– Хочу предупредить вас. У вас чересчур длинные языки, которые приведут вас обеих ко мне. Если станете много болтать, я отыщу для вас пару свободных мест в своем царстве.
Аристократки бессильно обмякли в креслах. Глаза их горели – чуть потусклее фосфора, но тоже достаточно ярко.
– Мне известно, что вы – подлые поджигательницы, – вещал хитрец, – да, я все знаю-ю-ю-ю! Вы сожгли библиотеку-у-у-у брата и выжгли заодно-о-о-о его ду-у-у-у-ушу...
Теперь Стирпайк позволил себе замолчать, чтобы перевести дыхание. Взглянув на «теток», он понял, что его слова произвели на них нужное впечатление. Остальное они, стало быть, поймут без особых усилий с его стороны...
– Но существу-у-у-у-ует еще более страшно-о-о-о-ое преступление. Оно называется болтливостьюю- ю-ю-ю! – продолжал паренек, размахивая для острастки краями полотнища. – Знайте, что я всегда-а-а-а- а-а слежу-у-у-у-у за вами. И слу-у-у-у-ушаю-ю-ю-ю-ю. Мои уши давно съедены могильными червями, но я слыш-у-у-у-у лучше вас, смертных. Я запрещаю-ю-ю-ю-ю говорить о пожаре кому бы то ни было-о-о-о. Запомните! А теперь... Мне пора обратно – в царство вечного сна, где темно и сыро, где ползаю-ю-ю-ю-ю- ют скорпионы и летает серебристая моль. Там так приятно шипят змеи! Если вы станете молчать, то долго не увидите меня в ваших покоях, но как только кто-то сболтнет лишнее, я приду-у-у-у-у и заберу-у-у-у-у вас к себе... И еще – у вас есть только один верный друг и покровитель – его зовут Стирпайком. Вы должны помогать ему во всем, потому что он искренне помогает вам.
Закончив свою казавшуюся нескончаемой тираду, юноша принялся поворачиваться к двери. Надетый на металлическую трость череп бывшего архивариуса предательски зазвенел, чего вроде не должно быть с бесплотной Смертью. Впрочем, герцогини пропустили звон мимо ушей. Словно окаменев, они сидели в креслах.
Повернувшись, Стирпайк величественно выплыл в коридор – этот маневр удался блистательно.
Пройдя с десяток шагов по коридору, юноша свернул в первую же галерею и там быстро привел себя в порядок. Скатать полотнище в клубок, в глубине которого покоился натертый фосфором череп, и спрятать все это вкупе с разбросанной крестовиной в стоявший у стены пустой ларь было делом нескольких секунд. Тем более что все это было тщательно продумано заранее.
Покончив с маскировкой, юноша осмелился подойти к двери герцогинь и прислушаться. С той стороны не доносилось ни звука. Разумеется, было в высшей степени глупо идти к ним сегодня. Пусть подрожат немного, до утра осталось недолго, ядовито подумал Стирпайк. А утром он как следует обработает их, чтобы не болтали лишнего. Выйдя в конец коридора, Юноша спокойно спустился по лестнице. И только теперь услышал доносившиеся сзади сдавленные вопли. Итак, понял хитрец, «тетки» наконец-то опомнились...
На следующий день Стирпайк отправился навестить сообщниц. Обе лежали в кроватях. Служанка, на которую они так часто сетовали, хлопотала рядом, то и дело поправляя герцогиням подушки и принося подносы с разной снедью. При одном только взгляде на женщин Стирпайк понял, что они в самом деле чувствуют себя плохо. Их мелово-бледные лица почти не отличались от накрахмаленных наволочек.
Несмотря на то, что начинавшее садиться солнце все еще светило достаточно ярко, в комнате горело множество свечей. Ага, подумал хитрец, Кора и Кларисса наверняка распорядились зажечь свечи, чтобы отпугивать мнимую Смерть. Выходит, кое-что из сказанного им они все-таки запомнили...
Теперь главное – неосторожным словом не выдать себя.
– Ах, сударыни, – залебезил юноша, наклоняясь над кроватями старых дев, стоявшими рядом, – какой недуг свалил вас? Но меня гложет жуткое беспокойство. У меня ощущение, что вы выглядите очень хорошо для того состояния, в котором, должно быть, находитесь. Я пришел к вам по делу. Вчера никак не смог прийти, извините – доктору Прунскваллеру понадобилась моя помощь. Сегодня я явился попросить у вас совета и, возможно, о некоторой помощи. Слушайте внимательно. – Тут Стирпайк выразительно оглянулся на дверь и заговорил тише, давая понять, что дело действительно в высшей степени секретное. – Знаете... Даже не знаю, с чего начать... Вчера вечером, когда я ложился спать, ко мне пришел гость. Необычный... Оттуда... Из потустороннего мира. Не удивляйтесь, я сам не поверил бы, расскажи кто-нибудь мне нечто подобное. Знаете, кто это был? Сама Смерть – не больше, ни меньше. Так вот. Смерть подошла к моей кровати и говорила: «Их сиятельства, леди Кора и леди Кларисса, совершили тяжкое преступление – они взяли грех на душу, убив человека. И теперь я пойду и выну отягченные грехопадением души из их тел». Представляете мое состояние? Разумеется, я принялся умолять Смерть пощадить вас, говорил, что вы сдержите данное слово и не разгласите тайны. Смерть долго сомневалась – она совсем не уверена в вашей честности. Но я упорствовал. В конце концов Смерти надоело это препирательство, и она спросила, отчего я с такой уверенностью ручаюсь за вас. Я ответил курносой, что поскольку я нахожусь с вами, мои сударыни, в доверительных отношениях, то стану гарантом вашего честного слова. В конце концов мы условились, что пока вы не произносите на людях слово «пожар» или слово «стирпайк», или, что еще страшнее, оба эти слова одновременно, с вами ничего не случится. Стоит проболтаться – и смерть заберет вас к себе, в царство мертвых.
Кора и Кларисса зашевелили губами, порываясь что-то сказать в свое оправдание. Но с их губ слетали лишь нечленораздельные звуки. Наконец Кора кое-как совладала с собой:
– Смерть... была... она была и тут... такое чувство, что она до сих пор... где-то поблизости... Стирпайк, ради всего святого – спаси нас!
– Как? – вскричал он, картинно хватаясь за голову. – Неужели Смерть заходила и к вам? Леди Кора, вы это серьезно?
– Была...
– Удивительно, что вы остались в живых! Она чего-нибудь требовала от вас, отдавала какие-то приказы?
– Да, – призналась Кларисса.
– Вы все запомнили?
– Да... Да... – хрипло бормотала Кора, поднимая обрамленную тонкими кружевами кисть руки. – Мы все отлично помним. Стирпайк, не бросайте нас... Помогите...
– В таком случае все будет зависеть от вас. Ведь вы хотите жить?
Герцогини энергично закивали.
– Вот и держите языки за зубами.
