шагов позади, явно готовые немедленно начать ее защищать от превосходящих сил противника. Да-да, мои верные рыцари, все верно, так и надо. Она сложила перед животом ладонь чашечкой, и в ней замерцала, постепенно наливаясь силой, огненная искра. Несколько мгновений — и искра резко потухла и посерела, превратившись в обычный серый камешек размером с ноготь. Рита украдкой уронила его на дорожку и слегка ускорила шаг, отсчитывая про себя секунды. Десять… одиннадцать… двенадцать… тринадцать… четырнадцать!

Сзади жутко заверещало и заулюлюкало. Тут же лязгнула сталь выхватываемых из ножен мечей. Оба гвардейца развернулись к месту, откуда доносился звук, разойдясь по сторонам дорожки и слегка присев в ожидании атаки. Они поводили головами, пытаясь разглядеть угрозу. За плечами Крейта всклубилось облако Атрибута, стремительно приобретающего форму развевающегося плаща. Не медля Рита юркнула с дорожки в кусты и не разбирая дороги бросилась в чащу. Наспех слепленное заклятие Малого Щита закрывало ее от острых сучьев, делало плохо различимой в тени и немного скрадывало звук шагов. Как раз на такой случай! Она пробежала десятка два шагов, когда сзади грянули голоса.

— Ваше Высочество! — трубно заорал Крейт. — Ваше Высочество! Где вы!

Ага. Сейчас он несколько секунд попаникует, а затем придет в себя и начнет думать. Разумеется, он сразу же обнаружит место, где она рванула в сторону, но с его габаритами перемещаться в зарослях куда как сложнее, чем ей. Значит, у нее есть еще немного времени… ага, вот оно!

Она подбежала к раскидистому дубу, чья макушка уходила вверх по крайней мере на пять саженей, сбросила сапожки, зашвырнула их в ближайший куст и быстро полезла вверх по шершавому прохладному стволу. Добравшись до толстой ветви в двух саженях над землей, она приникла к ней и набросила на себя заклятие Лесного Плаща. Все. Теперь пусть попробуют разглядеть!

— Ваше Высочество!

На сей раз в крике гвардейца слышалось что-то близкое к отчаянию. Раздался треск ветвей, словно сквозь подлесок ломилось стадо коров. Рита затаилась и принялась глубоко и тихо дышать ртом, восстанавливая дыхание. Когда гвардейцы оказались под деревом, она набрала в грудь воздуха и попыталась изобразить из себя мертвую.

— Куда эта взбалмошная девка подевалась? — зло спросил второй гвардеец. — След здесь кончается.

Он поднял голову и принялся вглядываться в кроны деревьев.

— Ты говоришь об Ее Высочестве! — рыкнул на него Крейт. — Прояви уважение, или вылетишь из дворцовой гвардии в два счета!

— Ладно, ладно, — отмахнулся от него солдат. — Что делать станем? А вдруг ее и в самом деле украли?

— В Академии? — скептически хмыкнул капитан. — Да нет, просто я дурак. Не в первый раз на ее трюки попадаюсь, мог бы и привыкнуть. Но ведь она каждый раз что-то новенькое придумывает.

— Ненавижу благородных барышень! — проворчал гвардеец. — Делать им нечего, вот и бесятся с жиру. А ты за ними гоняйся по лесам да полям. Засадить бы ей как следует, чтобы пару дней ходить не смогла…

Крейт размахнулся и закованной в железную перчатку ладонью отвесил ему такую оплеуху, что солдат, не удержавшись на ногах, кубарем покатился по земле, скрежеща доспехами. Не дав ему опомниться, капитан прижал его коленом к земле и выдернул из ножен кинжал.

— Ты, кажется, с первого раза не понял, — на удивление спокойно констатировал он. — Ты ведь новенький во дворце, так? И чего я тебя с собой потащил, ума не приложу. Ну да все в руку. Запомни, паренек, — барон крутнул кинжал перед носом солдата, бросив ему в глаза блик от пробившегося сквозь листья солнечного зайчика, — если ты еще хоть раз скажешь про нашу девочку что-то дурное, я лично тебе глотку вскрою. Мы служим в гвардии не для того, чтобы чесать языками у нее за спиной, а чтобы защищать ее. Если потребуется — ценой своей жизни.

Он поднялся и убрал кинжал в ножны.

— Имей в виду, я стану присматривать за тобой, — пообещал он. — Оступишься еще раз — пеняй на себя. А лучше уходи сразу. А теперь встать! — внезапно рявкнул он. — Живо!

Пошатываясь и избегая смотреть на командира, гвардеец поднялся.

