Они охотно посмеялись.
Их смех прервал телефонный звонок. Гоша схватил трубку.
—
Алексей Акентьевич! — Гоша даже привстал. — Да. Собираемся с женой... А что хоть за посольство, напомните. Ну да, грузинское. А нам они нужны, грузины эти? Понял. Да надо бы им тоже понять... А что у них — Поти, Сухуми? Нефтяного терминала нет... Может, вы на сей раз тоже придете? Ах, президиум Совета Министров... А то меня супруга запилили. Все ходим, говорит, по бывшим союзным... Ваша то же самое? Ну вот видите. В следующий раз хоть во французское, что ли, устроили бы. В качестве разрядки. А то осточертели, скажу вам, наши бывшие братья по Союзу. Мы сами нищие, а тут еще эти в рот заглядывают. Я позвоню вам, да... Значит, пока за горло не берем, так? Но предупредим. Я вас правильно понял?
Положив трубку, он крикнул:
—
Зойка! Сегодня к грузинам идем! Надень чего получше и соусом там не заляпай...
—
А что, шашлыки там подают? — спросил Леха.
—
Хуже, — сказал Гоша важно. — Сациви с лобио. Аппетитно, сволочи, готовят! Повара из «Арагви» вызывают. Сначала все только сухое пьют, да бутербродиками закусывают. А потом как налетят... Только хруст стоит. Особенно коньячок у них — «Тбилисо» называется. Это вам не французский, даже не армянский... Выпьешь и думаешь: а на хрена мне вся эта политика с экономикой!
—
Наверное, специально такой завозят, — вздохнул Костюха. — Вот бы посидеть там вечерок.'
—
Какие твои годы... — успокоил его Гоша. — Еще сходим, покажем тебе, как пить надо национальные напитки. Ну где этот Джамиль? Опять спутник уйдет.
—
А чего бы им Луну не использовать? — спросил Леха. — Висит над землей целую ночь без всякой пользы.
—
Это ты меня спрашиваешь? — поднял брови Гоша. — С этим к американцам обращайся. Это ж какие деньги надо вложить!
Снова раздался звонок по спутниковому телефону.
—
Ну если это опять не он!.. — угрожающе произнес Гоша, поднимаясь.
6
Володя Фрязин никак не мог привыкнуть к смене часовых поясов. Днем спал на ходу, ночью таращил глаза в темноту, стараясь не злоупотреблять снотворным.
И тем не менее приходилось мотаться в Тюмень и обратно в Москву, пытаясь свести воедино собранные улики по убийству двух тюменских нефтяных «генералов».
Там и там их лишили жизни опасной бритвой — в этом были единодушны эксперты-криминалисты. Опытная, безжалостная и твердая рука. По-видимому, нападавший обладал неза урядной силой.
Бригадное, сам бывший борец, оказался с поврежденными шейными позвонками — с такой силой ему запрокинули назад голову.
Володя отсыпался в самолетах, на аэровокзалах в ожидании маршрутных автобусов, поскольку на такси ему денег родное ведомство не выделяло.
—
Здоровый малый, — говорил он Грязнову. — Мог бы просто свернуть шею с такой силищей. И бритва не нужна.
—
Тоже, поди, бывший борец, — сказал Грязнов. — Причем классик, в тяжелом весе. Таких полно, кстати сказать, на все том же благословенном Кавказе. Я говорю про бывших... Знаешь, такие разъевшиеся, после того как бросили тренировки, махнули рукой на свою форму... Но силу отнюдь не утратили.
—
Что ж, это неплохая зацепка, — сказал Володя, по-прежнему борясь со сном. — А почему вы уверены, что классик?
—
В детстве я увлекался борьбой какое-то время. Ходил на соревнования. Там борьба в партере — обязательный элемент. С такой силищей гнут друг другу шеи... Только хруст стоит.
—
Итак, с одной стороны — бывший борец, с другой стороны — что-то ритуальное в способе убийства жертвы, — сказал Володя, старательно разлепляя глаза. — Кавказ всегда славился своими борцами. В этом что-то есть, по крайней мере какая-то вероятность...
—
Хотя и не факт, — хмуро заметил Грязнов. — Но стоит здесь покопать. У тебя все?
Володя кивнул, и было видно, каких усилий ему это стоило.
—
Иди отоспись, — ворчливо сказал Грязнов. — А я еще обо всем этом подумаю.
—
Один маленький момент, — сказал Володя. — Мне вот какая идея пришла...
—
Ну давай, — устало сказал Грязнов.
—
Вот смотрите... — Володя стал что-то чертить на листке бумаги.
—
Просто Илья Ефимович Репин, — улыбнулся Грязнов.
—
Вот погибший Ивлев. — Володя нарисовал квадратик.
—
Похоже, — кивнул Грязнов.
—
А это его зам... — Володя нарисовал еще квадратик. — А это ранее погибший Абросимов, генеральный директор «Сургутнефтепрома».
—
Тоже горло перерезали? — спросил Грязнов.
—
Этим занималась региональная прокуратура, — ответил Володя. — Не в Москве... И что их всех объединяет?
—
Вот именно — что? — нетерпеливо сказал Грязнов, взглянув на часы.
—
Они же все должны нефть куда-то качать, правильно? — Володя провел несколько линий от каждого квадратика и в том месте, где они сошлись, написал «Транснефть». — Я спросил себя: что у них общего, кроме скоропостижной кончины? И ответил: «Транснефть», государст венная корпорация, своего рода монополия, которая вроде бы должна их обслуживать.
—
Ну мало ли, — протянул Грязнов. — А банки, а страховые компании?
—
Возьмем банки, — согласился Володя. —
Их несколько... Пусть это будут кружочки. Кто владеет в них уставным капиталом либо контрольным пакетом акций? Я проверял на компьютере в прокуратуре Тюмени. — Он быстро провел несколько линий от кружочков ко все той же «Транснефти».
—
Допустим, — пожал плечами Грязнов. — Вовсе не факт, но допустим.
—
И последнее, — сказал Володя. — Прокуратура. — И нарисовал большой треугольник. — Вот куда сошлись поданные ими иски на все ту же «Транснефть». Только за последний год...
—
А это что? — спросил Грязнов, когда Володя стал пририсовывать какие-то цифирки к линиям от фирм к прокуратуре.
—
Время передачи материалов различных проверок, ревизий и время гибели «генералов», — сказал Фрязин. — Правда, есть одно исключение. «Регионнефтегаз» во главе с Олегом Томил иным. Кстати, как и убитые Ивлев и Бригадное, он земляк господина Козлачевского, фактического управителя «Транснефти». Этот Томилин жив. Но я не поленился и пошарил в файлах Генпрокуратуры. Так
Вы читаете Игра по крупному
