Послушай…
На мгновение мне показалось, что я слышу в песне своё имя. Но, после того как парень с гитарой замолчал, я услышала знакомый громкий голос сверху:
— Бо-о-оря! Боренька!!!
Я посмотрела вверх, улыбнулась и помахала тёте Наде рукой.
— Боренька! — продолжала кричать тётя Надя. — Ты случайно мой фен не захватила с собой?
— Да! — крикнула я. — Спасибо!
Тут на балконе появился и дядя Миша.
— Эй, рыжее стихийное бедствие! — крикнул он. — Зачем взяла столько наших вещей?
— Это чтобы вы меня не забывали! — крикнула я и ещё раз помахала рукой. — До свидания!
33. Всё начинается заново
— Итак, — сказала я бодро, когда мы завернули за угол. — Давайте искать мне подходящий подвал, где я проживу всю оставшуюся жизнь. С просторной верандой и овощным складом.
— Какой ещё подвал? — удивилась Аня. — Это что, твоё давнее желание?
— Это её последнее желание, — хихикнул Борька, но как-то невесело.
— А куда ещё я пойду жить? — возмутилась я. — На чердак, что ли? Или гнездо себе на дереве совью?
Аня пожала плечами:
— Я же сказала, что ко мне.
— Это значит, что у меня скоро появится ещё один родственник? — поинтересовалась я. — Ты тоже представишь меня своим родителям, как сестру твоего одноклассника, и я после этого буду с уверенностью говорить, что живу в многодетной семье. Я буду декламировать стихи: о, столько братьев и сестёр, хоть одного бы кто-то спёр!
— Дома у меня никого не будет целый месяц, — спокойно объяснила Аня. — Папа с мамой и с братишкой — он ещё совсем маленький, уехали на море. Меня оставили, потому что в школу надо ходить. Так что живи, пока не надоест, — и чуть тише задумчиво добавила. — Мне.
— И как это тебя одну оставили? — поинтересовался Борька. — Мои родители бы так точно не поступили. Скорее уж сами бы остались дома.
Аня тяжело вздохнула:
— Уход за мной поручили бабушке, которую специально для этого вызвали из другого города. Но я попросила маму Вадика позвонить ей и сказать, что я поживу у них.
— И она согласилась? — присвистнул Борька.
— Ещё бы! Мы с ней дружим. И вообще, — добавила Аня уже не по теме и демонстративно всхлипнула. — У меня трагедия. Из-за Эльки я теперь какашка! — тут Аня подняла взгляд и руки в небо и запричитала. — Полгода насмарку! Коту под хвост! Собаке в будку! Радиоприёмнику в антенну!
— Ура! — крикнула я на всю улицу. — Значит, ты снова разговариваешь с Вадиком!
— А от кого я узнала бы, зачем тебя надо спасать и кто ты такая? — уже спокойней сказала Аня. — Когда возникла фраза: «Уводи Эльку из Бориного дома. Все подробности узнай у Вадика. Пусть расскажет всё!», я помчалась к нему на танцы. Когда я позвала его, он чуть в обморок от радости не упал.
— Значит, теперь ты знаешь всё, — сказал Борька.
— Знаю, — согласилась Аня. — Но очень хочу выслушать подробности!
…В доме Ани всё было другим. Другой запах, другая кухня, другой вид из окна. Не появлялся из ниоткуда дядя Миша, не выкрикивал свои смешные и неуместные фразы. Тёти Нади, которая часто звала меня: «Боренька, иди, поможешь!» или «Боренька, пойдём посплетничаем!» здесь тоже не было. И Борьки…
Правда, был большой рыжий кот, который постоянно тёрся об мои ноги — так, что я чуть ли не падала. Кота звали Шуриком. Я, в порыве ностальгии, стала звать его Веткиным, но, к сожалению, прозвище не прижилось. Кота было здорово таскать за шкирку из комнаты в комнату. Он в такие моменты обвисал, будто безжизненный, только моргал и смотрел на меня хитро и жалобно. Через полчаса плодотворного общения Шурик меня укусил и спрятался под диваном.
То, что жизнь с Аней — не сахар, я поняла ещё в первый вечер. Было уже одиннадцать часов, а она, склонившись над тетрадками, готовила уроки. Я сидела рядом на кресле и скучала. К тому же ужасно хотелось есть.
— Я есть хочу, — сказала я, жуя край листочка.
— Я тоже, — сказала Аня, не отрываясь от тетради.
— Ну и? — попыталась я натолкнуть Аню на логическое продолжение мысли о еде.
— Ну и желудок бурчит, — сказала Аня, пожав плечами.
Я ещё раз вкрадчиво намекнула:
— Если что-то приготовить, то эту проблему можно легко устранить…
— Элька, ты гений! — обрадовалась Аня. — Кухня в твоём распоряжении.
— Но как же… Но ты же… — удивилась я до такой степени, что даже не смогла договорить.
— Чего же?
— Ты же девочка, — поучительно сказала я. — А все девочки должны уметь готовить с рождения. Это у них на карме записано жирным шрифтом!
— Ну а ты что ли не девочка, а паровоз со свистком? — спросила Аня. — А я уроки учу.
Я грустно вздохнула и тихо сползла с кресла на пол, где и осталась лежать. Шурик выполз из-под дивана, подошёл ко мне и недоверчиво потрогал лапой. Я дёрнулась, изображая конвульсии. Кот снова убежал под диван, а Аня не обращала на меня никакого внимания.
Спала я беспокойно, хоть мне Аня и выделила огромную комнату с большим мягким диваном. Шурик устроился у меня на ногах и тихонько мурлыкал. Я недовольно сбросила его на пол, тот вопросительно