— Значит, так! — Крейт огляделся. — Ты в ту сторону, я сюда. Прочесываем лес по схеме «двойная спираль». Постарайся разуть глаза и смотреть внимательно. Если через пять минут не найдем след, возвращаемся к ректору и информируем ее о случившемся. Пусть поднимает кадетов на прочесывание. Вперед!

Два бронированных тела вломились в кусты и затрещали ветвями в разных направлениях. Только тут Рита позволила себе пошевелиться и распрямить затекшую ногу. Вот так Крейт! А ведь он, пожалуй, и в самом деле всерьез относится к своим обязанностям капитана королевской стражи! Она насмешливо улыбнулась, пытаясь избавиться от легкого чувства вины. В конце концов, старику тоже полезно иногда размяться и отработать получаемое жалование. А она перед ним извинится. Потом. Может быть. В конце концов, покинуть Академию можно только через главные и хозяйственные врата, да еще через калитку в Мировую Сферу, и слишком сильно он беспокоиться не станет. Ну, поднимут кадетов, прочешут парк — всем развлечение, ей в том числе. Может, в конце концов, коронная принцесса позволить себе немного позабавиться?

Она слезла с дерева, разыскала и натянула сапожки (шелковые чулки на подошвах от лазанья по цеплючей коре разлезлись в клочья — Грейла опять разохается), восстановила заклятие Малого Щита и двинулась обратно в сторону дорожки по проложенному гвардейцами следу. В Академии она появлялась нечасто, но общую схему парка помнила. И как раз в том направлении располагалась одна очень приятная и располагающая горушка. Нужно успеть посидеть там хотя бы полчаса, пока ее не найдут.

До вершины холма, с которого открывался красивый вид на Цетрию, она добралась быстро. Снова сбросив сапожки, она опустилась у подножия старого толстого вяза, оперлась на него спиной и расслабилась, бездумно глядя вдаль. Замечательно. Наконец-то совсем одна! Жаль, что часто вот так сбегать не удается. А хорошо бы казнить канцлера… ну хорошо, просто арестовать, засунуть в самую дальнюю тюремную камеру, разогнать надутых вельмож и целым днями делать что хочется! Ни встреч с посланниками и министрами, ни бесконечных бумажек, печать на которые почему-то должна поставить она лично (канцлер не в состоянии сам печать приподнять?), ни длинных скучных званых вечеров и балов, на которых даже чихнуть толком нельзя… Она мечтательно вздохнула, но тут же погрустнела. Дворцовая гвардия подчиняется канцлеру, не ей.

Власть означает ответственность, милая моя Рита. Принцессе нельзя вести себя как обычной девочке. Ты должна помнить о долге перед страной.

Да, Тейн, милый. Я помню, как и обещала. Я помню наши с тобой разговоры в дворцовом саду — долгие прогулки по страшно длинным, как казалось девчонке-подростку, парковым дорожкам, тенистая прохлада беседок, журчание ручьев, искусно проложенных садовниками… Я помню, что ты говорил мне, твой голос, твою ласковую руку, гладящую меня по волосам. Я помню все — лишь не могу вызвать перед глазами твое лицо. Иногда оно снится мне ночами, но я не могу вспомнить его, когда просыпаюсь. Тебе легко было говорить о долге и ответственности: большой сильный мужчина, непобедимый боец, граф, обожаемый армией и способный на равных рассуждать с учеными об устройстве мироздания — такому сложно понять одинокую девочку, которая не может найти поддержки даже у смертельно больного отца. Я самозабвенно любила тебя, как только девочка-подросток способна любить великого героя — а ты ушел. Я не знаю, кто ты на самом деле — человек, бог или просто плод моего воображения. Но почему ты бросил меня именно тогда, когда я нуждалась в тебе сильнее всего?

Я помню твои слова — но как я могу что-то сделать, когда я пустое место? Ходячая подставка для золотой мишуры, предъявляемая народу по большим праздникам…

— …а вон то здоровое здание с блестящей крышей — храм, где хранится Глаз Бога, самый пафосный местный артефакт, — негромкий голос заставил ее вздрогнуть и открыть глаза. Оказывается, она умудрилась задремать. — Называется «Мировая Сфера». Туда фиг попадешь, там отдельные караулы выставлены, причем не только солдаты, но и паладины и боевые попы. Туда посторонним не то что на территорию входить запрещено, но даже и приближаться без разрешения. Пролезу, конечно, но не сразу. Вот в тех маленьких домиках живут воспитатели, ну, ты уже знаешь. А вон тот гриб на горке — натуральная