Коул лежал на дне оврага, тело сотрясалось в агонии злобного пламени, плясавшего вокруг. Он тлел, как зола, во вселенной тьмы. Корчась от боли, визжа и скуля, Коул, словно насекомое, пытаясь сбить огонь, зарывался в землю, в спасительную черноту, где темно и тихо, где жестокое пламя наконец перестанет его терзать.
Он из последних сил, ощупью полз в темноту, давая ей поглотить себя без остатка. Постепенно сияющий шар, в который обратилось его тело, погас. На него опустился непроницаемый полог ночи. Коул позволил тьме захлестнуть его, потушить тлеющее пламя.
Диксон осторожно приземлился напротив разрушенной силовой башни, спрыгнул на землю и заспешил к дымящимся развалинам.
Из лифта в окружении полицейских вышел Рейнхарт.
— Он ушел! Он снова от нас ушел!
— Никуда он не ушел, — возразил Диксон. — Я поймал его.
Рейнхарт вздрогнул.
— О чем вы говорите?
— Идемте со мной. Вон туда.
Они, задыхаясь, начали карабкаться на обгоревший холм.
— Я как раз садился, когда увидел фигуру, бежавшую от лифта в сторону гор, словно зверь. Когда он оказался на открытом пространстве, я сбросил фосфорную бомбу.
— Неужели он все-таки погиб?
— Мне не приходилось встречать людей, выживших после прямого попадания фосфорной бомбы.
Они поднялись на вершину, какое-то мгновение Диксон осматривался, затем взволнованно ткнул пальцем в овраг.
— Там!
Они осторожно спустились вниз по расплавленной земле. В воздухе висел тяжелый смрад, кое-где догорали костерки. Рейнхарт закашлялся и наклонился к земле. Диксон поднес к телу зажигалку.
Под воздействием горящего фосфора труп наполовину обуглился: одна рука закрывала лицо, рот был открыт, ноги забавно подогнуты. Тело Коула напоминало выброшенную куклу, изуродованную до неузнаваемости в мусоросжигателе.
— Он жив! — пробормотал Диксон. — Не иначе защитный экран. Но как этот человек смог…
— Это точно он?
— Под описание подходит. — Диксон рванул на себя обгоревший клок одежды. — Это человек из прошлого. Вернее то, что от него осталось.
Рейнхарт облегченно вздохнул.
— Наконец-то! Теперь данные, загруженные в вычислитель, не противоречат истине. Он больше не является непредсказуемым фактором.
Диксон вытащил бластер и задумчиво снял предохранитель.
— Если хотите, я закончу работу.
В это мгновение рядом с ними в сопровождении двух охранников появился хмурый Шериков.
— Где Коул… — Шериков запнулся. — О господи…
— Диксон сбросил на него фосфорную бомбу, — скупо бросил Рейнхарт. — Он выбрался на поверхность и пытался уйти в горы.
Шериков отвернулся.
— Он был удивительным человеком. Во время нападения умудрился взломать замок и бежать. В него стреляли, но не попали. Каким-то образом соорудил вокруг себя защитный экран.
— Как бы то ни было, все кончено, — сказал Рейнхарт. — У вас есть пластина с информацией?
Шериков лениво порылся в кармане, вытащил желтоватый конверт.
— Здесь все, что я узнал от Коула, пока он находился у меня в лаборатории.
— Это полная информация? Предыдущая была весьма скудна.
— Полная насколько возможно. Здесь фотографии и диаграммы, описание устройства шара. Я не успел даже взглянуть. — Шериков показал на конверт. — Что вы собираетесь делать с Коулом?
— Заберем с собой и официально усыпим под контролем министерства эвтаназии.
— Узаконенное убийство? — Шериков скривил губы. — Почему бы просто не бросить его здесь?
Рейнхарт сунул конверт в карман.
— Нужно как можно скорее ввести информацию в машину. — Он махнул Диксону. — Идем. Теперь можно привести в состояние готовности космический флот. — Он покосился на Шерикова. — Когда Икар будет готов к запуску?
— Примерно через час. Нужно вернуть пусковое устройство на место, убедиться, что оно функционирует.
— Хорошо. Я извещу Дюффе, что пора отдавать приказ флоту.
Рейнхарт кивнул полицейским, которые повели Шерикова к ждущему флаеру. Поляк с посеревшим усталым лицом еле передвигал ноги. Неподвижное тело Коула погрузили на тележку, которую вкатили туда же.
— Интересно, что теперь покажет машина, — заметил Диксон.
— Цифры определенно изменятся в нашу пользу. — Рейнхарт похлопал себя по карману, где лежал конверт. — И у нас в запасе целых два дня.
Маргарет Дюффе медленно встала, бессознательно пнув кресло.
— Давайте сначала. Так бомба готова? Можно запускать?
Рейнхарт нетерпеливо кивнул.
— А я о чем толкую? Идут последние приготовления. Запуск будет осуществлен через полчаса.
— Полчаса? Это значит…
— Это значит, война наконец-то начнется. Полагаю, флот приведен в состояние готовности.
— Разумеется, уже несколько дней. Не могу поверить, что бомба готова! — Маргарет Дюффе задумчиво подошла к двери. — Сегодня великий день, комиссар. Кончается старая эпоха. Завтра Центавр будет уничтожен, а со временем мы завоюем центаврианские колонии.
— Думал, уже не дождусь, — пробормотал Рейнхарт.
— Да, еще кое-что. Ваши обвинения против Шерикова. Трудно поверить, что человек его масштаба…
— Мы обсудим это позже, — перебил ее Рейнхарт и вытащил из кармана желтоватый конверт. — Я не успел загрузить в машину дополнительную информацию. Если позволите, займусь этим прямо сейчас.
Маргарет Дюффе медлила у двери. Они молча смотрели друг на друга: слабая усмешка на губах Рейнхарта, враждебность в глазах женщины.
— Знаете, Рейнхарт, иногда мне кажется, что вы готовы превысить свои полномочия, а порой я думаю, что вы уже их превысили…
— Я сообщу вам об изменениях в прогнозе.
Обогнув Дюффе, Рейнхарт вышел из кабинета и спустился вниз, направляясь к лаборатории. Его захлестывали эмоции.
Спустя несколько секунд он вошел в лабораторию. Цифры замерли на соотношении семь к шести. Рейнхарт усмехнулся. Фальшивый прогноз, основанный на непроверенной информации. Скоро он изменится.
К нему подбежал Каплан. Рейнхарт передал конверт начальнику лаборатории и отошел к окну. За окном наблюдалась лихорадочная активность, люди и машины сновали, словно муравьи.
Война началась. Космический флот, занявший позиции неподалеку от Проксимы Центавра, получил приказ о наступлении. Рейнхарт ликовал. Он победил. Он уничтожил человека из прошлого и сместил Петра Шерикова. Все шло по плану. Терра вступила в войну. Рейнхарт самодовольно ухмыльнулся. Он достиг всего, чего можно желать.
— Комиссар…
