найдете.

— Но, наверное…

— Вам придется остаться здесь. С нами.

— Здесь? Нет, не могу.

— Почему?

— Вы меня не знаете. Я чужой человек. Не могу я вот так прийти и…

— Очень даже можете. Как бы то ни было, но выбора нет. У нас есть свободная спальня, постель. Просто смешно не воспользоваться этим.

— Но…

Кэрри улыбнулась. Все решено, она отстояла свою точку зрения и теперь забавлялась его растерянностью.

— Как это говорится? В бурю любая гавань хороша.

— Но мистер Бланделл…

— Он будет рад еще одному гостю. Кроме того, должен же он узнать о планах своего кузена. Элфрида тоже будет рада. Больше всего на свете она любит неожиданные визиты и импровизированные вечеринки. Вам даже не придется беспокоиться насчет ужина. В духовке стоит кеджери. В ванной сколько угодно горячей воды. Словом, все современные удобства. Чего еще можно пожелать?

Он покачал головой, обезоруженный ее настойчивостью.

— Кажется, ничего.

— Зубная щетка?

— Кажется, есть у меня в автомобиле, и бритва тоже.

— Пижамы вы, наверное, не носите? Так что нет проблем.

— Да. — Он помолчал. — Если позволите, мне надо сделать еще один звонок.

— Конечно. Нужно всех успокоить.

Очевидно, хочет позвонить домой, объяснить жене, что произошло, сказать два-три ласковых слова детям, подумала Кэрри.

Он еще раз достал мобильный телефон, набрал номер. Кэрри извинилась и хотела выйти из гостиной, чтобы не быть невольной свидетельницей сугубо личного разговора. Но она не успела, его сразу соединили, и он заговорил с администратором отеля в Инвернессе:

— Хочу предупредить, что сегодня не вернусь. Попал в снегопад в Кригане. Все устроилось. Остановился у друзей. Вероятно, завтра. Комнату оставьте за мной. Благодарю. До свидания.

— Это все? — спросила Кэрри.

— Все.

— А другие звонки будут?

Он убрал телефон в карман пиджака и покачал головой.

— Нет.

— Ну что ж, в таком случае, почему бы вам не выпить?

— Это было бы замечательно.

— Сейчас спущусь в кухню и принесу чего-нибудь. Мы не держим напитков в гостиной, здесь нет для них столика. Винный погреб Оскара помещается на полке в посудной.

— Можно я вам помогу?

— Нет, оставайтесь здесь и располагайтесь поудобнее. Что вы предпочитаете? В наличии имеется все.

— Шотландский виски?

— С содовой или со льдом?

— Со льдом.

— Хорошо. Сейчас вернусь.

Кэрри сбежала вниз, нашла в посудной поднос, на который поставила виски, лед, стаканы и бутылку вина. Поднялась с подносом наверх и увидела, что гость уже не сидит у камина, а стоит в другом конце гостиной, разглядывая маленькую картину Элфриды. На нем были очки в роговой оправе, которые делали его похожим на профессора.

Когда Кэрри вошла, он снял очки и сказал:

— Какое прелестное полотно.

— Да. Элфрида привезла его с собой из Гэмпшира. Оно у нее уже давно. Это Дэвид Уилки. Элфрида говорит, это ее страховой полис, чтобы не превратиться в побирушку, останься она без гроша. Как видите, в гостиной больше нет картин, и это полотно тут немного теряется.

— Но это настоящее сокровище… Позвольте мне, — сказал он, беря у нее поднос.

Кэрри освободила место на письменном столе, сдвинув в сторону стопки писем и бумаг.

— Предоставляю вам самому приготовить себе напиток.

— А вы?

— Немножко вина.

— Позвольте, я наполню ваш стакан?

— Благодарю вас.

Кэрри села в кресло у камина и принялась наблюдать за ним, любуясь ловкими, точными движениями его рук. Ей вдруг пришло в голову, что его появление в Усадьбе, причина приезда, повод, чтобы здесь остаться (дурная погода), — все кажется частью некоего обдуманного плана. Сюжет для пьесы. Завязка фильма, который может оказаться совсем не таким уж безмятежным.

Он подошел, протянул ей стакан, а сам опустился в кресло, в котором сидел раньше.

— За ваше здоровье, — сказал он.

— И за ваше.

— Вы говорите, у вас была простуда?

— Не слишком тяжелая. Выспалась и почти излечилась.

— Значит, вы не живете здесь?

— Я здесь в гостях. Живу в Лондоне. У меня юная племянница. Я ее привезла с собой. Мы здесь проведем Рождество и Новый год.

— Она тоже ушла в гости?

— Да, а потом с местными детьми собирается пойти на танцы в школу. Не представляю, когда она вернется. Вы хорошо знаете эти края?

— Нет, совсем не знаю. Я из Йоркшира. Потом недолго жил в Лондоне, а потом шесть лет в Нью- Йорке.

Кэрри про себя улыбнулась — она оказалась права относительно его акцента.

— Кем вы работаете?

— Занимаюсь текстильным производством, торговлей шерстью. Компания «Старрок и Суинфилд». Несколько лет назад они выкупили фабрику моего отца в Йоркшире, и с тех пор я работаю у них.

— И в Нью-Йорке тоже?

— И в Нью-Йорке.

— Как, вы сказали, называется здешняя фабрика?

— Фабрика Мактаггерта в Бакли.

— Это действующее предприятие?

— Нет.

Он рассказал о событиях, которые привели фабрику к краху. Несмотря на отчаянные усилия рабочих и служащих, стихийное бедствие — наводнение — довершило процесс.

— Предполагается, что за дело приметесь вы?

— Да, как управляющий фабрикой. Но, разумеется, нужны разные специалисты — инженеры, архитекторы, дизайнеры.

— А когда фабрика заработает, что вы будете производить?

— Все. У нас очень широкий размах. Традиционные твиды и шотландки, кроме того, освоим новую продукцию. Будем торговать модными тканями и роскошными шерстяными изделиями.

— Когда вы запустите производство?