бровки и пытающийся разобраться в хитросплетениях родства и отношений. Не получилось, и он отмел все проблемы, обратившись к Фрэнсис:

— У меня плавание в два часа. Можно я быстро поем?

— А мне нужно на репетицию. Тебя покормлю первого.

То, что появлялось на тарелках, ничем не походило на сытную, обильную домашнюю еду, подаваемую в прошлом. Фрэнсис давно перешла на готовую еду и полуфабрикаты. Она сунула в микроволновку пиццу и через минуту поставила ее перед Уильямом. Он тут же стал есть.

— Салат, — скомандовала Фрэнсис.

С видом героя-мученика мальчик подцепил вилкой два листка латука и редиску и проглотил так, словно это была отрава.

— Молодец, — похвалила его Фрэнсис. — Сильвия, полагаю, Колин рассказал тебе все наши новости?

— Наверное, да. — Две женщины обменялись взглядами, и из этого беззвучного диалога Сильвия поняла, что Фрэнсис сказала бы больше, если бы не ребенок за столом. — Кажется, я пропущу свадьбу, — добавила она.

— Я бы не назвала это свадьбой. Дюжина родственников в бюро регистрации.

— Все же я хотела бы быть там.

— Но не сможешь. Тебе не хочется надолго оставлять свою… больницу?

Эта заминка рассказала Сильвии, что Эндрю нелестно описал Фрэнсис свой приезд в миссию.

— Нельзя судить то, что там, по нашим стандартам.

— Я и не сужу. Мы просто думаем, что в Цимлии твоя квалификация пропадает зря. Ведь в Лондоне у тебя была серьезная работа.

В этот миг появилась Софи. Она была одета в нечто похожее на старинное платье или пеньюар — белого цвета с большими черными цветами — и плыла в нем Офелией, словно по воде; длинные черные волосы с драматичными прожилками седины распущены; прекрасные глаза все те же. Ее беременность имела вид элегантного бугорка.

— Семь месяцев, — сказала Сильвия. — Как тебе это удается?

Она потерялась в объятиях Софи. Обе плакали, и хотя от Софи и нельзя было ожидать ничего иного, в этом была вся она, для Сильвии такое выражение чувств было редкостью.

— Черт, — пробормотала она, вытирая глаза.

Фрэнсис тоже прослезилась. Из-за пиццы за всем этим с отстраненной серьезностью наблюдал мальчик. Софи откинулась на большом стуле в конце стола; ее выразительные руки обняли маленький животик.

— Сильвия, — произнесла она трагически, — мне сорок три года.

— Знаю. Все будет нормально. Ты уже сдавала анализы?

— Да.

— Вот видишь.

— Но Колин… — И Софи снова заплакала. — Простит ли он меня когда-нибудь?

— Ах, какая чушь! — воскликнула Фрэнсис раздраженно, уже наслушавшись этих причитаний.

— Из того, что он вчера говорил мне, — сказала Сильвия, — у меня сложилось впечатление, что о прощении речь вообще не идет.

— О Сильвия, ты так добра. Все добры ко мне. И оказаться в этом доме, в этом самом доме, который я всегда воспринимала как свой, и Фрэнсис… вы были мне такой же матерью, как моя родная мать, но теперь ее нет с нами, бедняжки.

— Я не столько мать, сколько нянька, — заметила Фрэнсис.

— Да, ты слышала, она играет Няню — о, играет превосходно, — сказала Софи. — Но скоро в доме появится настоящая няня, потому что я буду продолжать играть и, конечно же, Фрэнсис тоже.

— Да, не думаю, что я готова взять на себя заботу о младенце, — подтвердила Фрэнсис.

— Разумеется, — кивнула Софи, но было видно, что на самом деле она надеялась на обратное.

— И кроме того, — продолжала Фрэнсис, — не забывай, скоро мы с Рупертом и детьми переедем.

— О, нет, — опечалилась Софи, — пожалуйста, останьтесь. Пожалуйста. Тут хватит места всем.

Мальчик выпрямился на стуле, уставился на взрослых испуганными глазами:

— Почему? Куда мы переедем? Зачем, Фрэнсис?

— Ну, это дом Колина и Софи, и у них скоро появится ребенок.

— Но здесь много комнат, — сказал Уильям громко, будто старался перекричать кого-то. — Нам не нужно никуда уезжать.

— Тише, — произнесла Софи неуверенно и посмотрела на Фрэнсис, чтобы та успокоила встревоженного мальчика.

— Мне нравится этот дом, — настаивал Уильям. — Я не хочу отсюда уезжать. Зачем?

Он заплакал трудными, болезненными слезами ребенка, который плачет много, но в одиночестве, надеясь, что никто не услышит. Он поднялся и выбежал. Все молчали.

Потом Софи сказала:

— Фрэнсис, Колин ведь не говорил, что вы должны уехать отсюда, верно?

— Нет, не говорил.

— И я тоже не хочу, чтобы вы уезжали.

— Мы забываем об Эндрю. У него могут быть свои соображения насчет того, как поступить с этим домом.

Сильвия заметила:

— Тебе не стоит перетруждать себя, Софи. Ты же не собираешься играть до последнего?

Теперь, когда Софи не пылала восторгом от встречи, стало заметно, что она напряжена, бледна и явно переутомлена. Софи согнулась над своим животом.

— Ну… Я думала… но, возможно…

— Постарайся вести себя разумно, — сказала Фрэнсис, — плохо уже то, что…

— Что я так стара, о да, я знаю.

— Что ж, — сказала Сильвия, — пойду поищу Колина.

— Он сейчас работает, — ответила Софи. — И никому не позволяется мешать ему, когда он за работой.

— Ничего не поделаешь, потому что мне нужно с ним поговорить.

Когда Софи по пути из кухни проходила мимо Фрэнсис, то обняла ее быстрым движением и сказала:

— Не покидайте нас, Фрэнсис. Прошу вас. Я уверена, никто не хочет, чтобы вы уехали из этого дома.

Фрэнсис тоже вышла из кухни. Уильяма она нашла в его комнате, мальчик скорчился на кровати, как зверек, почуявший опасность. Он повторял вслух:

— Я не хочу уезжать. Я не хочу уезжать.

Фрэнсис положила руки ему на плечи и сказала:

— Не нужно плакать. Может, этого еще и не случится. Скорее всего, не случится.

— Тогда пообещай.

— Я не могу. Нельзя давать обещания, если ты не уверен.

— Но ты почти уверена, да, правда?

— Да. Думаю, да.

Фрэнсис подождала, пока Уильям собирал вещи для бассейна, и потом спросила:

— Мне кажется, что Маргарет не очень хочется оставаться здесь.

— Да. Она хочет жить с мамой. А я не хочу. Мэриел ненавидит меня, потому что я мужчина. Я хочу жить с тобой и с папой.

Фрэнсис пошла готовиться к репетиции, думая о том, что давно уже даже не вспоминала о своей мечте: о том, чтобы заиметь когда-нибудь свой собственный дом и жить в нем, ни от кого не завися. Деньги, которые она откладывала на его покупку, катастрофически таяли. Приличная сумма ушла на то, чтобы заплатить за курс психотерапии для Мэриел. Также она выплачивала Мэриел ежемесячное