воскликнул один и ударил по струнам своего довшуура.

Когда вошли бычок с волком на спине, а за ним баранчик, семеро волков обезумели от страха. С испугу они бросились во все стороны и разорвали камышовый джадыр во всех семи направлениях.

Три брата остались здесь, и жили они счастливо, не зная страха и опасностей. Потому что все волки в этой округе узнали об истории с семью волками, и безумие овладевало ими всякий раз, как только они глядели в ту сторону, а уж направить туда свои стопы они так больше никогда и не решились.

Серая птичка с шишкой на груди опустилась однажды на колючий куст караганы, и шипы караганы сорвали ей шишку. Птичка полетела к козе и говорит:

— Коза, а коза, съешь-ка куст караганы!

Но коза сказала:

— Я не могу даже досуха вылизать моих новорожденных козлят, а не то что съесть куст караганы!

Тогда птичка полетела к волку:

— Волк, а волк, съешь-ка козу!

Волк ответил:

— Рыжевато-буланый двухлетний конь хана упал в колодец. Я не могу даже съесть всего его нутряного жира, а не то что твою козу!

Птичка отправилась к мальчикам, стрелявшим из лука:

— Мальчики, а мальчики, застрелите-ка мне волка!

Но мальчики сказали:

— Мы не умеем еще даже победить друг друга, а не то что застрелить волка!

Птичка пошла к старцу:

— Старик, а старик, высеки-ка своих мальчиков!

Старик ответил:

— Я не могу уже волочить мое толстое пузо, а не то что высечь мальчиков!

Птичка пошла к мышке в норку:

— Мышка, а мышка, отгрызи старику его толстое пузо!

Но мышка сказала:

— Я не могу уже даже как следует вырыть в земле норку, а не то что отгрызть жирное пузо старика!

Птичка полетела к девушкам:

— Девушки, а девушки, утопите-ка мышку в норке!

Девушки сказали:

— У нас не хватает даже сил на то, чтобы расщипать на волокна сухожилия, где уж нам налить воду в мышкину норку!

Птичка пошла к старухе:

— Старая, а старая, отругай-ка своих девушек!

Ответила старуха:

— Я даже не могу теребить свою черную шерсть и сделать черный войлок, теребить белую шерсть и сделать белый войлок, а не то что отругать девушек!

Опечалилась серая птичка и заплакала. И прилетел тут ветер Гурмусту и спросил:

— Птичка, а птичка, что ты сидишь тут и плачешь?

И едва ветер небесный узнал обо всем, как ворвался с силой, скрутил черную шерсть в черное облако, белую шерсть в белое облако и закружил их вихрем. Старуха умоляла его перестать. Она сразу согласилась отругать девушек. А девушки согласились налить воды в норку, а мышь согласилась отгрызть старику жирное пузо, старик принялся сечь мальчиков, мальчики прицелились в волка, волк был готов проглотить козу, а козе ничего не оставалось, как съесть куст караганы. Так бедная серая птичка отомстила все-таки колючкам куста караганы.

Я пошел к юрте Хюрелдея и переночевал в ней. Он забил для меня бурого козленка с коричневой полоской на носу и оставил его на минутку на лопате. Тут пришла бурая собака и поела немного.

— Хюрелдей, Хюрелдей, что случилось с почками на лопате?

— Моя рыжая собака съела их.

— А что с твоей рыжей собакой?

— Она побежала за детьми, которые пошли за дровами!

— Куда побежали дети, которые пошли за дровами?

— Они пошли в лес!

— Что случилось с лесом?

— Его съел пожар.

— Что случилось с пожаром?

— Пожар погасил снег.

— Что случилось со снегом?

— Снег растопило солнце!

— Что случилось с солнцем?

— Солнце забралось за гору!

— Что случилось с горой?

— Гора превратилась в синего быка.

— Что случилось с синим быком?

— Он убежал с уходившим стадом.

— А что со стадом?

— Меж кустиков осоки трюх-трюх,

Меж стеблей камыша трях-трях,

Исчезло оно без следа…

Давным-давно бежал как-то заяц по льду реки и сломал себе ногу. И, сломав себе ногу, он спросил: