—
Пустые формальности. Хочешь, прямо сейчас. вас познакомлю?
—
С кем вы там шушукаетесь? — спросила Фирюза.
—
С моим другом. Он очень стеснительный.
—
Надеюсь, он видел меня по видео? А если видел, то оценил ли по достоинству?
—
Вы вполне в его вкусе, — сказал я, — но дела прежде всего. Итак, мистер Кэрриган готов переступить через светские условности, привитые ему воспитанием и средой, и может явиться к вам через два часа. Я же, к моему великому сожалению, должен оставаться на связи.
—
У вас, я припоминаю, спутниковый телефон, — сказала она.
—
Да, но не у всех моих абонентов есть такой же... — ответил я, полагая, что госпожа Фирюза не очень в этом разбирается.
—
Очень жаль, — вздохнула она совсем непритворно. — Итак, я жду господина Кэрригана через два часа... Нет, лучше, через два с половиной.
—
Время дорого, — заметил я. — После случившегося с вашим уважаемым супругом может произойти, причем в ближайшие часы, еще что- нибудь непредсказуемое...
—
Раньше я просто не буду готова, — сказала Фирюза. — Адрес вы знаете?
—
Более чем, — сказал я и положил вслед за ней трубку.
Витя стоял передо мной, нахмурив брови.
—
Время у тебя есть, — сказал я. — Подумай, как одеться. Веди себя скромно. Не забудь, что ее муж в реанимации. И вообще, не поддавайся ее чарам.
Витя кротко выслушал мои нравоучения.
—
Почему-то мне кажется, — сказал он, — будто я встречу там своих старых знакомых, которым уже несколько раз перебежал дорогу.
—
Вполне возможно. Будучи мстительными и злопамятными, они наверное следят за тобой. Ждут твоего появления. Там, где можно что-то узнать про архивы. Будь они неладны.
—
Только этих архивов нам не хватало, — подхватил Солонин. — Когда мы сюда собирались, ни о каких архивах речи не было.
Мы посмотрели друг на друга и понимающе улыбнулись: ругай не ругай эти архивы, а они на сегодняшний день одно из самых серьезных наших дел.
Витя стал собираться. Он не знал, что его ждет — романтическое свидание или очередное столкновение с бандой Кадуева.
—
Я понял так, что кассету вы ей не отдали? — спросил он.
—
Ты верно понял, — ответил я. — Она об этой кассете тут же забыла, как только убедилась, что имеет дело с порядочным человеком.
—
А не прокрутить ли нам эту запись снова?
—
Зачем это? — удивился я.
Он посмотрел на меня с улыбкой, но ничего не объяснил.
Улыбка у Солонина замечательная. Детская, открытая и даже слегка смущенная. Она обезоруживает многих людей, в том числе и меня. Но на этот раз он своей улыбкой ничего не добился. Мне не понравилось, что он перед таким ответственным свиданием уселся просматривать кас сету.
—
Стоп! — вдруг сказал он, повернув ко мне голову. — Вот этот момент еще разок.
Я нажал соответствующую кнопку на пульте. Забавно смотреть сексуальные сцены при ускоренной прокрутке назад. Но Витя никак не отреагировал на мое хмыканье. Весь подавшись вперед, он не сводил взгляда с экрана.
—
Вот отсюда, — сказал он.
Я нажал на кнопку «Плей».
—
Видите? Видите? — Витя даже привстал. — Видите, куда она смотрит? Отмотайте еще раз назад.
Я послушно отмотал.
—
Теперь смотрите, — сказал он.
Я посмотрел... Что-то блеснуло, потом пропало, потом снова блеснуло из вороха ее одежды, в живописном беспорядке лежавшей на кресле. Я понял, в чем дело. Оптика! Некий зрачок фото- или видеокамеры выглядывал из ее сумочки...
Я нажал на «Стоп». Но не вовремя. Блеск пропал, поскольку в данной фазе их тела загораживали напольный светильник, чей свет и падал на объектив аппарата. Я стал нажимать на покад ровую кнопку. Кадр за кадром, кадр за кадром... И вот снова блеснуло.
Витя припал к экрану.
—
Нужен компьютер! — крикнул он. — И срочно. Куда я засунул свой ноутбук, не припомните?
—
Ты редко им пользовался, — ответил я.— Посмотри в шкафу.
Ноутбук он нашел у себя под кроватью, под грязной футболкой, которые он имел обыкновение бросать туда, забывая, что здесь их некому стирать. Потом он их выбрасывал и покупал новые.
Что-то насвистывая, Витя быстро приладил кабели от видеомагнитофона к своему переносному компьютеру.
И мы увидели то изображение снова. Но теперь мы могли увеличить в размере выделенный участок...
—
Видеокамера... — простонал Витя. — Я, как последний идиот, снимал то, что она сама снимала под другим ракурсом.
Витя был обескуражен. Еще одна прекрасная дама чуть не обвела его вокруг пальца. Я его понимал. О красивых женщинах не хочется думать плохо.
—
Вы что-нибудь понимаете? — спросил он.
—
Мы собрались шантажировать ее, а она своего партнера, — ответил я. — Вопрос: для кого? На кого она работает?
—
Вам не кажется, что все красивые женщины здесь на кого-нибудь работают? — Витя посмотрел на часы и стал собираться в дорогу.
Времени оставалось в обрез. А надо было еще выработать тактику и план действий.
—
Полагаешь, она тебя завлекает специально? — спросил я.
—
Думаю, у нее те же самые мотивы, что и у Делары, — ответил он. — Их припугнули и заставили... Иначе на черта им нужны подобные приключения? Кто-то действует как опытный сутенер. Ага, эта женщина всем нравится, значит, надо ее использовать, как орудие против влиятельных мужчин... Тем более что она замужем и, значит, будет молчать, выполняя все, что скажет шантажист.
—
Думаешь, у нее и у Делары один хозяин?
—
Я бы этому не удивился, — ответил Витя, застегиваясь, защелкиваясь и вжикая «молниями».
—
Однако не спешим ли мы с тобой, делая подобные выводы? — спросил я.
—
А куда нам спешить? — спросил он, закончив свой процесс облачения. — Примем к сведению, и не более того. А там посмотрим.
—
Одно непонятно, — сказал я. — Почему ты представляешь для нее больший интерес, чем я?
—
Вам обидно? — спросил Витя.
—
Шуток не понимаешь. Меня вот что занимает. Может, ничего серьезного?
Вы читаете Игра по крупному
