того, как мне, сама того не желая, позвонила Джо), когда где-то далеко, двумя этажами ниже, хлопнула входная дверь.

Я замер. Нет! Не может быть! Только не это! Подобное просто не имеет права случиться. Не имеет, черт побери, и все. Баста.

Может, я просто ослышался? Все тихо. Неужто я сумел расслышать негромкий звук открываемой двери аж с третьего этажа? Затем послышалось слабое пиканье. Ну, конечно — это заработала сигнализация, которой следовало оказаться включенной, когда вошедший попал в дом, но которая, к его удивлению, оказалась выключенной. Вот дьявольщина.

— Селия? — произнес голос.

Кишки мои сжались, словно им захотелось приняться за старое, будто у них осталось неоконченное дело. О господи, это он, вернулся даже раньше, чем мы ожидали. Дьявол, что будем теперь делать? Я бросил взгляд на мобильный телефон, который держал в руке, обтянутой толстой перчаткой. Большой палец прикрывал микрофон. Бог ты мой, неужели все это записалось на автоответчик в кабинете?

— Селия! — вновь прозвучал голос. А потом еще громче: — Мария!

Я попятился к двери, ведущей в спальню Сели. Мне хотелось обрести там убежище, как в старину преступники находили его в церкви. Да, именно так. Подходящее место. Приходилось хвататься, как за спасительную соломинку, за эту ее «святая святых»… Что за хрень, господи, какая чушь лезет мне в голову. Если допустить, что пришел Мерриэл, то где ему еще искать жену, как не здесь? Да уж, Кеннет.

Я отступил еще дальше и, не дойдя до спальни, оказался рядом с очередной дверью. И услышал внизу шаги. За дверью оказался неглубокий стенной шкаф. Места, чтоб спрятаться, маловато. Такие дела. Рядом находились ее спальня и его спальня, а чтобы пройти в другие комнаты, мне пришлось бы миновать лестницу, и тогда всякий человек, находящийся внизу, смог бы какое-то время видеть меня. Увы, я оказался не в состоянии определить, кто и куда идет. Может, кто-то поднимался по лестнице на второй этаж, находящийся подо мной? Или кто-то ходил по коридору на первом этаже?

Меня трясло. Я стискивал мобильник так крепко, что, наверное, чуть его не сломал. Зубы стучали так, будто часом раньше я принял таблеток двадцать экстази. И чувствовал я себя до того хреново, точно со мной вот-вот должен был приключиться сердечный приступ. Пот капал с бровей на верхнюю губу и затекал в рот — я чувствовал его вкус.

Господи боже, да ведь я с середины предыдущего дня героически квасил, спал ночью не раздеваясь, а очнувшись, не только не переоделся, но даже и не умылся; проснувшись, я каждый час испытывал по приступу панического ужаса, а теперь начал истекать потом, словно педофил, попавший в детский приют, — если я и найду где спрятаться, чертов ублюдок отыщет меня по запаху.

Как можно скорее я прошмыгнул мимо лестницы в сторону комнат, выходящих окнами на улицу. Шагал я быстро, но каждый раз опускал ногу до крайности осторожно, стараясь избежать скрипа половиц или какого-либо иного шума. И уставившись на лестницу снизу. Никаких явных признаков того, что кто-то собирается подняться на третий или второй этажи.

— Мария! — На сей раз звук голоса раздался откуда-то издалека. Должно быть, пришедший отправился на кухню или куда-то в том направлении.

Передо мной три двери. И еще одна сбоку. Оказалось, за ней еще одна лесенка, совсем узкая и крутая, ведшая, наверное, в те времена, когда строился дом, в комнаты для слуг или в детские. Я закрыл ее. Пока обошлось без подобающих комедии скрипов петель при открывании и закрывании дверей. И на том спасибо. Ну-ка, попробуем еще одну дверь, по центру. Опять стенной шкаф. Не такой маленький, как предыдущий, по ту сторону лестничной площадки, но если кто вздумает открыть его, спрятавшийся в нем окажется как на ладони.

Теперь дверь направо. Господи, может именно это — его спальня? Довольно большая — нет, даже огромная. И явно мужская, подумал я. Мне почему-то казалось, что спальня рядом с комнатой Сели должна принадлежать ее мужу — ведь в задней части дома тише, спокойнее. Но может, та комната напротив спальни моей возлюбленной принад лежала кому-то еще, например телохранителю, тому белобрысому парню, а в этой спал Мерриэл. У нее был, кстати, вполне обжитой вид. Я закрыл дверь. Может, чересчур быстро — послышался явный щелчок.

