свиданий в тюрьме.

Я плохо выспалась. Пэтти вертелась всю ночь, и у меня закрадывалось впечатление, что она хочет отменить намеченное предприятие. Но тут появился Кайден, который успокоил ее заверениями, что у него нет ни рогов, ни хвоста.

Я отодвинулась от зеркала бокового вида, чтобы не замечать лишний раз мешки под своими глазами. Я думала о возможности поспать, но не была уверена, что смогу достаточно расслабиться.

Вместо этого я думала о Джее и нашем разговоре прошлой ночью.

Он был взволнован и обеспокоен, узнав о моей поездке с Кайденом через всю страну. Он метался, зажатый между абсолютным благоговением перед ударником «Лэсивиэс» и его преданностью ко мне, как к другу.

Мне пришлось заставить его умолкнуть, когда он принялся распевать: «Анна и Кайден, сидящие на дереве…»

— Что ты улыбаешься? — спросил Кайден.

— М-м, просто вспомнила о своем разговоре с Джеем прошлой ночью.

— С твоим бойфрендом?

Я покачала головой, не позволяя ему портить мне настроение.

— Он предложил мне шутку для тебя: «Как ты догадаешься, что у твоей двери стоит барабанщик?» — Не дожидаясь его ответа, я выпалила: — Стук в дверь будет набирать силу, и… он никогда не знает, когда входить.

— П-ф-ф-ф. Смешной товарищ, этот малый.

Телефон Кайдена зазвонил.

— Я думаю… это твоя мама, м-м… то есть, Пэтти.

Он передал мне телефон.

— Алло? — ответила я.

Мы не проехали еще и часа, а она уже звонила.

Нехорошо.

— О, Анна! Спасибо, Господи!

Мое сердце подпрыгнуло в груди от испуга.

— Что такое? Что-то случилось?

— Я думаю тебе нужно вернуться домой.

— Почему? — Я задержала дыхание и прижала руку к груди.

— Это была плохая идея. Пожалуйста, просто поворачивайте обратно…

Пэтти начала тараторить, как она, обычно, делала в приступах паники.

Я выдохнула:

— Пэтти, ты напугала меня до смерти. Я подумала, что что-то случилось. Послушай, все…

— Нет! Не говори мне, что все в порядке! — Я посмотрела на Кайдена, который кусал свои губы.

Я приложила пальцы ко лбу.

— Я не могу поверить, что я позволила тебе ехать, — произнесла Пэтти. — Мне так жаль. Я самая худшая мать на земле. Просто возвращайся домой. Я свяжусь с твоим отцом и попрошу у него денег…

Когда она начала плакать, я наклонилась к окну, пытаясь сообразить, как ее успокоить. Стараясь сохранять свой голос ровным и мягким, я произнесла:

— Прошу тебя, Пэтти, не проси меня возвращаться домой. Ты сделала правильный выбор. Мне нужно встретиться с Сестрой Рут и моим отцом. Время пришло. Я буду звонить тебе каждый час, если это заставит тебя чувствовать себя лучше.

Сейчас она практически орала. Мое сердце сжималось, а глаза жгли от той боли, которую я слышала в ее голосе.

— Ты самая лучшая мать на свете, — заверила я ее. — Пожалуйста, доверься мне. Мы приняли хорошее решение.

Она издала глубокий вздох.

— Если что-нибудь, я подчеркиваю, ЧТО-НИБУДЬ случится, — сказала она, — Ты должна немедленно позвонить мне. Мне все равно, ЧТО я должна буду сделать, чтобы раздобыть деньги, но один из нас немедленно попадет на самолет, чтобы долететь до другого. Ты меня слышишь?

— Да, мама.

Закончив разговор, я не могла смотреть на Кайдена, передавая ему телефон. Скрестив руки на груди, я наблюдала за проносившейся мимо дорогой сквозь затонированные стекла, ненавидя саму мысль о том, что сейчас Пэтти сидела дома и изводила себя по чем зря.

Мы проехали знак: добро пожаловать в Алабаму.

— О, да! — воскликнула я, не думая.

— Что? — Он посмотрел на меня, вскинув брови, и мой восторг поутих, сменившись досадой.

— Граница между Штатами. Я никогда не была за пределами Джорджии.

— Никогда? Ты провела в одном штате всю свою жизнь?

Я кивнула головой.

— Ну, кроме первой недели моей жизни.

— Это невероятно.

Алабама выглядела подобно Джорджии, — с разочарованием думала я.

Начиная с 10 часов утра, телефон Кайдена оживал по крайней мере каждые 15 минут, сообщая о приходе сообщения. Он читал каждую смс, придерживая одной рукой верхнюю часть руля. Сообщения заставляли его улыбаться, или смеяться, или хмуриться, но он никогда не отвечал ни на одну. Когда его телефон звонил, он смотрел от кого звонок, но никогда не отвечал.

Примерно после 10 сообщений и звонков мне захотелось выкинуть телефон в окно.

— Может быть, ты хочешь, чтобы я села за руль, и ты мог вести свою социальную жизнь беспрепятственно? — поинтересовалась я.

Это вышло грубее, чем я планировала, но он не обращал внимания на мой тон, все еще читая только что пришедшее сообщение.

— Нет, нет, все в порядке.