— Они конфиденциальны? — не без ехидства спросил Василий Константинович.

Так, ясно, поскольку братцы-капитаны при высших чинах могут позволить себе только интенсивно работать челюстями, роль гаера взял на себя шурин.

— Ну, ты даешь, Константиныч! Когда это у меня были секреты? Тем более от вас.

— Не говори с полным ртом, Ал, прожуй, — строго объявила Ольга.

Жена и при генералах — главком. Ал послушно кивнул.

— Нам некоторые факты уже известны, Алексей Юрьевич, — сообщил Василий Владимирович, разливая коньяк по новой. — Мы, уж извините, ожидая вас, нарушили субординацию и расспросили товарищей капитанов.

Ал кивнул, мол, не сержусь, прощаю.

Гришенко враз понял подчиненного, шутливо погрозил пальцем, а Михаил Моисеевич улыбнулся.

— Урожай все-таки неожиданный, — сказал он — Впору мне к вам в подмастерья податься, Алексей Юрьевич. Три вчера, шесть сегодня… Девять? А прибыли вы когда? Третьего дня? Они вон год, — он посмотрел на Сергея Сергеевича, — ни ухом, ни рылом.

— Зачем вы так, Михаил Моисеевич? Тем более, у них не было такого консультанта, как вы. Но есть еще и остальные. Сколько их? Нам известны Горский, его охранник, «Читатель»… Этот только голову себе свинтил. Капитана мы нашли, но где-то еще майор бродит. Кстати, того капитана Власова надо бы похоронить с честью. Нечего ему в без вести пропавших числиться. Он ведь погиб, выполняя задание, на боевом посту. Пусть будет пустой гроб, зато душа успокоится.

— Я уже подумал об этом, — сказал Зотов. — Как Берег мне доложил, сразу решил, похороним. Не впервой пустые гробы закапывать.

Все замолчали. Михаил Моисеевич поднял рюмку:

— Помянем бравого капитана.

Берег и Будников встали, генералы, не чокаясь, выпили, а Ал перекрестился. Ольга тоже.

— Вольно, — рявкнул Сергей Сергеевич.

Капитаны сели и вновь набросились на еду.

— Михаил Моисеевич, — обратился Ал к столичному генералу, — я вам благодарен за те уроки, которые вы мне преподали, отлично их помню, но позвольте мне, как практику с трехдневным стажем, высказать сомнение по поводу некоторых постулатов.

— Отличная идея! — почему-то обрадовался Михаил Моисеевич. — Собственно, я за этим и прилетел. Более того, мне кажется, я не смогу вас опровергнуть.

Капитаны замедлили темп поглощения яств, Ольга с братом вообще перестали есть, а Василий Владимирович опустил руку, потянувшуюся за бутылкой. Короче, Ал стал центром внимания.

— Я так и не уверен, умеют ли вампиры летать. Скорее прыгают. Силы у них предостаточно, и делают это они гораздо выше и дальше, чем люди. Да, иллюзия полета создается. Но нежить не парит, траекторию движения не меняет, а значит подчиняется всемирным законам тяготения и инерции. То есть летит себе тупо, как снаряд, пока не врежется во что-нибудь.

Михаил Моисеевич согласно кивнул и перебивать Ала не стал. Ободренный, он продолжил:

— Дальше, вы говорили, что вампиры не отбрасывают тени. Не знаю. Во-первых, мы сталкивались с ними в сумерках или в темноте. А какая там тень, сами понимаете. Во-вторых, в офисе Артемьева нам было не до того…

— Кстати, не мешало бы с этим Артемьевым потолковать, — заметил Зотов.

— Вряд ли у вас получится, Сергей Сергеевич. Я велел ему бежать из города. Пока Карл Антонович существует, никаких гарантий мы ему дать не можем. Да и не нужен он здесь, вдруг бы стал храбрость проявлять. Так-то он, конечно, перепугался, но трусом его не назовешь. Вы лучше следователем из прокуратуры займитесь, неким Левашовым.

— Завтра утром его доставят.

— Хорошо. Там не только он, всю эту гоп-компанию из казино что-то с Горским связывает.

