и не такая, как все.

Фадеев застонал, словно от боли:

– Я даже не представлял, что ты испытываешь и о чем думаешь. Призирать? Избегать? Нет, Злата! Как тебе такое в голову пришло?

– Не знаю, – рассмеялась я. – Действительно глупо переживала, но теперь все позади. Я стану лучшим Хранителем света, потому что необычна и обладаю способностями, которых нет у других.

Макс обнял меня и погладил по волосам.

– Так и будет, забияка, – прошептал он, прислонив свою голову к моей.

Я вырвалась из его объятий и рассмеялась:

– Что с тобой, Макс? Не узнаю тебя. Ты не кричишь, не говоришь, что надерешь мне задницу, не злишься и не язвишь. Это даже непривычно. Но, должна признать, дружелюбный Макс мне нравится больше, чем Макс рассерженный и метающий молнии. Еще пробежимся? – азартно предложила я и, не дожидаясь ответа, трансформировалась и побежала прочь.

Макс помедлил. Затем обернулся волком и бросился за мной. Я не разгонялась. Теперь мы бежали бок о бок. Сделав большой круг, направились к клану. Ночная вылазка заняла много времени. Мы приняли обычный облик. Отыскав рюкзак, переодеваться я не стала: во-первых, рядом был Фадеев, а во-вторых, времени было четыре утра и я боялась, что мне попадет от Ирины. Хотя она иногда возвращалась поздно и не поднималась ко мне, боясь разбудить. В душе я рассчитывала, что она не заметит моего отсутствия. Фадеев подошел к воротам и нажал скрытую кнопку вызова. Панель поползла в сторону. Возле сторожки, испуганно глядя на Макса, стоял Олег.

– Еще раз выпустишь ее без моего разрешения, восстанавливаться будешь намного дольше, – зло процедил Фадеев.

Парень нервно сглотнул слюну. Очевидно, Хранителю досталось от Макса. Виновато пряча глаза, я торопливо проскочила мимо Олега и пошла по тротуару. Приноровившись к моему шагу, Макс шел рядом, искоса поглядывая, но предлог моего бегства не прокомментировал. Окна нашего коттеджа были темными. Ирина спала.

– Мама спит, я бы не хотела ее будить.

– Снова через окно? – Макс усмехнулся. – По крайней мере, я теперь знаю, как ты можешь удрать, и первым делом буду проверять окна, а не стоять под дверью, надеясь, что ты дома и откроешь. Думаю, небольшая трепка пошла бы тебе на пользу. Хотя не уверен, что Ирина будет ругаться. Она вечно тебе все прощает.

В этом он прав, но я еще ни разу не возвращалась домой утром: проверять, как себя поведет мама, не хотелось. Я испуганно посмотрела на Макса. Но его взгляд был теплым:

– Ты заставляешь меня идти на необдуманные поступки, но Ирину будить не станем.

Пробравшись в сад, я посмотрела на окно своей комнаты. Высоко, но, подпрыгнув и подтянувшись, бесшумно влезть сумею. О молоденькой березке возле окна даже не подумала: не выдержит, да и жалко. Фадеев присел на одно колено и, сцепив руки замком, вздохнул:

– Я помогу.

– Спасибо. Ты замечательный, когда не злишься.

– Может, ты сама не хочешь видеть меня другим, – тихо сказал он.

Взъерошив ему волосы, я улыбнулась и, встав на «замок», мгновенно оказалась на уровне подоконника. Забравшись, помахала рукой и осторожно закрыла окно. Часы показывали половину пятого.

Ночная жизнь Хранителей света коснулась и меня, хотя лишь образно. Конечно, я так и не получила представления о патрулях, но зато много узнала о своей трансформации и желании спасти жизнь человека. Начало учебного года казалось теперь не страшным, а скорее желанным событием.

Глаза распахнулись сами собой за несколько секунд до звонка будильника, словно организм запрограммировал себя на точное время. Семь утра, а через час нужно быть в академии.

