выросшее и изменившееся, узнавало это место… и боялось его. До дрожи в коленках.
Следователь вздохнул, разглядывая чьи-то когтистые лапы, поверх которых был записан адрес дачи. «Сказочное чудовище… Славянская мифология…» Странные картинки иногда прячутся в старых уголовных делах… Он и так знал, где находился поселок, но шестое чувство подсказывало: идти надо не туда. Разгадка, с которой ему так не хотелось встречаться, была в другом месте.
Там, где страшнее всего.
За черными елями.
Не задумываясь, насколько нелепа эта вечерняя экскурсия горожанина по проселочной дороге и через лес, Смирнов побрел вперед, меся коричневую грязь кожаными туфлями. Он машинально бормотал, продираясь сквозь ельник:
Ростом высокий, об одном оке… Да кто же, черт побери?
Внезапно лес кончился. Впереди лежала заповедная поляна с травой выше колена, обрамленная черными высоченными елями. Посреди поляны стояло изогнутое, как арка дерево, с опущенными до земли ветвями.
– Ростом высокий… – Смирнов положил ладонь на сердце и прижал, чтобы не вырвалось на волю. Раньше времени. – Так кто же? КТО???
– Кто-о? – застонал ветер.
– Кто-о? – эхом откликнулись ели.
– Кто-о? – зарыдали мокрые травы, склоняясь до земли.
– Высокий… око… – вспоминал Смирнов. Словно молния мелькнула перед глазами: маленькая девочка шепчет ему на ухо. «Там живет чудовище и его зовут… Вер…»
– Вер!..
– Вер!.. – замерев, повторили деревья и травы.
«Его зовут Верлиока!»
– Верлиока! – выпрямившись и отбросив портфель, закричал Смирнов.
– Вот он я!
И веря, и не веря Смирнов смотрел на появившегося монстра. Громадный циклоп с лысым черепом и длинными до земли руками стоял всего в нескольких метрах от него, щерил кровавую пасть и буравил следователя острыми глазами.
– Хорошо, что ты пришел, – лающим голосом проговорил он. – Значит, вспомнил меня?
Да, вспомнил. До липкого ледяного пота на ладонях, в подмышках, до сосущего червяка в животе. До окаменевших, неподвижных ног.
Маленькая девочка с золотыми кудрями шепчет на ухо: «Там живет чудовище, и зовут его Верлиока. Но ты не бойся, у моего дедушки есть волшебный нож, который убивает чудовищ. Надо вонзить его прямо в сердце. Пойдем?»
Он вспомнил.
Они стоят на поляне, взявшись за руки, а Верлиока идет им навстречу. Эта пасть, эти зубы, ухмылка. Лена шагает вперед и замахивается ножом, но чудовище просто опускает на нее руку. Нож отлетает в сторону, а трава внезапно становится красной… Толя бежит, бежит прочь.
Он вспомнил.
– Теперь твоя очередь, маленький трус!
Одним толчком Верлиока повалил Смирнова на спину и тотчас же прыгнул сверху. «Да у него не руки!» – когтистая лапа располосовала щеку. Челюсти монстра вытянулись вперед, уши заострились и встали торчком. Чудовище плотоядно щелкнуло острыми зубами у самого лица следователя. Извернувшись, он выкатился из-под омерзительной туши и вскочил на ноги.
– Что же ты за дрянь?!!
– Я – Верлиока! – захохотал оборотень, прыгая вперед.
Смирнов снова оказался на земле. Ноги путались в траве, левую руку монстр впечатал в грязь обеими лапами. Сопротивляться не было сил.
– Волшебный нож, – прошептал совсем рядом детский голосок. – Волшебный нож.
Правая рука Смирнова нащупала под травой что-то холодное, металлическое. Сжав пальцы, следователь почувствовал неровности кабошонов, отчаянно дернул кверху. В руке у него был нож!
– Надо вонзить его прямо в сердце! – сказала девочка.
– С тебя должок! – смрадно выдохнул Верлиока, вывалив из пасти черный язык.
– Получи! – одним ударом Смирнов всадил сверкающее длинное лезвие в самую середину волосатой звериной груди.
На платформе было пустынно. Смирнов огляделся. Как его сюда занесло? И вышел почему-то здесь, на полустанке. Покопался в карманах, но на билете – только номер зоны и цена. Что за глупость? Определенно, ему пора отдохнуть. Следователь скатал билет в шарик и щелчком отправил в пожухлую траву за платформой, следом – непонятную бумажку, обрывок цветной страницы из какой-то книжки. Угрюмо ссутулившись, побрел было к переходу на другую сторону станции, когда вдруг заметил на скамейке маленькую девочку.
– Привет! – от неожиданности поздоровался он. – Ты почему одна?
– Сейчас мама придет. – Она была белокурой и голубоглазой, как одна его знакомая из далекого детства. Ленка Мало-ва. Тоже тихая, но бесстрашная. Смирнов невольно усмехнулся. Сам-то он всегда считался трусом, а вон как дело повернулось – подался в следователи. А Ленка – наоборот, выучилась на дизайнера, теперь сидит в удобном кресле и теплом офисе…
– Ты осторожней, – пожурил он девочку. – Ну, пока! Тебя как зовут-то?
– Леночка, – прошептала она, глядя в спину уходившему Смирнову.
АЛЕКСАНДР ГОЛУБЕВ
Синие цветы
Рассказ
– Эх, утро-то какое сегодня! – благодушно подумал Юрий Васильевич, выходя за порог своего дачного домика.
Июньское солнце уже висело над верхушками кряжистых камчатских берез, подступивших к самым границам садово-огороднического товарищества.
На макушке столба электропередач сидела сорока и вертела по сторонам головой. Увидев Юрия Васильевича, она жизнерадостно затарахтела, взмахнула крыльями и полетела к лесу.
– И тебе привет, птица! – сказал Юрий Васильевич, с наслаждением потянулся и вдруг замер, не веря своим глазам.
Прямо посреди его участка синел квадрат каких-то диковинных растений.
Высокие стебли, узкие зазубренные листья, распустившиеся бутоны, похожие на огромные хризантемы, – все было темно-синего цвета.
– Да что же это такое? – растерянно спросил у себя Юрий Васильевич и также растерянно ответил: – Наваждение…
Он медленно пошел по утоптанной тропинке, не сводя глаз с синих бутонов.
Трогать стебли руками он поостерегся, просто присел на корточки и принялся рассматривать. Нет, такого за свою долгую жизнь он еще не встречал.
Только вчера на этом месте была свежевскопанная грядка.
Что здесь посадить, Юрий Васильевич еще не решил. Место было какое-то странное: клубника выродилась через два года, пришлось ее выкорчевывать, редис сразу же уходил в дудку, укроп и петрушка желтели и высыхали, даже если он их заливал водой.
Он осторожно понюхал лепестки.
Непривычный какой-то запах. Не цветочный. Морем пахло, йодом, водорослями, свежим ветром.
– Доброе утро, Юрий Васильевич! А что это за диковина у вас растет?
– Здравствуйте, Нина Михайловна. Сам не знаю. Сегодня проснулся, вышел и… вот. Вечером ничего не