Зотов замялся:

— С остальными будет труднее. Они и по статусу, и по закону неприкосновенны. Многие из них депутаты.

— А ты не бзди, Серега! — вдруг сорвался Василий Владимирович. — Доиграешься. У тебя вампиры в твоей Думе заседать будут. По ночам законы строчить.

Никто шутке не рассмеялся. Слишком это было похоже на правду.

— Ладно, — нарушил Ал неожиданное молчание. — Вернемся к нашим баранам, то есть вампирам. Теперь — главное. Мне кажется, я понимаю, почему эта нечисть не отражается в зеркалах.

Тут все затихли окончательно.

— Я сопоставил несколько фактов. Первое, что меня насторожило, произошло у Артемьева. Вампир, который выдавал себя за капитана Власова, увидев, что дело — швах, почему-то кинулся к зеркалу. Как же так, подумал я, ведь оно злейший враг нежити? Правда, думал недолго, и пришлось это зеркало кокнуть. Второе, куда делся Горский и его охранник из казино? Там же глухая стена! Но опять же, висит зеркало. Третье и четвертое: Василий Константинович сразу учуял в зеркале неладное, а Малыш просто рычал на него.

— Не хотите ли вы сказать, Алексей Юрьевич, — подал голос Михаил Моисеевич, — что зеркала — это некий проход?

— Я же в дверном проеме не отражаюсь? Но погодите, я привел еще не все доводы. Вспомните примету. Когда в доме покойник, что делают в первую очередь? Правильно! Завешивают зеркала. Для чего? Некоторые полагают, чтоб душа усопшего не заблудилась и отправилась на небеса человеческим путем. Нет, чтоб оттуда ничего не возникло и не заняло освободившуюся тару. И последнее, когда мнимый капитан ринулся к зеркалу, он не испугался, нет. Вампиры лишены чувств, в том числе и страха. Ему надо было кого-то предупредить. Предупредить о том, что появились Охотники. Но он зря торопился. Сдается мне, что за нами наблюдали с той стороны и потому мы в казино никого не застали.

— Браво, Ал! — хлопнул в ладоши Берег. — Теперь я понимаю, зачем ты привез с собой зеркало. Взял работу на дом?

— Какое зеркало?!

— То самое, из казино, — стукнул втихушку Федька.

— Вы что, Алексей Юрьевич?! — встревожено воскликнул Михаил Моисеевич. — Подобное зеркало в доме — равносильно прямому приглашению вампира. Вы же знаете, вампир без приглашения никогда в дом не войдет.

— Успокойтесь, Михаил Моисеевич. Я все помню. По этой же причине я его даже в салон автомобиля не положил. Привязал к запаске и вез. Оно сейчас в тайге, за забором, на сосне висит.

Генерал, специалист по вампирам и прочей нечисти, облегченно вздохнул, а другой, Василий Владимирович, торопливо наполнил рюмки. Даже не рюмки, на этот раз — фужеры. Они, генералы, на выпивку крепкие: учения, проверки, встречи, проводы, победы и поражения — не одна бочка каждым из них осушена.

— А если они оттуда сейчас полезут? — спросил Гришенко.

— И не думай об этом, Вася, — успокоил его Зотов. — Ребята им такой шухер задали, не скоро очухаются. Да и холодновато нынче…

— Знаете, Ал, — обратился к Алу по-дружески Михаил Моисеевич, — хотелось бы с вами устроить дискуссию. Но вот так навскидку, все ваши доводы выглядят очень убедительно. Тревожно одно, как далеко простирается их зазеркалье? Ограничено только нашим регионом, или они могут исчезнуть здесь, а вынырнуть черте-те где?

Об этом никто еще не думал. Василий Константинович в разговор не вступил, откровенно клевал носом. Намаялся… Да и остальные, парни и Оля, зевали, культурно прикрываясь ладошками. Надо бы им отдых дать, а Ал уж как-нибудь генералов займет.

— Извините, Михаил Моисеевич, — сказал Ал и обратился к шурину, — Константиныч, шел бы ты баиньки. Ничего ж перед собой не видишь.

Он благодарно кивнул, стал подниматься и вдруг насторожился. Его слух, как и Ала, как и Ольгин —