Вот тебе как кадровому офицеру и поручим обучение, пока придет ответ. А тогда о другом подумаем… Согласен?

…Проснувшись, Эльза накинула халат и собралась было заняться «вальтером». Свое личное оружие чистить и пристреливать разведчик должен сам. Этому учили ее чекисты. Об этом твердил Манодзи. Об этом в высшей школе СД постоянно напоминал курсантам преподаватель Горн.

Вдруг ей показалось, что в дверь постучали. Прислушалась. Стук повторился более настойчиво и требовательно. Так стучать никто из подчиненных не мог. Кому она понадобилась в столь ранний час? Эльза подошла к двери и, не спрашивая, кто ее беспокоит, открыла. На пороге стоял Верг:

— Не ждали в гости?

Эльза с тревогой посмотрела на неожиданного гостя.

Верг стоял и улыбался. Он видел, что Эльза растерялась, она не ожидала его прихода сюда. Справившись с собой, она пригласила:

— Здравствуйте, заходите…

Верг прошел в комнату, осмотрелся.

— Вы неплохо устроились.

— Как офицер абвера… Но неужто вы здесь для того, чтоб сказать мне это?

— Не только. Где вы чините обувь?

— Пока что такой нужды не было.

— Дайте какой-нибудь из ваших хрустальных башмачков…

Эльза нагнулась, взяла сапог, подала Вергу. Тот вынул из кармана перочинный ножик, сделал сбоку, у самой подошвы, надрез. Оглядел свою работу и остался доволен.

— Возле базара есть сапожная мастерская. На вывеске — ботфорты со шпорами. Хозяин живет там же, при мастерской. Это — «Кустарь», наш человек. Сейчас пойдете к нему. Пароль: «Сможете пошить мне сапоги из вашего материала?» Ответ: «По нынешним временам у сапожников нет кожи даже на тапки». Ваша часть пароля: «В таком случае почините мне сапоги. Я порвала их на охоте». Его ответ: «Здесь придется менять весь передок». И вы: «Делайте, что нужно, я заплачу, сколько скажете». Сообщите ему, что сегодня люди, одетые в форму полиции, освободят десять пленных. В том числе капитана Петренко. Его нужно отделить от других и держать под наблюдением до особого распоряжения. Передал Фриц. Все понятно?

— Да. — И Эльза повторила пароль.

— Ну, счастливо! Действуйте. Встретимся в СД…

До базара было ходу минут пятнадцать. Мастерскую Эльза нашла легко. Несмотря на ранний час, она уже была открыта.

Звякнул колокольчик. Старик-сапожник в очках поднял голову. Услышав первую часть пароля, улыбнулся. Лицо его подобрело, но глаза смотрели проницательно и строго.

— Сапоги заберете после обеда. Под стелькой будет шифровка.

До начала работы еще оставалось время. Эльза решила позавтракать. В ресторане было немноголюдно. За одним из столиков ожидал официанта Верг с сотрудниками, приехавшими с ним из Берлина. Увидев Миллер, штандартенфюрер поднял руку в знак приветствия.

— Садитесь, фрау Эльза, к нам.

— Доброе утро, господа. Благодарю за приглашение.

К столу приблизился хозяин ресторана:

— Позвольте мне обслужить вас, господа офицеры.

Верг мельком взглянул на него:

— Позволяем, но быстро. Временем свободным мы сегодня не располагаем.

— Через пару минут завтрак будет на столе. — Хозяин удалился на кухню.

Не успела официантка разложить приборы, как он появился с подносом, уставленным тарелками… Ловко сервируя стол, задержал взгляд на Эльзе.

— Больше ничего не нужно?

— Спасибо, хозяин. Говорят, вы продаете ресторан?

— Да, фрау. Мое дело почти убыточно.

— Остаетесь здесь или уезжаете в рейх?

— Уезжаю в генерал-губернаторство, в Краков. Там у меня много знакомых и родственников. Посмотрю, чем можно заняться… Приятного вам аппетита, господа…

Он выглядел растерянным, встревоженным. Эльза понимала: ему было жаль расставаться. Они привыкли друг к другу. Поверили друг в друга. А это в работе разведчика значит очень много. Верг не знал о том, что хозяин ресторана — чекист. По правилам конспирации Эльза не имела права говорить об этом.

На выходе из ресторана столкнулись с Гейнцом и Венкелем.

— Гейнц, я вижу, вы не очень торопитесь на службу, — небрежно приветствовал Верг начальника местного отделения СД.

Тот не ответил, однако пристально посмотрел на Эльзу. Она выдержала его взгляд, сознавая: Гейнцу не нравится, что она общается с Вергом за его спиной… Всю дорогу Верг молчал и только в кабинете Эльзы спросил:

— Я вижу, вы заменили сапоги?..

— Отдала старые в починку. После обеда можно будет забрать. — Эльза сделала паузу. — Верг! Разрешите мне задать вам вопрос?

— Да, пожалуйста.

— Я не нахожусь в вашем подчинении и не должна выполнять ваши задания. Вы это знаете…

— Все верно. Но вашу задачу иначе не решить… Руководство, да и сам я никогда бы не простил себе, если бы не принял меры предосторожности. Это — во-первых. А во-вторых — вы мой соратник по работе в Германии, ваши возможные сложности могут отразиться и на моей работе. Вообще мне многое тут не нравится. Вы вроде бы вне подозрений. Но если вникнуть в обстоятельства — на грани провала. Нужно срочно действовать! Я сообщу Центру о ваших сомнениях. Думаю, получите «добро» на нашу совместную работу. А сейчас перейдем к делу, ради которого я приехал сюда. В Берлине я получил приказ: провести расследование по вашим материалам и проконтролировать исполнение приговора, который будет вынесен трибуналом. В случае подтверждения данных, присланных вами в Берлин, трибунал вынесет строгий приговор, вплоть до расстрела. Вы считаете — это повысит ваши акции здесь?

— А как же! Местное начальство вермахта и СД еще раз убедятся, что в Берлине мне верят. Это внушит им уважение.

— Согласен, но после моего приезда за вашими действиями будут внимательнее следить. Вы поняли меня?

— Да, — твердо ответила Эльза.

Когда за Вергом закрылась дверь, Миллер подошла к сейфу, вынула последнее донесение Гартмана. В нем ее заинтересовала одна деталь: при проверке компрометирующих данных на одного гауптмана- танкиста Гартман узнал, что якобы в скором времени в город должен приехать его родственник, работающий в Германии над новым видом оружия большой разрушительной силы. Взбешенный тем, что его допрашивают, гауптман угрожал, что абверовцам не поздоровится, поскольку его родственник пользуется в рейхе огромным авторитетом.

В это время в комнате Гардекопфа заговорили на повышенных тонах. Эльза распахнула дверь. Обер- лейтенант за что-то отчитывал Фосса.

— В чем провинился лейтенант? Почему я ничего не знаю?

Гардекопф смутился.

— Прошу прощения, я не хотел докладывать. Вам как женщине это может не понравиться. Неподалеку