мальчиком, и перед нами раскроется его сердце, мы узнаем о ребенке то, что нам надо узнать. Начинаются поиски интересов. Ищет весь коллектив. Я был уверен, что где-нибудь мы обязательно встретимся с этим строптивым пятиклассником: или в литературно-творческом кружке, или в кружке юных исследрвателей природных богатств родного края, или в клубе юных путешественников (мы время от времени собирались в своем «Северном Робинзоне»), или в зеленой лаборатории, в кружке юных электротехников и радиотехников, юных мотористов, юных биохимиков, юных животноводов.
И я с ним встретился дважды: первый раз — в кружке юных исследователей природы, второй раз — в обществе любителей научной фантастики (у нас есть и такое общество). Нам долго не удавалось акклиматизировать в нашей местности южное благородное растение — персик. Наконец, мы попробовали привить несколько почек этого теплолюбивого дерева к морозоустойчивому абрикосу. Пришла весна. Каждый день наиболее нетерпеливые бегали на участок смотреть, не распускаются ли почки. Я ходил на участок рано утром. И вот однажды я увидел мальчика, присевшего возле абрикоса. Мне показалось, что он затаил дыхание, боясь, как бы не повредить блестящий зеленый росток, только что появившийся из почки в это солнечное утро. Меня тоже взволновал этот первый росток настолько, что сразу не подумал, кто же пришел в сад раньше меня. Затем я поднял голову, наверное, чтобы поделиться радостью с этим другим. Он в это мгновение тоже поднял глаза, видимо, тоже хотел поделиться радостью со мной. Наши глаза встретились — это был он, Володя Н. Мы обняли друг друга и с тех пор стали друзьями. Передо мной открылось не только сердце этого умного, изумительно чуткого, душевного ребенка, но и то страшное, что уже успело искалечить его душу, заронить неверие в человека...
Об этом не буду сейчас рассказывать, я упомянул о встрече, настоящей человеческой встрече с Володей только для того, чтобы подтвердить свое убеждение: подойдите к ребенку как человек к человеку, сумейте найти в его сердце тот уголок, который откликается на ваш призыв, и вам легче будет преодолеть то плохое, что мешает воспитанию. Я всегда стремился убедить учителей в том, что, если ты видишь ученика только из-за своего стола в классе, если он идет к тебе только по вызову, если весь его разговор с тобой только ответы на твои вопросы, никакие знания психологии тебе не помогут. Надо встречаться с ребенком как с другом, единомышленником, пережить вместе с ним радость победы и горечь утраты.
Как врачу для предупреждения и лечения болезни необходимо детально знать, что может укрепить и что подорвет силы организма, так и главному воспитателю школы — директору надо анализировать, изучать условия, в которых проходила жизнь ребенка в годы, предшествовавшие его поступлению в школу. В этом отношении меня опять-таки больше всего интересовали самые трудные дети. (Ведь если они не изменятся в школе в лучшую сторону, то хорошие дети изменятся в худшую сторону, переняв от трудных ребят плохие нравы и привычки.) Каждую неделю я бываю в семьях этих трудных детей, добираюсь до истоков, в которых происходит становление их нравственности, беседую с родителями, соседями родителей, с учителями, воспитывавшими детей раньше. Каждый трудный ребенок открывается
2 Заказ 57
33
Перед коллективом как неповторимый мир мыслей, чувств, желаний, гармония которого была исковеркана черствыми, себялюбивыми людьми.
Вот пришел в школу одиннадцатилетний Коля С. Мальчик поразил всех нас своей замкнутостью, озлобленностью. В чистосердечной доброте и ласке учителя ему чудилось коварство, какой-то подвох. Он стремился к уединению, избегал общения с то* варищами, не хотел трудиться. Я поехал на хутор, где жили родители Коли, и узнал о поразительных вещах. Оказалось, что мальчик рос в глухом, оторванном от людей мирке, в котором царила атмосфера нечестности, обмана, преступлений. Моральные понятия, которые старалась внушить своим воспитанникам учительница маленькой однокомплектной школы, где раньше учился Коля, адресовались какому-то абстрактному ученику и воспринимались детьми как материал, который надо только запомнить. Мальчик был пытливым, любознательным, он часто ставил «странные», по словам учительницы, вопросы: «Почему дядя Федор на бригадном собрании говорит, что надо беречь колхозное добро, а сам привез с поля домой целый воз кукурузы? Почему дядя Гриша — он во время оккупации служил в фашистской полиции, а сейчас работает лесником — построил себе два дома, а у тети Гали муж погиб на фронте, и она никак не выхлопочет пенсию? Почему председатель колхоза каждое воскресенье ездит с женой на легковой автомашине в город на рынок, а дедушке Антону, когда тот заболел, не дал автомашину поехать в больницу, и дедушка Антон умер?»
