Находчив он, собой хорош,
И с ней водой не разольешь.
И я не знаю, как случилось,
Что королева не прельстилась
Им до сегодняшнего дня.
Дивите вы, король, меня,
Давая графу доступ к ней
По странной слабости своей
- Но вы ведь вернетесь? - спрашивал Раймунд, положа свою голову на колени читающей ему Готель.
- Вернусь, мой дорогой Тристан, - отвечала та, разглаживая тонкими пальцами его темные кудри.
- Я дам вам самый быстроходный из своих кораблей, чтобы наша разлука была хоть на миг да меньше, - вскочил воодушевленный этой идеей маркиз.
Иногда он еще вырывался из него, этот ребенок, который еще жил внутри маркиза, и Готель меланхолично улыбалась, встречая его.
До свадьбы Сибиллы и Рожера оставалось совсем немного времени, и очень скоро подошел день, когда Готель должна была отправиться из Марселя на Сицилию. И в этот день, когда она, собираясь выходить из дому, открыла дверь, за порогом стоял Раймунд.
- Маркиз, - удивилась она, - что вы здесь делаете, я думала, мы встретимся с вами в порту.
- Я боюсь вас так отпускать, - как-то робко и заколдованно произнес он.
- Отпускать как? - не поняла та.
Раймунд подошел к Готель совсем близко и после чрезмерно затянувшейся паузы, после того как она разгадала его намерение, и когда он уже прочел о том ответ в её глазах, обуреваемый всей этой возникшей неловкостью, он всё же нескладно поцеловал её в губы и медленно отошел назад, не зная что последует за этим мальчишеством.
- Теперь всё?
- Да, - потеряно ответил тот.
- Так вы желаете отпустить меня так? - еще больше удивилась Готель, но заметив, что её юному другу сейчас не хватит сил ровно устоять на ногах, взяла его за руку и ввела в дом. Она провела его до самого балкона и там, на фоне безбрежной синевы и многоликих южных цветов она обняла Раймунда так спокойно и нежно, пока сердце её молодого кавалера окончательно не успокоилось.
- Это я, Раймунд. Разве вы меня забыли? - тихо шептала Готель, гладя его волосы, - вы забыли наши прогулки у скал, как клали свою голову мне на живот и смеялись так чисто, над птицами, нелепо бегающими по воде?
- Но это другое, - улыбнулся он в сторону.
- Ничего не изменилось, мой милый друг.
Раймунд долго смотрел в её глаза и, наконец, поцеловал её. По-настоящему, долго и страстно, и Готель подумала, что продлись это еще чуть дольше, у неё самой не хватит сил стоять на ногах. Когда их губы разомкнулись, Готель выдохнула глубоко, облегченно и удовлетворенно:
- Теперь вы меня отпустите? - улыбнулась она, пошевелив талией.
- Никогда, - сжал её еще крепче он.
Когда корабль отчалил, Готель стояла на его корме и смотрела на Раймунда, пока могла его разглядеть. Потом порт исчез из её видимости, но она все так же стояла, и смотрела все так же, вспоминая их первый поцелуй. Она подумала, что, возможно, была не права, когда сказала, что ничего не изменилось. Изменилось многое и ей требовалось время, чтобы осмыслить это; время, которого теперь у Готель было предостаточно. Укачиваемая морем и всеми этими впечатлениями, она отправилась в единственную на корабле каюту и, улегшись в ней на крохотной скамейке, крепко заснула.
К концу третьего дня, когда на горизонте показался Палермо, Готель подумала, что она вернулась в Марсель. Так он был похож. Порт и мачты, и горы вокруг. Сойдя на берег, она пошла по городу пешком. Палаццо Норманни, как все здесь называли королевский дворец, находился в глубине города, далеко от берега. Но подходя ближе, девушка увидела насколько он был больше и краше королевского дворца на острове Сите. Она поднялась по его ступеням и сказала страже, что желает видеть их величество. Потом терпеливо ждала, пока кто-нибудь выйдет, слушая во дворе щебет птиц и шелест листьев.
- Готель! - вдруг услышала она голос с порога и увидела сияющую от радости Сибиллу, - Готель приехала! - крикнула та куда-то назад и выглянула снова.
Сбежав по ступеням, девушка бросилась обнимать и целовать со слезами свою приехавшую с родины подругу:
- Я так рада, так рада! - залилась слезами Сибилла.
- Всё хорошо? - обеспокоилась Готель.
- Всё хорошо, всё хорошо, - повторяла Сибилла, - всё хорошо, моя дорогая. Как я рада, тебя видеть.
Готель обняла её крепко и ободряюще гладила подругу по спине, пытаясь вернуть бедную девушку в чувства: 'Надо сшить вам новое платье, ваше высочество', сказала она, когда Сибилла успокоилась.
- Да, - прерывисто выдохнула та, улыбаясь и вытирая глаза, - идемте же, расскажете мне всё. Хотите есть?
- Если честно, очень.
- Ну, идемте же, - потянула её за руку Сибилла, - идемте.
Скоро подали ужин.
- Я рад, что вы будете гостьей на нашем венчании, сеньорита, - сказал Рожер, - Сибилла давно ожидала, чтобы кто-нибудь из её парижских друзей прибыл её проведать.
- На когда назначено венчанье, - решила осведомиться Готель.
- Через пятнадцать дней, моя дорогая, в новой церкви Санта Мария дель Аммиральо, основанной их величеством пять лет назад, - показала Сибилла жестом на короля.
- Она не завершена, - уточнил Рожер, - но поверьте мне, сеньорита, уже сейчас это самое прекрасное здание на земле.
- Я с удовольствием посмотрю на неё, как только это будет возможно, - улыбнулась Готель.
- Завтра, моя дорогая, я приглашаю вас завтра с Розалией, она такие вещи обожает, - слегка махнула вилкой Сибилла, а затем, опомнившись, воскликнула, - Розалия! О, Боже, я не рассказала вам о Розалии. Розалия - премилая девочка, с их величеством дальней крови и с некоторых пор она живет в Палермо, - деловито жестикулировала приборами Сибилла, - и скорее всего сейчас она на службе в церкви. На вечерне. Всецело Божье дитя. Но я дружна с ней необыкновенно.
- А ваша матушка, - спросила Готель, - она приедет на венчание?
- После неудачного похода Людовика это маловероятно, вздохнула та, - Сицилия у Римской империи теперь не в большом почете. Будто мы виноваты в их неудаче, - закончила она, видимо, постоянными словами Рожера.
- Вас посещал Людовик? - удивилась Готель.
- Нет, - ответила Сибилла.
- Он всё еще в Иерусалиме?
- Я слышал от Папы, - откликнулся Рожер, - что его святейшество недавно встретился с королевской четой в Витéрбо, это Папская область на италийской земле, - пояснил король, - возможно, сейчас они уже во Франции.
- А как там Констанция? - спросила Сибилла.
- Я надеюсь, что с возвращением брата, ей станет не так одиноко в стенах дворца. Она проводила всё своё время с Генрихом и Марией, когда я была там, и очень горевала, когда я уезжала, - ответила гостья.
