недалеко от «Прозорливого». Над Виндавой гидросамолёты были обстреляны. Получив повреждения лейтенант Зверев с Кавелиным вынужден был приводниться близ Виндавы. Самолёт они уничтожили, а сами оказались в плену.
Война показала, что взаимодействие между армейской и флотской авиацией оставляет желать лучшего, в связи с чем для повышения его эффективности предпринимались практические шаги.
Так 30 сентября в соответствии с приказанием командующего флотом в 12-ю армию был направлен морской лётчик мичман В.А.Корольков для оказания помощи сухопутным лётчикам в классификации морских целей при полётах над Рижским заливом. Впоследствии начальник штаба Северного фронта генерал-майор Бонч-Бруевич письмом от 20 октября 1915 г. обратился к начальнику службы связи Балтийского моря с просьбой дать распоряжение о высылке имеющихся руководящих указаний по службе связи, схему всех наблюдательных постов, состав их и способ передачи донесений с каждого.
Во втором полугодии 1915 г. германские войска прилагали неимоверные усилия для захвата Усть- Двинска и Риги. Русские войска оказывали упорное сопротивление.
В середине августа 1915 г. крупная группировка германского флота форсировала минно- артиллерийскую позицию в Ирбенском проливе и через четыре дня начала входить в южную часть Рижского залива. Отошедшие к Моонзундскому каналу линкор «Слава», канонерская лодка «Грозящий», авиатранспорт «Орлица» и другие корабли вели активные боевые действия. Лётчики Килькондского и 1-го корабельного отряда выполняли десятки полётов в интересах отряда кораблей.
Из материалов Драшпиля следует некоторая детализация и уточнения: «25 сентября самолёты «Орлицы» корректировали огонь линкора «Слава» и миноносцев по неприятельским позициям окопа Риги. «Орлица» была безрезультатно атакована немецкими аэропланами, сбросившими на неё четыре бомбы. Шрапнельный огонь ее 75 мм орудий был недействителен, как и огонь её единственного зенитного орудия. После стрельбы выяснилось, что ударом газов от 75 мм орудий были повреждены аппараты в открытых ангарах «Орлицы», ток что они не могли быть пущены в действие».
С приближением осени интенсивность полётов существенно снизилась, на авиационных станциях занялись ремонтом техники, подводились скромные итоги, которые свидетельствовали, что гидросамолёты противника обладают лучшими характеристиками и вооружением. Балтийцы продолжали связывать свои надежды с самолётами «Кертисс», в то время как черноморцы в них всё более разочаровывались и за неимением лучшего склонялись в пользу самолётов конструкции Григоровича. Балтийцы старались по мере сил укрепить свою авиацию, прибегая к различным ухищрениям.
Из письма начальника авиационного отдела службы связи Балтийского моря Б.П.Дудорова начальнику организационно-тактического отделения Морского генерального штаба капитану 2-го ранга Игнатьеву 25 сентября 1915 г.: «По дошедшим до меня сведениям из Франции прибыли в Архангельск на «Сарацине» 10 моторов «Моносупап», которые будут отправлены: пять в Балтийское и пять в Чёрное море. Ном приходится каждый день бороться с обнаглевшими немецкими аппаратами, между тем наличие моторов очень мало и запасных ни одного. Вследствие этого думаю, что в моторах на Балтийском море в данную минуту более острая нужда, чем на Чёрном, а потому прошу, устрой, чтобы эти 10 моторов были переданы Балтийскому морю и по возможности незамедлительно их доставить в Ревель.
P.S. Случайно узнал, что ты выразился про Балтику: Дудоров говорит: только не «Щетини», а его лётчики – только «Щетинин». Думаю, тебе неверно осветили дело. Я признаю, что последняя лодка Щетинина лучше Ф.Б.А., но мы уже дали большой заказ на вторые раньше, чем первая была создано. Я был против второй, имевшейся в Ревеле, лодки «Щетинина». Впрочем, по существу большой разницы между Ф.Б.А. и новой лодкой «Щетинина» нет. Зарезан я не лодками, а моторами, да ещё тем, что Англия в своё время мой большой, данный до войны, заказ на моторы и аппараты «Шорта» и «Авро» не выполнила. Даст Бог, «Морисы», которые достал Щербачёв, помогут делу, хотя и поздновато.