Несколько дней пролетели незаметно. Мы с Кирой и Романом помогали Альбине с ремонтом. Елизара я старательно избегала: приезжала, когда они с Марком уже были в академии, а уезжала до их возвращения. Его слова о «маленьком друге» больно задели. В пятницу Ирина уехала в Прагу, собираясь купить очередной раритет. Поездка займет не меньше недели. В субботу меня навещал Николай. Все время звонил Макс, но после ночной вылазки я его не видела. Светлана приезжала через день, но без мамы я чувствовала себя одиноко. Впрочем, к ее поездкам я давно привыкла.

Потянувшись, я поднялась и побрела в ванную. Отражение в зеркале не порадовало: глаза по- прежнему серые и печальные. За последние несколько дней они не менялись ни разу. Сухость в горле давала знать о жажде вампира. Спустившись вниз, я пригласила Светлану в нашу таинственную комнату, а через несколько минут застыла перед гардеробом. На торжественной части выглядеть нужно элегантно, что весьма затруднительно: в отличие от Светланы, которая после укуса стала обладательницей кожи персикового цвета, я просвечивала бледностью. Я крутилась перед зеркалом в черной зауженной юбке ниже колена и синей безрукавной блузке с высоким воротом, но никак не могла определиться с выбором обуви: переводя взгляд с черных босоножек на черные лодочки. В результате обула синие туфли на высоких каблуках, которые идеально сочетались с блузкой. Схватила крошечную черную сумочку и уже через минуту заводила «ауди».

Первый день осени ничего не изменил: палящий зной никуда не делся. Даже легкий ветерок, ласкающий кожу, особого облегчения не приносил. Слепящее солнце заставило надеть темные очки, но причиной были не только яркие лучи: сегодня я столкнусь с Елизаром, от которого хотелось скрыться хотя бы таким банальным образом. Страх за Тагашева и Ланбина тоже не рассеялся. Они будут представлены всему клану. В сознании то и дело появлялись разъяренные лица верлафов. Несмотря на жару, руки заледенели: возможно, от прохлады в машине, но, скорее всего, – от переизбытка отрицательных чувств.

Я въехала на территорию академии. Сегодня особый день, и академия переполнена студентами и их родителями. На зеленой лужайке и перед входом, выложенным серой брусчаткой, толпились парни, весело болтая и обмениваясь новостями. Стайки девушек расположились на каменных скамьях: наверняка болтают о парнях и модных новинках. Чуть левее от входа, ближе к зеленым лабиринтам тренировочных площадок, возле старого раскидистого дуба двое старшекурсников, обернувшись волками, устроили показательный бой, собрав возле себя целую толпу учащихся.

Оставив «ауди» на широкой парковке, заставленной машинами и шикарными мотоциклами (на последних чаще всего ездят парни-старшекурсники), я торопливо пошла к входу, по пути здороваясь со знакомыми. Шепот за спиной заставил насторожиться, но я не расслышала, о чем говорят. Массивная деревянная дверь с бронзовыми ручками распахнулась как по команде. Кажется, ее услужливо открыл кто- то из Хранителей.

Просторный холл с серыми каменными стенами заполнен студентами и Хранителями. Глубоко вздохнув, я свернула вправо и, минуя вазоны с вечнозелеными растениями, вошла в конференц-зал в виде амфитеатра: огромный, занимающий все этажи академии.

Неяркий дневной свет пробивался сквозь витражи с графическими изображениями оборотней, вампиров и сценами исторических сражений. С высоченного потолка свисала огромная кованая люстра, но настоящие свечи давно заменены на электрические, впрочем, совсем не отличающиеся от натуральных. Каменные скамьи с серыми, в тон стенам, мягкими сиденьями, отделанными тонкой золоченой вышивкой, заполнены верлафами.

Задержавшись у двери, я переминалась с ноги на ногу, пытаясь отыскать кого-нибудь из знакомых, и неожиданно встретилась взглядом с Николаем Вязиным. Облаченный в темный костюм, он сидел в первом ряду с Ильей, одним из своих охранников. Николай помахал рукой, приглашая меня присоединиться к нему. Я сняла очки. Губы непроизвольно расцвели улыбкой. Как же я рада его видеть: с ним ничего не страшно. Николай встал и, обняв, поцеловал меня в щеку, привлекая к нам внимание верлафов.

– Поздравляю с началом учебного года! Я подумал, без Ирины тебе будет одиноко, и решил приехать, – тепло улыбнулся он.

– Я так рада тебе. Спасибо, что нашел время! – обрадовалась я.