Учительница отмахивалась от этих вопросов, а детское сердце было в смятении: с одной стороны, рассказы в книгах, каким человек должен быть, а с другой стороны, поучения отчима: не обманешь — не проживешь, дурака работа любит, а дурак работу хвалит и т. д., зло, о котором всегда как-то говорилось вполголоса. Ребенок потерял веру во все светлое, чистое, справедливое. У него возникло подозрение, что героические образы Павлика Морозова и Зои Космодемьянской — это такие же сказки, как сказки о прекрасной царевне, о живой воде, о богатырях. Коля озлобился, стал непослушным, раздражительным, грубил учительнице и матери.
Я еще два раза ездил на хутор, знакомился с людьми, с жизнью его маленького трудового коллектива, стремился вникнуть в духовные интересы людей, окружавших мальчика. Педагогический коллектив посвятил не одну беседу духовной жизни Коли. Мы пришли к единодушному выводу, что в нашей стране еще есть глухие уголки, в которых детей окружает затхлая атмосфера мелкособственнических интересов, жажда наживы, приобретательства. Если в таких условиях плохо поставлена воспитательная работа в школе, то чуткий, впечатлительный ребенок, жадно стремящийся к светлому, доброму, справедливому, но не
находящий поддержки, переживает смятение чувств. Маленький человек не хочет мириться с несправедливостью, он протестует, но этот протест далек от сознательного противопоставления добра злу. Ребенок озлобляется против всех и всего. Воспитание такого школьника очень сложный и трудный процесс. Его надо убедить, что добро, правда, красота в нашем обществе торжествуют, что человек не пылинка в вихре судьбы, а активный борец за добро, правду, красоту.
Такие беседы о воспитании трудных детей, об истоках их нравственности развивают у нас,'учителей, чуткость, внимательность, педагогическую зоркость и наблюдательность.
Мы в Павлыше изучаем и знаем духовную жизнь каждой семьи, но это лишь начало семейно-школьного воспитания. По моему глубокому убеждению, педагогика должна стать наукой для всех—и для учителей и для родителей. И мы стараемся дать каждому родителю минимум педагогических знаний. Для этого у нас существует родительская школа, куда родители записываются за два года до поступления их ребенка в школу, посещая затем занятия до окончания им средней школы. Курс психологии и педагогики в родительской школе рассчитан на 250 часов. (Кстати, это значительно больше, чем любой институтский или университетский курс.) Слушатели родительской школы разделены на пять групп (по возрасту их детей): 1) дошкольная (от 5 до 7 лет); 2) I—II классы; 3) III—IV классы; 4) V— VII классы; 5) VIII—X классы. С каждой группой занятия проводятся два раза в месяц. Основная форма занятий — лекции и беседы директора, завуча и наиболее опытных учителей. Теоретические знания по психологии и педагогике тесно связываются с практикой воспитания в семье.
Программа охватывает все разделы институтского курса, но особенное внимание мы уделяем возрастной психологии, психологии личности, теории физического, умственного, нравственного и эстетического воспитания. Мы стремимся к тому, чтобы теоретические знания, получаемые в родительской школе, каждый отец, каждая мать соотносили с духовной жизнью своего ребенка. Это требует от нас, учителей, большого такта и чуткости. Никогда мы не «выворачиваем душу» ребенка, не подвергаем разбирательству острые, больные стороны семейных взаимоотношений. Этих вопросов можно касаться только в индивидуальных беседах.
Без родительской школы мы не представляем полноценного семейно-школьного воспитания.
Предметом постоянного внимания директора является у нас также здоровье детей. Успешное воспитание немыслимо без постоянной заботы об укреплении здоровья ребенка. Больной, недомогающий ребенок иногда только поэтому не поддается воспитанию.
Чтобы как можно лучше знать здоровье детского организма, я засел за специальную медицинскую литературу и с каждым месяцем все больше убеждался, как важно для педагога понимать внутренние физиологические, психические, возрастные, половые процессы, происходящие в организме воспитанника. От понимания этого зависит очень многое. Часто ребенок начинает отставать в учении просто потому, что