Тут почти ежедневные воздушные бои и со вчерашнего дня соотношение сил почти всегда такое: на два наших пять немцев. Из восьми аппаратов, посланных 28 (августа) в Виндаву, дошло только четыре, а четыре вернулись из-за неисправностей в моторах, причём приходилось некоторых подбирать в море, рискуя подорвать миноносец. Верь, дорогой, душа болит и от злобы на немцев, у которых всё есть. Не сплю даже те редкие часы, которые не торчу на мостике или не занят делами. Никого винить не хочу, а если, что и сорвётся, то от больной души. Твой Дудоров».
Из письма Игнатьева Дудорову: «Дорогой мой Борис Петрович! Из моторов, прибывших на «Сарацине», на Балтийское море будет дано восемь, так как у Вас бесспорно более острая нужда, чем на Чёрном. «Морисов» достал не Щербачёв, а Тучков, так как без ходатайства Тучкова у Великого князя и Семковского ничего бы не вышло на мой взгляд… Ради Бога, не болей душой и не горюй. Всё наладится и всё утрясётся; надо только не покладая руки работать, стараясь поддерживать добрые отношения и веря в общее дело и людей».
В конце 1915 г. для продолжения службы 8 балтийской авиации прибыли: лейтенант В.В.Дитерихс, мичманы Б.П. Берг, А.Н.Горковенко, братья Олег и Игорь Зайцевские, Петров, А.И.Макаревич, прапорщик из студентов политехникума Антоненко, волонтер студент Матвеев и др.
В октябре самолёты «Орлицы» обеспечивали высадку десанта у маяка Домеснес, произведя разведку берега. Десант оказался успешным. Из-за осенних штормов и ранних заморозков авиатранспорт «Орлица» ушёл на зимовку в Гельсингфорс.
За 1915 г. немцы потеряли всего три дирижабля, пять самолётов, три экипажа попали в плен.
В 1916 г. Балтийский флот поступил в непосредственное подчинение Ставки Верховного Главнокомандующего, однако это не лишало его возможности проводить самостоятельные морские операции в восточной части Балтийского моря, тем более, что основные силы немецкого флота ушли в Северное море. Началось создание передовой позиций – минных полей от Техконы (о. Даго) до о. Эре (Аландские острова), прикрытых на флангах батареями. Благодаря этому сеть авиационных станций к концу года существенно расширилась. В марте решено было открыть авиационные станции на о. Дегере, Эккере, Юнгфрунзунд, в Лапвике и Або, которые образовали 2-й воздушный район службы связи Балтийского флота. В 1-й воздушный район вошли станции южного побережья Финского залива и Моонзунда: Кильконд, Церель, Ревель, Гогенсфольм, Аренсбург. В июле была образована временная авиационная станция в Рижском заливе на о.Руно.
Отряды 1-го воздушного района осуществляли прикрытие с воздуха баз и сил флота, решали задачи противолодочной обороны, а также производили эпизодические бомбардировки наземных укреплений противника, и разведку на оперативных направлениях: Моонзунд – Швеция, Моонзунд – Либава, Ирбенский пролив, Рижский залив.
Отряды, базировавшиеся на станции 2-го воздушного района, в основном занимались противолодочной и противовоздушной обороной Ботнического залива, разведкой водной акватории на подступах к передовой позиции и к побережью Швеции.
Опыт походов показал, что ангары «Орлицы» нуждаются в доработках и в конце февраля 1916 г. их произвели в Гельсингфорсе. В период с 23 мая по 2 июня 1916 г, во время захода «Орлицы» в Петроград, на Путиловской верфи установили новые кильблоки для летающих лодок М-9 и устройства для их крепления по-походному. Четыре гака с карабинами для спуска и подъема гидросамолетов заменили более мощными. Наблюдение за работами осуществлял полковник корпуса корабельных инженеров И.Е. Храповицкий.
С началом весны 1916 г. морская авиация Балтийского флота, состоявшая из пяти боевых и двух резервных отрядов, насчитывала 47 самолётов и 26 лётчиков. Наиболее подготовленными считались Килькондские авиаотряды из девяти лодок «Ф.Б.А.» и шести поплавковых «Фарманов». Деятельность авиации противоборствующих сторон постепенно возобновилась. На вооружении немецкой авиации появились более совершенные истребители с колёсным шасси «Фоккер», вооруженные пулеметами. Поступающие на Балтику летающие лодки М-9, также имели но вооружении пулеметы, но они уступали немецким самолётам по всем основным характеристикам.
Авиатранспорт «Орлица», на котором находились четыре М-5, базировался главным образом в Куйвасте, обеспечивая корабли.