Третья дверь вела в спортзал. Очень хорошо оборудованный, с блестящим полом из светлого дерева и множеством тренажеров. Часть из них я узнал, а парочку даже и нет. Еще два высоких окна, прикрытых полупрозрачными вертикальными жалюзи.

Снова донеслись звуки шагов — теперь кто-то поднимался по лестнице. Я начал задыхаться. Может, именно так чувствуют себя люди, у которых начинается сердечный приступ? А как насчет сердцебиения? Болей за грудиной? Да еще отдающих в руку? Мигрени? Правильный ответ: (д) Все из вышеперечисленного.

Я проскользнул в тренажерный зал. Какая мысль! Запах застарелого пота может оказаться здесь не столь подозрителен. Однако мне по-прежнему требовалось где-нибудь спрятаться. В зале еще одна дверь. За нею другая. За последней — глубокий, вместительный шкаф.

Вот дьявол! Теперь я слышал, как кто-то ходит по моему этажу, где-то в районе лестничной площадки. В шкафу хранились детали тренажеров и всяческое спортивное снаряжение, в том числе несколько аквалангов. Этот шкаф подойдет. Я закрыл за собой дверь и с максимальной быстротой, на которую только был способен, принялся нащупывать в темноте путь, ударившись обо что-то ногой и ободрав ладонь обо что-то острое и металлическое. Добравшись до задней стенки, я забился в угол и присел на корточки. Пахло плесенью. Я решил, что это хорошо.

Послышался звук открываемой двери. Какой? В тренажерный зал?

Ох, черт! И о чем только я думал? Если Мерриэл возвращается после лазания по пещерам, что он сделает в первую очередь? Положит снаряжение на место. А где ему самое место? Куда он пройдет прежде всего? Прямо сюда. К этому самому шкафу, к этой двери. Туда, где прячется мистер Продолбанные Мозги, сидит на корточках, словно школьник, забившийся от страха в чулан.

Здорово придумано, Кеннет! Сто гребаных очков тебе по шкале тупости, сынок. Можешь погладить свои коленки, пока они еще сгибаются в ту же сторону, что и у нормальных людей.

Шаги… Ближе и ближе… Звук подошв, ступающих по гладкому деревянному полу. Ну и хрень. Хоть плачь. Я и вправду едва не заплакал. Опустил голову, словно кланяясь темноте. Спрятать лицо, чтобы во мраке меня не выдали белки глаз. Может, шаги вовсе и не направляются в мою сторону, в незнакомом доме не сразу разберешь. Может, он просто шел вверх по лестнице? Может… но тут дверь шкафа открылась. Свет я почувствовал даже через опущенные веки. Я затаил дыхание.

Как невыносимо долго тянется время. Скорее бы. Как это произойдет? Он учует мой запах? Или увидит? Скорее бы. Скажет он что-нибудь при этом? Или посмотрит, прищурится, а затем закричит? Или достанет пистолет? Или пойдет за пистолетом в кабинет, где хранит в сейфе оружие? Или позовет блондинистого верзилу? Свет! В шкафу такого размера неизбежно должна быть лампочка для внутренней подсветки! Тут где-то должен иметься выключатель, хоть я и не додумался высмотреть его или нащупать. Пришедший включит его и увидит, как я тут сижу, скорчившись. Чертов недоумок!

Однако щелчка выключателя не последовало. Может, пришедший и без того мог видеть меня, без всякой подсветки. А уж учуять меня — точно мог. Животные чуют страх, а кто мы такие в подобных ситуациях, как не обыкновенные животные. Меня вот-вот должно было выдать именно это чувство — самое древнее, самое подлое, самое глубоко укоренившееся, и чем сильнее я паниковал по данному поводу, тем сильнее излучал флюиды страха, которым предстояло меня погубить. А еще, черт побери, я ют-ют снова утрачу контроль над своими кишками. Что-то звякнуло, и пол под моей задницей вздрогнул. Я при этом чуть было сам не вздрогнул и не вскрикнул.

Дверь закрылась, и свет пропал.

Шаги стали удаляться.

Я опять задышал. Конечно, Мерриэл вполне мог меня увидеть, но притвориться, будто не заметил, чтобы сходить за ружьем, или вызвать полицию, или своего блондинистого верзилу.

— Да, Селия? — услышал я его голос. — Я уже дома… Да, все залило дождем. Но послушай. Когда я вернулся, сигнализация оказалась не включена.

Кзвукам его речи стало примешиваться какое-то постукивание, а тонюсенькая световая рамка, обрамляющая закрытую дверь шкафа, начала расширяться, бесшумно и очень медленно. Чертова дверь